— Как, смотритель, это вы? — воскликнул архидьякон, от удивления забыв события последних лет.— Входите же! Надеюсь, ничего неприятного не произошло?
— Мы очень рады, что вы приехали, папа! — сказала его дочь.— Я пойду приготовлю вашу комнату,
— Я не смотритель, архидьякон,— сказал мистер Хардинг.— Смотритель теперь мистер Куиверфул.
— Знаю, знаю,— раздраженно ответил архидьякон.— У меня на мгновение все вылетело из головы. Что-нибудь случилось?
— Не уходи, Сьюзен,— сказал мистер Хардинг.— Мне нужно вам кое-что сообщить.
— Через пять минут прозвонят к обеду,— ответила миссис Грантли.
— А? — сказал мистер Хардинг.— Тогда, пожалуй, я подожду.
Он привез важные новости, но знал, что они вызовут длительное обсуждение. Он примчался в Пламстед со всей быстротой, на которую была способна резвая пара, но теперь не прочь был воспользоваться передышкой, которую дал бы ему обед.
— Если вы должны сказать нам что-нибудь важное,— вмешался архидьякон,— то говорите! Элинор выходит замуж?
— Вовсе нет! — с большим неудовольствием ответил ее отец.
— Слоупа сделали настоятелем?
— Нет, но...
— Но что? — нетерпеливо поторопил его архидьякон.
— Они...
— Что они? — спросил архидьякон.
— Они предложили это мне,— сказал мистер Хардинг смущенно.
— Боже великий! — произнес архидьякон, падая в кресло.
— Милый, милый папа! — сказала миссис Грантли, обнимая отца.
— Поэтому я решил сразу посоветоваться с вами,— сказал мистер Хардинг.
— Посоветоваться? — вскричал архидьякон.— Мои дорогой Хардинг, я поздравляю вас от всей души — да, от всей души! Я в жизни не слышал более приятного известия!
Он схватил тестя за обе руки и потряс их так, словно решил оторвать, а потом принялся расхаживать по комнате, с торжеством размахивая над головой номером “Юпитера”.
— Но... — начал мистер Хардинг.
— Никаких “но”! — перебил архидьякон.— Я в жизни не был так счастлив! Более мудрого выбора они сделать не могли. Честное слово, я больше никогда не позволю себе сказать о лорде NN ни одного дурного слова, проживи я хоть сто лет!
— Это все доктор Гвинн, можешь быть уверен! — сказала миссис Грантли, которой весьма нравился доктор Гвинн — женатый человек и отец большого семейства.
— Да, наверное,— согласился архидьякон.
— Ах, папа, как я рада! — сказала миссис Грантли, вставая и целуя отца.
— Но, моя дорогая... — начал мистер Хардинг, однако его не стали слушать.
— Что же, господин настоятель,— ликовал архидьякон,— сад при вашей резиденции возместит вам вязы богадельни. Ну, теперь я могу простить бедняге Куиверфулу его удачу.
— Да, конечно,— сказала миссис Грантли.— Бедная женщина! У нее ведь четырнадцать детей. Я очень за них рада.
— И я тоже,— сказал мистер Хардинг.
— Я дал бы двадцать фунтов, чтобы увидеть, с каким лицом мистер Слоуп выслушает эту новость.— Мысль о разочаровании мистера Слоупа особенно радовала архидьякона.
Наконец мистера Хардинга отпустили вымыть руки, и он так и не сказал того, ради чего приехал в Пламстед. Заговорить же об этом за столом в присутствии слуг он, разумеется, не мог. Однако радость доктора Грантли была столь бурной, что он не удержался и несколько раз при слугах назвал тестя “господин настоятель”, а потому на людской половине вскоре уже обсуждалось назначение мистера Хардинга вместо будущего мужа его дочери, и мнения высказывались самые различные. Кухарка и дворецкий, люди пожилые, считали, что так оно и должно быть, но горничная и лакей, которые были помоложе, утверждали, что с мистером Слоупом обошлись очень дурно.
— Конечно, он не слишком-то хорош,— сказал лакей.— И я вовсе не из-за него так говорю. Но хозяйкина сестрица дама редкая, и настоятельница из нее вышла бы лучше некуда.
Так судили внизу, а наверху бушевал спор. Едва скатерть была убрана и вино поставлено на стол, как мистер Хардинг поспешил воспользоваться этой минутой. Однако ему было нелегко сказать то, что он сказал:
— Лорд NN очень добр ко мне, и я глубоко, глубоко тронут. Признаюсь, это лестное предложение мне очень приятно...
— Еще бы! — вставил архидьякон.
— Но тем не менее, боюсь, я должен буду отказаться.
Архидьякон чуть не выронил из рук графин и вздрогнул так, что его жена вскочила. Отказаться от сана настоятеля! Если это случится, то не останется сомнений, что отец его жены помешан. Простой приходский священник, получающий меньше двухсот фунтов в год, отказывается принять высокий сан, тысячу двести фунтов в год и одну из самых почтенных должностей, какие только может предложить его профессия!
— Как! — сказал архидьякон, ошеломленно глядя на своего гостя и апоплексически задыхаясь.— Как!
— Я считаю, что эти новые обязанности будут мне не по силам,— объяснил мистер Хардинг.
— Новые обязанности? Какие обязанности? — спросил архидьякон с нечаянным сарказмом.
— Обязанности настоятеля очень легки, папа,— сказала миссис Грантли.— И вы ведь гораздо деятельней доктора Трефойла.
— У него будет вдвое меньше забот, чем сейчас,— объявил доктор Грантли.
— Вы видели, что на днях писал “Юпитер” о молодых людях?
— Да, я видел, что “Юпитер” сделал все, что мог, чтобы назначили мистера Слоупа. Возможно, и вы хотите того же?
Мистер Хардинг ничего не ответил, хотя этот упрек больно его задел. Но он приехал в Пламстед не для того, чтоб спорить с зятем по поводу мистера Слоупа, а потому промолчал.
— Я знаю, что не сумею объяснить вам мои чувства,— сказал он.— Ведь мы созданы по-разному. Я хотел бы обладать вашей энергией, волей и воинственностью, но у меня нет их. И с каждым новым прожитым днем я все больше хочу мира и покоя.
— А где же еще на земле может человек обрести таком мир и покой, как в резиденции настоятеля? — спросил архидьякон.
— Люди скажут, что я слишком стар для этого.
— Боже великий! Люди! Какие люди? Что вам до них?
— Но я и сам считаю, что я слишком стар для перемен.
— Милый папа,— сказала миссис Грантли,— люди на десять лет старше вас постоянно назначаются на самые высокие посты.
— Моя дорогая,— ответил он.— Я не могу объяснить тебе мои чувства, но я вовсе не считаю свой отказ особой заслугой. Мне просто не хватает силы характера, чтобы противостоять духу времени. Со всех сторон требуют назначать молодых людей, и я не нахожу в себе храбрости идти наперекор этим требованиям. Если “Юпитер” после моего назначения начнет публиковать статью за статьей, доказывая мою непригодность, это будет стоить мне рассудка. Ты скажешь, что мне пора бы научиться сносить подобные вещи. Да, дорогая моя, я согласен с тобой. Но я знаю свою слабость и знаю, что не выдержу. И сказать тебе правду, я ведь не имею ни малейшего представления о том, что должен делать настоятель.
