— Ты имеешь в виду шлюх? — уточнила Эльф.
— Что может знать о шлюхах монастырская воспитанница? — поразился он.
— Девушкам в монастыре известно многое, Ранульф. Кроме того, далеко не все из нас предназначались церкви. В молодости всех привлекает запретное, особенно когда заперт в четырех стенах. — И, маняще улыбнувшись, прошептала:
— Хочешь вставить стрелу в мой колчан?
— Да, малышка, и очень. — И, хитро блеснув глазами, Ранульф спросил:
— Тебя все еще манит запретное? Одна пленительная и искусная в своем ремесле потаскушка научила меня ужасно порочной вещи, позволяющей получить удовольствие и мужчине, и женщине. Наберешься смелости попробовать? Или предпочтешь пробавляться пустыми разговорами?
— Ужасно порочной? — переспросила Эльф. Глаза ее загорелись.
— Кто как считает. Многие находят это вполне естественным.
Черт побери, его маленькая монашка быстро становится настоящей обольстительницей Взгляды их на миг скрестились. Взявшись за тонкие щиколотки, Ранульф стал поднимать ноги жены, пока они не легли ему на плечи. Эльф зачарованно наблюдала, как он наклоняет голову к потайному местечку, и слегка вздрогнула, когда он, поцеловав сомкнутые створки, осторожно раздвинул их пальцами и дотронулся языком до чувствительного бугорка. Эльф залилась краской: такого она не ожидала! Может, стоит запретить ему? Отстраниться? Но она словно во сне продолжала наблюдать за ним. Вскоре Эльф пронзительно закричала, но его язык продолжал неустанно дразнить напряженную плоть. Восхитительные ощущения накатывались волнами, поглощая ее. Нет, больше ей не выдержать.
И она с протяжным стоном отдалась на волю слепящему наслаждению, усиливающемуся с каждым новым касанием дерзкого языка. Тело ее напряглось в последний раз, перед тем как обмякнуть.
Ранульф почти обезумел от бешеного желания и, чуть опустив ее ноги, ворвался в податливую плоть, как завоеватель в покоренный замок. Но тут Эльф так блаженно вздохнула, что он невольно засмеялся.
— Бесстыдница, — простонал он, продолжая пронзать ее извивающееся тело. — Ты совершенная бесстыдница, малышка.
Господи, он просто не может ею насытиться! Внутри она подобна жидкому пламени и, несмотря на то что потеряла невинность, невероятно тугая.
Ранульф вошел в жену так глубоко, как мог, и снова вскинул ее ноги себе на плечи, словно стремясь проткнуть ее насквозь.
Эльф из последних сил льнула к нему, утопая в водовороте эмоций, вцепившись ногтями в его спину в отчаянном стремлении достичь того экстаза, который неизменно доставляло ей соитие их тел.
— Я жадная себялюбица, — выдохнула она, — и думаю лишь о собственном удовольствии. Но я хочу дать наслаждение и тебе.
— И даешь! — прохрипел он сквозь стиснутые зубы, захлебываясь от счастья, — клянусь кровью Христовой, ничего подобного я еще не испытывал.
Они одновременно достигли райской долины и сжали друг друга в объятиях.
— Из тебя вышла бы ужасная монахиня, — вымолвил он наконец, когда стук сердца стал немного ровнее.
— Нет, — запротестовала она, — останься я в неведении о том, каким сладостным может быть слияние мужчины и женщины, стала бы прекрасной монахиней.
Оба продолжали привычную шутливую перепалку, пока не заснули.
Ранульф объявил праздником первое мая, пятнадцатый день рождения жены. На лугу воздвигли майское дерево, и господин с госпожой весело плясали вокруг него вместе с крепостными. Тут же проходили состязания в беге и стрельбе из лука, победители которых получили молодого петушка и двух курочек. Столы ломились от вкусных яств. Из погребов выкатили бочонки с элем и сидром. Церковь отремонтировали, крышу перекрыли, и Ранульф дал разрешение играть свадьбы, как только прибудет священник. Две невесты уже были едва ли не на сносях, что доказывало их плодовитость.
— К нам кто-то едет! — воскликнула какая-то девушка, показывая на приближавшегося всадника. Все разом возбужденно загомонили, ибо гости в этом отдаленном уголке Англии были весьма редки.
Ранульф заметил, как солнечный луч отражается от рукояти меча незнакомца. Рыцарь? Один или оторвался от целого отряда? Нет, вряд ли он послан на разведку затаившимся в засаде врагом. Кроме того, он ехал не скрываясь и не спеша, очевидно, конец его пути был близок.
Все же Ранульф встал и велел слуге скорее принести меч. Тот метнулся в дом и мигом исполнил поручение. Ранульф поспешно пристегнул оружие к поясу и вышел вперед, давая знать прибывшему, кто здесь хозяин. Эльф тут же последовала примеру мужа. Тот с легкой улыбкой посмотрел на нее.
Всадник остановил боевого коня и негромко, но вежливо осведомился:
— Ты господин этого поместья?
— Да. Мое имя Ранульф де Гланвиль. Чем могу служить, сэр рыцарь?
Рыцарь спешился и протянул руку Ранульфу. Мужчины обменялись рукопожатием.
— Я Гаррик Талиферро, посланец герцога Генриха. Мне поручено поговорить с вами.
— Герцог Генрих? — недоуменно переспросил Ранульф.
— Повелитель Нормандии, Анжу, Мена, Турена и Аквитании, — пояснил Гаррик.
— Старший сын госпожи Матильды? Но я подданный короля Стефана и останусь ему верным до тех пор, пока он носит корону, — резко заметил Ранульф.
— Сэр Гаррик, — вмешалась Эльф, — вы, должно быть, хотите пить после долгой дороги. Позвольте принести вам вина. Рольф, возьми лошадь рыцаря, отведи в стойло, напои и накорми.
— Это моя жена, леди Элинор, — представил Ранульф, — и она права. Я совершенно забыл о хороших манерах. Пойдемте, сэр, Сегодня мы празднуем наступление мая и день рождения моей супруги. Окажите нам честь присоединиться к нам, а потом потолкуем.
Сэра Гаррика усадили за главный стол, сам Седрик принес ему чашу с вином. Гость ел жадно, опустошив блюдо дважды, а чашу трижды, прежде чем отодвинулся от стола с довольной улыбкой.
— Ваше великодушие сравнимо только с вашим гостеприимством, — заметил он. — Благодарю за сытный обед.
— Надеюсь, вы проведете ночь под нашим кровом? — спросила Эльф.
— С радостью, госпожа.
— Так что за дело у герцога Генриха ко мне? — осведомился Ранульф. — Я уже упоминал, что давал обет верности королю Стефану.
— Герцог знает это, господин мой, поэтому я был послан к вам и многим вашим собратьям. Поверьте, я здесь вовсе не для того, чтобы подстрекать вас к измене. Именно ваша исключительная преданность и привлекает моего повелителя герцога Генриха. Похоже, вы в вашей глуши ничего не слышали о последних событиях.
— Я был обвенчан в прошлом декабре самим епископом в присутствии его величества Мы сразу же уехали в Эшлин, и вы первый, кто нас с тех пор посетил. Что случилось? Король здоров?
— В полном благополучии, и по всей стране царит мир. В январе герцог Генрих прибыл в Англию.
