— Они такие же рабы, как и я, — промолвила Кейлин. — Какой в них толк, мой господин? Как же я смогу заработать свободу, имея дело с рабами?
Иоанн рассмеялся. Она хоть и напугана, но не забывала того, о чем он говорил ей.
— Спектакль и станет твоей работой, Кейлин. Дважды в неделю вы вчетвером будете разыгрывать пьесу, придуманную мной. — Затем он начал объяснять, что требуется от нее. — Я думаю, ты никогда не пробовала, чтобы мужчина любил тебя сзади. Вот зачем Касия здесь сегодня. В этом она особенно преуспела. Если ты посмотришь, как она это делает, то поймешь, что бояться нечего. Касия, встань на колени. Поллукс и Кастор, займитесь ею. Теперь смотри внимательно, Кейлин. От тебя потребуется то, что делает Касия.
Касия опустилась на колени. Кастор встал перед ней, приставив свой член к ее губам. Открыв рот, она охватила его губами на глазах у потрясенной Кейлин и начала энергично сосать его.
— Она возбуждает его сосательными движениями и прикосновениями языка, — объяснял Иоанн весьма прозаично. — Смотри, он уже напрягся от желания. Он страстный молодой парень.
Касия уже больше не держала член во рту. Она наклонилась, опираясь на руки. Кастор опустился на колени позади нее. Помогая рукой, он вставил член между плотными ягодицами женщины. Касия тихо застонала, Поллукс приподнял ее голову рукой, предлагая взять его член в рот. Обхватив ее бедра своими большими руками. Кастор медленно вошел в Касию. Затем он начал двигать своим членом туда-сюда медленными, равномерными, внушительными ударами.
— Я не смогу так, — запротестовала Кейлин.
— Конечно, сможешь, и не только так, дорогая, — уверил ее Иоанн. — Ты заметила, как осторожен он с ней? Даже сгорая от страсти, он очень нежен. Он должен сдерживаться, чтобы не причинить ей вреда. Он поплатился бы жизнью, если бы она пострадала, и он знает это. — Неожиданно Иоанн обнял Кейлин и, притянув к себе, потрогал между нижними губками, к величайшему ее удивлению. — А, хорошо, ты уже влажная от желания, несмотря на твои девичьи протесты. Я помогу тебе. Аполлон, подойди сюда и успокой нашу новую малышку как следует.
Странно, но именно жалость в глазах Аполлона тронула сердце Кейлин в тот день. Она поняла, что, если не станет хозяйкой в этой ситуации, трое братьев будут пугать ее потом в их представлении. Она легла на коврик, постеленный на мраморном полу, и, широко раздвинув ноги, посмотрела на Иоанна.
— Он готов, как и я, мой господин. Его член, конечно, великолепен, хотя я видела и побольше. Иди, Аполлон, и делай то, что велит хозяин, Она абсолютно ничего не чувствовала, хотя он энергично трудился. Она была холодна как лед. Тогда Касия, уже по собственной инициативе, опустилась на колени у головы Кейлин и тихо стала поучать ее:
— Ты всегда должна создавать у мужчин впечатление, что испытываешь страсть, какой раньше никогда не испытывала, даже если ничего не чувствуешь. Откинь голову назад, потом вперед. Хорошо! Теперь стони и царапай ему спину. — Она улыбнулась Иоанну, когда Кейлин сделала так, как ей говорили. — Она способная ученица, мой господин.
«Я умру, — подумала Кейлин, — это ад». Но этого не случилось. В течение нескольких недель ее учили эротическому искусству, и, к своему удивлению, она преуспела в нем. В конце концов пришел день, когда Кейлин и трое молодых норманнов полностью разыграли пьесу Иоанна перед его восхищенным взором. Двумя днями позже они провели генеральную репетицию перед всеми обитателями виллы Максима. Кейлин и Иоанна поздравляли: Иоанна — с его творческой удачей, а Кейлин — с хорошим исполнением акробатических приемов.
