– О, я не знаю… в среду у меня тяжелый день… у Полли… мы
видите ли по четвергам генеральную уборку делаем.
– Так вы не придете? А, может быть, все же попытаетесь? –
настаивал Гонт. – Полли говорила, что вы испекли тот пирог, который она
принесла сегодня утром.
– Вам понравился мой пирог? – обеспокоенно спросила она, и в
глазах ее при этом появилось такое выражение, как будто она ожидала, что он
немедленно скажет:
– Нет, не понравился, Нетти, он был отвратителен, меня от
него тошнило, а потом понос прохватил, и поэтому я тебя должен наказать, Нетти,
вот придешь, затащу тебя в подсобку и буду мучить и колотить, и щипать, пока у
тебя глаза на лоб не полезут.
– Пирог был превосходный, – ласково произнес Гонт. – Он
напомнил мне те пироги, которые когда-то пекла моя мама… а это было очень
давно.
Гонт затронул наиболее слабую струнку Нетти – она очень
любила свою мать, хотя и получала от нее побои, которыми всегда заканчивался
вечер, проведенный досточтимой леди в пивнушке за углом, а это случалось
нередко.
Тем не менее Нетти слегка успокоилась.
– Вот и хорошо, – сказала она. – Я очень рада, что он
оказался вкусным. Но идея, конечно, принадлежала Полли. Она самая добрая
женщина в мире.
– Да, – согласился Гонт. – После знакомства с ней я готов в
это поверить. – Он оглянулся на Розали, но та все еще увлеченно разглядывала
товары. Тогда он снова повернулся к Нетти. – Знаете, я чувствую себя в
некотором роде вам обязанным…
– О, нет, – Нетти снова затрепыхалась. – Вы абсолютно ничем
мне не обязаны. Поверьте, мистер Гонт, ничем…
– И все же заходите. Я вижу, вы знаете толк в цветном
стекле, и к тому же я вам верну коробку из-под пирога.
– Ну… тогда я, наверное, загляну… во время перерыва. – Глаза
Нетти говорили о том, что ее уши не верят тому, что слетает с губ.
– Замечательно, – сказал Гонт и тут же отошел, как будто
опасаясь, что она вот-вот передумает. Он подошел к мальчикам и спросил, как у
них обстоят дела. Они с тайной надеждой, которая слишком явно высвечивалась на
лицах, показали ему несколько номеров «Удивительного Рядом» и «Мистера X». А
еще несколько минут спустя вышли из магазина не веря собственному счастью и
держа под мышками целую кипу вожделенных комиксов.
Не успела дверь за ними закрыться, как ей пришлось
открываться снова.
На пороге появились Кора Раск и Майра Иванс. Они огляделись
вокруг, и взгляд у них был такой блестящий и алчный, какой бывает у белок в
сезон созревания орехов. Первым делом они направились к ящику, где красовалась
фотография Элвиса. Наклонившись к интересующим их предметам, они выставили
напоказ свои зады шириной в два топорища. Гонт с улыбкой наблюдал за ними.
И снова прозвонил колокольчик над дверью. Вновь прибывшая,
как и Кора Раск, была крупной женщиной, но Кора заслуживала определения
«толстая», а эту скорее надо было назвать «крепышкой», каким кажется могучий
лесоруб с пузом, разбухшим от чрезмерного пристрастия к пиву. К блузке ее был
приколот большой белый значок, на котором красными буквами было начертано
призывное сообщение:
КАЗИНО НАЙТ – СПЕШИТЕ!
Лицо дамы обладало всем очарованием, присущим снежной бабе.
Тусклые бесцветные волосы были покрыты платком, завязанным тугим узлом под
широким подбородком. Минуте две она разглядывала обстановку магазина, и ее
маленькие глубоко посаженные глазки шныряли по залу как глаза ковбоя,
оценивающего положение вещей, прежде чем ворваться в салон, через разлетающиеся
крылья дверей, похожие на летучую мышь, и устроить там Варфоломеевскую ночь.
Итак, она вошла.
Мало кто из присутствующих в магазине женщин удостоил ее
взглядом, зато на лице Нетти Кобб, обращенном к новой посетительнице, появилось
выражение откровенного отвращения и ненависти. Она тут же отошла от стенда с
калейдоскопами, чем и привлекла внимание вновь прибывшей.
Колокольчик над дверью пропел свою песенку, когда Нетти
вышла.
Мистер Гонт наблюдал за происходящим с большим интересом.
Он подошел к Розали и сказал:
– Должен вас предупредить, что миссис Кобб уже ушла.
Розали удивилась:
– Но почему… – и тут ее взгляд упал на новую покупательницу
со значком Казино Найт, демонстративно водруженным меж грудей. Она разглядывала
висевший на стене турецкий ковер с видом студента художественного училища в
картинной галерее. Руки ее при этом упирались в необъятные бока. – О, – сказала
Розали. – Боюсь, что мне тоже пора.
– Похоже, между этими двумя дамами взаимопонимания не
наблюдается, сказал мистер Гонт. Розали уклончиво улыбнулась. Гонт снова
посмотрел на женщину в платке. – Кто это?
Розали сморщила нос.
– Вильма Ержик… Простите, мне надо догнать Нетти. Она очень
беспокойная, знаете ли.
– Конечно, – сказал он и проводил Розали к выходу, а про
себя подумал:
«Кажется никто из нас крепкими нервами не может похвастать».
В этот момент его похлопала по плечу Кора Раск.
– Сколько стоит портрет Короля? Гонт обратил к ней свою
блистательную улыбку.
– Давайте, обсудим этот вопрос. Назовите вашу цену.
Глава 3
1
Новый коммерческий центр Касл Рок был уже два часа как закрыт,
когда Алан Пэнгборн медленно катил по Мейн Стрит в сторону здания
муниципалитета, где размещалась контора шерифа и Полицейское управление Касл
Рок. Он сидел за рулем ничем не примечательного автомобиля – большой «форд»
выпуска 1986 года. Семейная машина. Настроение у него было сумрачное. Он был
пьян, выпил всего три кружки пива, а так подействовало…
Проезжая мимо Нужных Вещей, он окинул восхищенным взглядом
зеленый навес, далеко выдававшийся на улицу, как это в свое время сделал Брайан
Раск. Он не так хорошо разбирался в подобных вещах, поскольку не имел
родственников, работающих на фирме Обшивка и Двери Дика Перри в Южном Париже,
но признал, что эта штука, несомненно, облагораживает Мейн Стрит, где большая
часть торговцев пользуется всяческими синтетическими заменителями и считает это
в порядке вещей. Он не знал, чем торгует этот магазин. Полли, видимо, уже в
курсе, если ходила туда сегодня с утра как планировала, но он напоминал Алану
один из тех уютных французских ресторанчиков, куда следует повести девушку
своей мечты, прежде чем завести сладкоречивые разговоры, рассчитанные на то,
чтобы прямо из-за столика попасть под одеяло.
Стоило ему проехать чуть дальше, как мысли о магазине
исчезли. Он проехал еще два квартала и свернул в узкий проулок между
приземистым кирпичным зданием муниципалитета и дощатым белым, где квартировал
районный Комитет водных ресурсов. На табличке было обозначено: СТОЯНКА ТОЛЬКО
СЛУЖЕБНОГО ТРАНСПОРТА.
