– Что же сделала Вильма? Напакостила в квартире?
– Убила собаку Нетти.
– Что?
– То что слышал.
– Господи, какая стерва!
– Да, но ведь нам и раньше было известно, кто она такая,
разве не так?
– Да, но все же…
Вот оно. Даже Норрис, человек, ставший за столько лет вполне
надежным, хоть и отводил слишком большую часть своего рабочего времени
бессмысленной писанине, даже Норрис говорит то же самое: Да, но все же…
– Она сделала это армейским ножом. Воспользовалась штопором,
предварительно нацепив на него записку, что, это, мол, месть за испорченные
простыни. И тогда Нетти отправилась к Вильме с кучей камней. Каждый камень
обернула своей запиской и перетянула резинкой. В записках говорилось, что это
последнее предупреждение. Камни она побросала во все окна первого этажа в доме
Вильмы.
– Пресвятая Богородица, – произнес Норрис не без восхищения.
– Ержики ушли на воскресную утреннюю службу в половине
одиннадцатого, или около того. После службы они обедали вместе с Пулацкими. Пит
Ержик остался с Джейком Пулацки смотреть по телевизору футбол, поэтому у него
на этот раз даже не было возможности попытаться остудить пыл Вильмы.
– Они встретились на углу случайно? – спросил Норрис.
– Сомневаюсь. Думаю, Вильма вернулась домой, увидела погром
и позвонила Нетти.
– Так, значит, это была дуэль?
– Вот именно.
Норрис некоторое время молчал, сцепив руки за спиной и глядя
в ночное небо.
– Скажи, Алан, почему все-таки мы должны присутствовать при
этих жутких вскрытиях? – спросил он неожиданно.
– Для протокола, думаю. – Но было в этом нечто большее… во
всяком случае для него. Если ты подозреваешь или даже только интуитивно
чувствуешь неясность в деле, как подозревал и чувствовал он в этом случае, то
нужно быть свидетелем тому, что может встряхнуть тебе мозги и перевести их из
нейтрального положения на какую-нибудь скорость. Может быть, тогда заметишь
крюк, на который можно повесить шляпу.
– Ну что ж, окружной полиции придется нанять человека
специально для ведения протокола, – проворчал Норрис, и Алан рассмеялся.
На самом деле ему было не до смеха и не только потому, что
эта история отразится рикошетом на Полли. Что-то в самой этой истории было не
так. На поверхности все стыковалось, но глубоко, там, где залегает шестое
чувство под названием инстинкт. Боги войны с Марса казались более реальными. Во
всяком случае, для Алана.
Эй, прекрати! Разве не ты сам только что все так логично
объяснил Норрису? От А до Я, в промежуток времени, достаточный, чтобы выкурить
одну сигарету.
Да, конечно. В этом и беда. Разве могут женщины, даже если
одна из них слегка придурочная, а вторая – стерва, встретиться на углу двух
улиц и покромсать друг друга ножами, словно пара наркоманов под балдой, до
смерти из-за таких в общем-то пустяков?
Алан не знал. А поскольку не знал, отшвырнул щелчком окурок
и начал перемалывать все с начала.
2
Для Алана все началось со звонка Энди Клаттербака. Он только
что выключил телевизор (второй тайм три минуты как начался, а Патриоты уже
успели профукать мяч, смешно смотреть) и надевал пальто, когда зазвонил
телефон. Алан собирался отправиться в Нужные Вещи, чтобы познакомиться в конце
концов с мистером Гонтом, предполагая, что вполне возможно встретить там и
Полли. Звонок от Клата перевернул все планы.
Эдди Уорбертон, сообщил он, висел на телефоне в то время
когда он, Клат, вернулся с обеда. В «зеленой» части города, по словам Эдди,
идет нечто вроде спортивного состязания среди женщин, драка, одним словом. Эдди
сказал, что не мешало бы позвонить шерифу и дать знать.
– А какого такого черта Эдди Уорбертон подходит к аппарату
связи с Конторой шерифа?! – взвился Алан. – Ну, я думаю, в диспетчерской никого
не было, и он…
– Ему превосходно известны правила – если в диспетчерской
никого нет, включают Стукача.
– Понятия не имею, почему он подошел к телефону, – сказал
Клат с плохо скрытым нетерпением. – Но не думаю, что это главное. Второй звонок
по тому же поводу прозвучал четыре минуты назад, когда я разговаривал с Эдди.
Звонила пожилая дама. Я не разобрал имени, или она его не
назвала. Может быть, была слишком расстроена, может быть, просто не хотела.
Короче, сообщила, что на углу Уиллоу и Форд произошла драка. Дрались две
женщины.
Звонившая сказала, что у обеих в руках ножи. И что они все
еще там.
– Все еще дерутся?
– Нет, лежат… обе. Драка окончена.
– Ладно, – мысль Алана работала все быстрее, набирая
скорости, словно поезд-экспресс. – Ты зафиксировал звонок, Клат?
– А то нет!
– Хорошо. Сегодня дежурит Ситон? Высылай его прямо туда.
– Уже выслал.
– Да благословит тебя Бог! Теперь звони в Полицию Штата.
– Следственный Отдел вызвать?
– Пока не стоит. Только держи их в курсе. Встретимся на
месте, Клат.
Прибыв на место происшествия и оценив серьезность ситуации,
он позвонил в оксфордское отделение Полиции Штата и попросил немедленно выслать
машину со следственной группой, если возможно даже две машины… В это время Клат
и Ситон Томас стояли, раскинув руки над телами женщин, и упрашивали любопытных
расходиться по домам. Приехал Норрис, оценил обстановку и достал из багажника
своей машины ролик с широкой желтой клейкой лентой, на которой с некоторыми,
промежутками стояла надпись МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ. НЕ ЗАХОДИТЬ. Лента была покрыта
толстым слоем пыли, и позже Норрис признался Алану, что боялся, она не
приклеится, такая старая.
Приклеилась тем не менее. Норрис протянул ее вокруг трех
дубов, образовав таким способом треугольник, внутри которого лежали женщины,
обнявшись, у основания светофора. Зрители по домам не разошлись, но все же отступили
к собственным лужайкам. Их было человек пятьдесят, и число увеличивалось по
мере того, как работала телефонная связь, и соседи высыпали из домов,
подгоняемые любопытством. Энди Клаттербак и Ситон Томас находились уже в таком
состоянии, что готовы были в любой момент выхватить орудие и поднять
предупредительную стрельбу. Алан был вполне солидарен с их настроением.
В штате Мэн убийствами занимался Отдел Криминального
Расследования Полиции Штата, и для «мелочников», каковыми они в большинстве
своем являлись, потому что и в самом деле в основном занимались мелочами, самое
отвратительное время наступало между обнаружением преступления и прибытием
группы ОКР. Местные детективы и окружные специалисты прекрасно знали, что
именно этот период времени самый благоприятный для того, что все сделанное ими
будет сведено на нет группой «защиты», являвшихся на службу в понедельник утром
– представители суда присяжных и Генеральной Прокуратуры, считали что
«мелочники», даже из окружных, это свора дворняг с поджатыми хвостами и
лязгающими зубами.
