И все же проблема оставалась и состояла в том, что Брайан не
желал делать того, о чем говорил Сэнди.
Он чувствовал себя полным идиотом, споря с таким асом
бейсбола как Сэнди Куфэкс, и все же спорил.
«Вы не понимаете, мистер Куфэкс, – говорил он. – Я должен
был сыграть шутку с Вильмой Ержик, и я ее сыграл».
«Ну и что? – спрашивал Сэнди. – На что ты намекаешь,
парень?»
«На то, что дело сделано. Я расплатился. Восемьдесят пять
центов и один розыгрыш».
«Ты уверен, парень? Уверен, что только один розыгрыш? Разве
он произносил такую фразу – всего один розыгрыш?»
Этого Брайан вспомнить не мог, но чувство, что его
прихватили, все росло и укреплялось. Даже не прихватили… а попросту поймали.
Поймали в ловушку, как мышь на кусок сыра.
«Послушай меня, парень. Уговор…»
Он внезапно замолчал и тут же произнес некое «уууххх»,
послав сложный высокий мяч. Мяч аккуратно влетел в подставленные рукавицы
кэтчера с коротким, отрывистым, словно выстрел, стуком, выбив из рукавиц облако
пыли.
С разрастающимся беспокойством Брайан понял, что знает,
уверен: из-за маски кэтчера за ним наблюдают синие глаза. И глаза эти принадлежат
мистеру Гонту.
Сэнди Куфэкс поймал мяч, переброшенный Гонтом, и обратил к
Брайану свой темный, пустой, словно из-за дымчатого стекла, взгляд.
«Уговор дороже денег, парень, вот что я хотел сказать».
Тогда же, во сне. Брайан понял, что глаза у Сэнди Куфэкса
вовсе не карие. Они были синие, что создавало иллюзию, будто Куфэкс не Куфэкс,
а тоже мистер Гонт.
«Но…»
Куфэкс-Гонт поднял руку в рукавице «Послушай меня, парень. Я
терпеть не могу этого слова. Из всех слов в английском языке это самое дурное.
Знаешь, что такое „но“? Это нос, из которого сопли текут, это ноги, которые из
задницы растут».
Человек в старомодной бруклинской форме команды Проныр, не
выпуская бейсбольного мяча из рук, повернулся к Брайану лицом и посмотрел на
него в упор. Конечно же, это был мистер Гонт. и Брайан почувствовал, как сердце
сжалось в твердый снежок.
«Я, действительно просил тебя подшутить над Вильмой Ержик,
это правда, – говорил он. – Но я никогда не говорил, что сделать это придется
лишь однажды. Ты передергиваешь, парень. Поверишь на слово или хочешь
прослушать магнитофонную запись нашего разговора?»
«Я верю вам. – Брайан был готов вот-вот расплакаться – Я
верю, но…»
«Разве ты не помнишь, что я тебе только что сказал по поводу
этого слова, парень?»
Брайан опустил голову и с трудом сглотнул. «Тебе еще многому
придется научиться, – сказал Куфэкс-Гонт. – Научиться тому, как совершать
настоящие сделки. Тебе и всем остальным в Касл Рок. Для этого я сюда и приехал
провести семинар по искусству совершения сделок. Был у вас в городе один тип,
агент по имени Мерилл, который приблизительно представлял, как это делается, но
он давно отбыл в далекие края». Человек хищно ухмыльнулся, обнажив желтые
кривые зубы Гонта на узком лице Куфэкса. «Сделка, Брайан, сделка – мне придется
еще многое объяснять, чтобы до тебя дошел смысл этого слова».
«Но…» слово вылетело изо рта Брайана прежде, чем он успел
его поймать и вернуть обратно.
«Никаких „но“, – твердо произнес Куфэкс-Гонт. Он наклонился
к Брайану и пристально посмотрел ему в глаза из-под козырька бейсбольной
шапочки.
«Мистеру Гонту лучше знать. Повтори, Брайан».
Горло Брайана задергалось, но не издало ни звука. Он
чувствовал, как горячие слезы наворачиваются на глаза.
Огромная холодная ладонь водрузилась на плечо Брайана и
сжала его.
«Говори!»
«Мистеру Гонту… – Брайану пришлось еще раз сглотнуть, чтобы
освободить дорогу словам. – Мистеру Гонту лучше знать».
«Вот это правильно, парень. Абсолютно верно. Это значит, что
ты должен действовать по моему приказу, а не то…»
Брайан собрал всю свою силу воли и сделал последнюю попытку.
«А что, если я все же откажусь? Если я откажусь, потому что
не понимаю ваши как-вы-там-их-называете… условия?»
Куфэкс-Гонт сжал обеими рукавицами мяч, и из его швов стала
сочиться кровь.
«Ты не сможешь сказать „нет“, Брайан, – с мягкой улыбкой
произнес он.
– Больше никогда не сможешь. Это ведь седьмая игра
Чемпионата Мира. Все цыплята собрались в курятник, а их, как известно, по осени
считают.
Оглянись, Брайан Раск, посмотри внимательно».
Брайан оглянулся и с ужасом увидел, что Эббетс Филд забит до
отказа, люди толпятся даже в проходах, но, главное, он всех их знает. В
правительственной ложе, на барьере которой висела табличка с номером их дома,
сидели мама, папа, и маленький братишка Шон. Первый ряд целиком заняли его
товарищи по логопедному классу, сидевшие справа от мисс Рэтклифф, а слева от
нее сидел ее дурак-жених, Лестер Пратт. Все они непрестанно работали челюстями,
жуя горячие сосиски и запивая их кока-колой. На открытой трибуне расположились
все сотрудники Конторы шерифа. Они пили пиво из бумажных стаканчиков с
изображением участниц конкурса красоты этого года. Он увидел своих товарищей по
воскресной школе, городского голову, Майру и Чака Ивансов, своих тетей, дядей,
двоюродных братьев и сестер В третьем ряду сидел Сонни Джекет, а когда
Куфэкс-Гонт послал кровоточащий мяч, и тот снова со стуком, похожим на выстрел,
опустился в рукавицы Кэтчера, Брайан увидел, что за маской теперь скрывается
лицо Святоши Хью.
«Я тебя сейчас раздавлю как навозного жука, сопляк, –
пообещал Хью, отсылая мяч обратно. – Ты у меня заверещишь!»
«Видишь, парень, дело теперь не только в бейсбольной
карточке, произнес голос Куфэкса-Гонта у Брайана за спиной. – Ты ведь сам
понимаешь это, не так ли? Забросав грязью простыни Вильмы Ержик, ты заварил всю
эту кашу. Как человек, который вызывает снежную лавину, крикнув слишком громко
в горах в теплый зимний день. Ты должен идти дальше… или остаться на месте и
быть похороненным».
Брайан расплакался во сне. Он все видел, он все понимал и
теперь поздно было разбираться – обратного хода нет.
Гонт крепче сжал мяч, и кровь заструилась быстрее и
обильнее. «Если ты не хочешь, чтобы все в Касл Рок узнали, кто стал причиной
снежного обвала, ты должен делать то, что я тебе говорю, Брайан Раск». Брайан
плакал все горше и горше.
«Когда ты имеешь дело со мной, – сказал Гонт, занося руку
для броска, – должен помнить две вещи: Мистеру Гонту лучше знать… и сделка не
совершена до тех пор, пока мистер Гонт не скажет, что она совершена».
