— Как поживаешь, царевна Мавия? — мягко произнесла Дагиан.
— Госпожа Дагиан, я рада познакомиться с вами, — ответила девочка. — У вас голубые глаза, как и у меня. Я встречала лишь немногих людей с таким же цветом глаз, как у меня. У Марка тоже были голубые глаза, но он уехал.
Зенобия оборвала дочь.
— Это невежливо — обсуждать внешность людей. Дагиан страстно хотелось взять этого дорогого для нее ре-венка к себе на колени и поцеловать его. У нее не только голубые глаза, как у Марка, но и его каштановые волосы. Удивительно, как это Аврелиан еще не уловил это сходство. А может быть, уже знает? Она задрожала.
Пришли рабы с маленьким столиком и установили его перед мраморной скамьей. Потом появилась Баб с вином, а следом за иен — Адрия с бокалами. Лицо старой женщины выражало неодобрение, когда она разливала вино.
— В Пальмире мы не подали бы такое вино даже рабам! — сказала она.
— Не понимаю, в чем дело, — сказала расстроенная Дагиан. — Я приказала, чтобы для вас купили самое тонкое фалернское вино. Я сама заказала его в городе в лавке торговца винами.
Баб протянула ей бокал.
— Попробуйте, госпожа Дагиан. Это то вино, которое вы покупали?
Дагиан попробовала вино, и ее лицо исказилось от гнева. Она выплюнула вино на траву.
— Это ужасно! — в ярости сказала она. — Либо виноторговец попытался обмануть меня, либо рабы украли вино, которое я купила, и заменили его в надежде, что вы не заметите этого.
К ним через сад спешил дворецкий, полный важности и самодовольный, словно лягушка.
— Император идет! — объявил он. Дагиан строго сказала:
— Крисп, это не то вино, которое я купила в лавке Верита Помпонио. Подозреваю, что ты и твоя компания украли вино! А теперь вот идет император. Как же может царица подать ему такое пойло?
Дворецкий побелел и упал на колени.
— Спасите нас, госпожа Дагиан! Мы можем вернуть вино, которое вы купили, но только не сейчас!
— Ты заслуживаешь, чтобы с тебя живьем содрали кожу, но не следует смущать царицу.
Она встала и, улыбнувшись Зенобии, сказала:
— Я пришлю одного из моих рабов, и он принесет для Аврелиана немного хорошего вина. Увидимся завтра, если вас это устроит.
— Да, мне будет приятно, если вы придете. И благодарю вас! — сказала Зенобия.
Она тоже встала и проводила свою новую подругу к садовой калитке, разделявшей их виллы.
— До свидания, госпожа Дагиан, — пропищала маленькая Мавия.
Дагиан обернулась, наклонилась и поцеловала ребенка в макушку.
— До свидания, маленькая царевна! — сказала она и поспешно прошла через калитку в свой сад.
Как только она ушла, Зенобия и Мавия, взявшись за руки, поспешили через сад к вилле. Дагиан остановилась под высоким тенистым деревом и глубоко вздохнула. Она и не мечтала, что так скоро увидит свою внучку. Она еще помнит Марка! Это хорошо. Возможно, ребенок станет тем мостиком, который соединит его гордых и упрямых родителей.
Как же прекрасна царица Пальмиры, думала Дагиан. Она совсем не похожа ни на римских, ни на британских женщин. Ее золотистая кожа, иссиня-черные волосы, глаза, серые, как грозовая туча, — все это в сочетании с дивными аристократическими чертами делало ее прекраснее всех женщин, каких только могла припомнить Дагиан. Она также поняла, что Зенобия умна, и это тоже привлекало в ней Марка.
Зенобия, прежде чем войти в дом, обернулась и посмотрела через сад. Кажется, Дагиан — приятная женщина, размышляла царица, но тот ли она человек, которому можно довериться? Зенобии необходима подруга, ведь она так одинока!
— Приветствую вас, цезарь! — прошепелявила Мавия. Зенобия обернулась и увидела, что на пороге стоит Аврелиан.
— Ступай к Чармиан, дитя мое! — приказала Зенобия. «— Да, мама, — послушно ответила девочка и ушла.
— Ты ни разу не дала мне возможности узнать ее как следует, богиня. Боишься, что я совращу ее?
— Никогда нельзя знать, что ты собираешься делать, римлянин, — холодно ответила Зенобия.
— Ты сердишься на меня из-за триумфа! — сказал он.
— Меня заставили у всех на виду прошествовать обнаженной по всему Риму!
— И все же мне не удалось унизить тебя, не правда ли, ты, гордая сука?
Он потянулся к ней, но Зенобия искусно увернулась и, проскользнув, выбежала во внутренний садик.
— Не прикасайся ко мне, римлянин! Не сейчас! Никогда!
О Юпитер, как ей хотелось исчезнуть с его глаз, но куда бежать? Такое положение приводило ее в ярость.
— Ох, богиня, неужели нам снова предстоит борьба? Я уже думал, мы поладили.
Его голос звучал спокойно.
— Слушай меня, римлянин! Я буду твоей шлюхой, раз у меня нет другого выбора. Но я никогда не забуду, как ты поступил со мной сегодня.
— Так, значит, ты будешь моей шлюхой! — сказал он мягко, но его сузившиеся сверкающие глаза противоречили мягкости его голоса. — Ты будешь моей шлюхой, потому что у тебя нет другого выбора?! Если тебя устраивает такой выбор, моя прекрасная богиня, то позволь заверить тебя, что любой патриций с парой яиц между ногами захочет, чтобы я передал тебя ему, когда ты надоешь мне. Ты еще не надоела мне, но если это будет тебе приятно, я сделаю то, что сделал когда-то император Калигула. Ты станешь доступной шлюхой. Как тебе это понравится — проводить ночи, обслуживая богатых и похотливых петухов в Риме?
Она посмотрела ему в глаза и вдруг испугалась, потому что увидела в них ужасную решимость. Он действительно сделает из нее проститутку для всех мужчин в Риме, если она не вернется к нему, умоляющая и покорная. Она — его и только его женщина.
— Нет, — тихо произнесла она. — Нет, мне это не понравится, римлянин.
Ах, как она ненавидела его за свою беспомощность! Она, которая правила империей! И он наслаждался этим, ублюдок!
— Где твоя комната? — спросил он.
Зенобия посмотрела на него, а потом рассмеялась.
— Не знаю, — сказала она, и слезы покатились по ее щекам из-за абсурдности сложившейся ситуации. Он уже готов отстаивать свои права, а в действительности — изнасиловать ее, в то время как она не имела ни малейшего понятия, где находится ее кровать.
— Ты до сих пор не осмотрела дом? Он выглядел оскорбленным.
— У меня не было на это времени, — сказала она. — Я приехала, и тут же возникли проблемы с рабами. Я хочу заменить их завтра, римлянин. Потом я пошла осмотреть сад, и тут из соседней виллы вышла женщина, подруга императрицы. — Зенобия беспомощно пожала плечами. — Я вообще не видела дома. Я не думала, что ты приедешь так быстро.
— Я ушел с игр вскоре после тебя, богиня. Без тебя мне стало скучно. Мне пришлось проводить императрицу до палатинского дворца, — Тебе следовало остаться с ней, римлянин. Она больна. Даже я вижу, что ей недолго осталось жить. И она любит тебя. Как же ты можешь покидать ее?