— На следующей неделе, — воскликнул Иоанн с энтузиазмом, — мы начнем представления! Вполне достаточно времени, чтобы сообщить нашим постоянным клиентам, что их ждет нечто необычное. О, брат! Мы начинаем богатеть!
«Девственница и варвары» тотчас завоевала успех. Никогда еще в истории Константинополя никто ничего подобного не видел. Все происходило точно так, как предсказывал Иоанн. Фока, которого редко видели взволнованным, едва сдерживал радость, глядя на тысячи золотых солиди, спрятанных в потайном месте. Дважды в неделю пьесу играли перед сотнями гостей, каждый из которых платил по пять золотых солиди, чтобы посмотреть представление.
Как-то вечером Иоанн взглянул на своего брата и взволнованно сказал:
— Прибыл брат императрицы и с ним генерал Аспар! Я усадил их в первый ряд на лучшие места. О боги! Я знал, я был прав! Я собираюсь начать постановку другой пьесы. Фока.
— Я удивлюсь, если это действительно так очаровательно, как говорят, — прошептал принц Василий своему спутнику. Принц — элегантный мужчина со светлой кожей, темными волосами и глубоко посаженными карими глазами — слыл культурным и образованным человеком, а потому было необычно видеть его в такой атмосфере, учитывая его благочестие и круг религиозных друзей. — Я начинаю сожалеть, что позволил тебе затащить меня сюда, Аспар. Генерал засмеялся:
— Ты слишком серьезен, Василий.
— А я должен быть таким, как ты? Любителем пьес и публичных спектаклей, Аспар? Если бы ты не был лучшим генералом империи, тебя не допустили бы ко двору.
— Если бы я не был лучшим генералом империи, — спокойно заметил Аспар, — твоя сестра Вера не была бы императрицей.
Принц засмеялся.
— Это верно, — признал он. — Ты сделал Льва императором, а до него — Марсиана. Ты сам мог бы стать императором, если бы не мои друзья-церковники. Они боятся тебя, Аспар.
— Они глупы, — последовал ответ. — Счастье, что я не православный, Василий. Я в большей степени способен сделать кого-то императором, чем сам стать им. Вот почему твои друзья действительно боятся меня. Они не понимают, почему я делаю тот или иной выбор. Кроме того, времена меняются. Именно сейчас Византии нужны великие генералы, а не великие императоры, а дни, когда один человек мог быть в двух лицах, прошли.
— Твоя скромность трогает меня, — иронично заметил принц. — Боже мой! Это жена сенатора Романа с мускулистым парнем? Верно?
Аспар улыбнулся:
— Мы знаем, наверное, половину из присутствующих здесь, Василий. Посмотри вокруг. Вот епископ Андроник, и только подумай, с кем он. Это Касия, одна из лучших куртизанок, которых предлагает вилла Максима. Несколько вечеров я наслаждался в ее компании. Она очаровательная и очень способная девушка. Ты не хотел бы встретиться с ней как-нибудь? Однако не думаю, что осмелюсь помешать сегодня вечером епископу.
Комната почти заполнилась. Обнаженные юноши и девушки начали гасить светильники; комната погрузилась во тьму. Аспар улыбнулся, слыша стоны и тяжелое дыхание вокруг себя. Некоторые из присутствующих уже воспользовались темнотой, чтобы заняться любовью. Затем раздвинулся тяжелый занавес, открывая сцену с другим, прозрачным занавесом. Сцена была ярко освещена лампами, установленными по краям и подвешенными к балкам над ней.
Тонкая ткань медленно раздвинулась, открывая красивую молодую женщину, сидящую за ткацким станком. Ее лицо было спокойным, а каштановые волосы Аспар нашел восхитительными. Девушка была одета в скромную белую тунику, ее стройные ноги были обнажены. Она ловко работала за ткацким станком, и вид у нее был очень невинный. Мирную сцену сопровождала мягкая музыка, доносившаяся снизу, где расположились невидимые музыканты.
