– Если вы хоть примерно знаете, где его поставили, покажите высшему цветильцу место, пускай он нащупает ларец и принесет венец, – выпалила Элька, не думая о том, говорит она что-то неудобное или смущающее.
– Показать место?.. Но Лучнитэль сама закрывала… – неуверенно нахмурилась Иолир, приоткрыв в раздумье чудный ротик. Видимо, четких указаний по допуску к святыне богиней отдано не было. – Мы не сможем коснуться реликвии.
– Ваша богиня покинула мир, теперь его будущее в ваших дланях, – мягко напомнила сомневающейся красавице Мирей.
Но всем было совершенно очевидно, что жрица (а возможно, и Ирилия, взирающая на мир ее глазами) такой вопиющей бесхозяйственности и безответственности, почти предательства по отношению к пастве, не одобряла. Как бы счастлива ни была Лучнитэль, но оставить мир на попечение младших духов, не дав им никаких инструкций на экстренный случай и «телефона вызова спасателей», казалось понимающей и совестливой эльфийке преступным разгильдяйством.
– Х-хорошо, – поразмыслив, растерянно согласилась дух, еще не отвыкшая проявлять инициативу, а иначе послание высшего цветильца никогда не оказалось бы на столе у команды посланцев Совета богов. Иолир сделала знак рукой: – Пойдемте, я покажу, где обычно стоял ларец с венцом, Лучнитэль не могла убрать его далеко.
Стоит ли говорить, что вся компания не стала скромно отказываться и последовала за прекрасной проводницей в Лесной Храм. Ступая прямо по ковру из мелких пестрых роз, которые здесь носили имя «вастрены», заинтригованные и исполненные благоговения спутники прошли по овальным ступеням, похожим на наплывы древесной смолы, под светлые своды храма-дупла. До Эльки только сейчас дошло, что большие окна в этом святилище тоже вырезаны в форме головок цветков и затянуты не стеклом, а какой-то прозрачной, точно тюль, тканью, превосходно пропускающей свет. Внутри оказалось гораздо теплее, чем снаружи, несмотря на открытую настежь дверь. То ли эльфийская магия, то ли особенность волшебного по своей сути древа валисандр не пускала в храм осенней свежести, но давала дорогу живительному свету солнца. Пахло почему-то весенней листвой, соком трав, смолой, восхитительными ароматами вастрен и было очень уютно. Стены были покрыты искусной резьбой на растительные и животные мотивы с вкраплением разноцветных камней – сердцевин цветочных чашечек, глаз зверей и птиц и красивыми гобеленами с теми же мотивами, к которым присоединялось изображение юной красавицы в окружении чуть менее прекрасных товарок. «Лучнитэль с духами-спутниками», – решила для себя Элька. Из центральной залы с каменным алтарем-вастреной в центре арочные проходы вели в помещения поменьше. Иолир уверенно свернула направо и остановилась перед простой деревянной нишей и столь же незамысловатой резной скамьей рядом.
– Вот! Он здесь! – указала дух в сторону укромной ниши и вновь повторила загадочное условие: – Но ни смертный, ни дух не сможет нащупать его, если не увидит!
– И не увидит, пока не нащупает. Замкнутый круг, эльфы вокруг! Лукас, что будем делать? – вопросила Элька, являющаяся единственным представителем хомо сапиенс в храме, если не на всем Эннилэре, впрочем, ничуть от этого не комплексующая. Отключать звук она опять не стала, пусть все присутствующие будут в курсе поисковых работ!
– И чего сразу Лукас? – как обычно, передразнил интонации подруги вор и, напыжившись, слишком нарочито, чтобы это было искренним проявлением оскорбленного самолюбия, провозгласил: – У меня, между прочим, есть не только идеи, но и готовый способ решения вашей маленькой задачки!
– Давай! – незамедлительно, ничуть не удивившись предложению Рэнда, потребовала хаотическая колдунья.
– Вот так сразу «давай, а «не Фин, какой ты умница и молодец, как я тебя люблю!» – Бурча под нос привычные шутки, Рэнд принялся рыться в походной сумке, как обычно, пребывающей под креслом, чтоб не ходить далеко, если чего понадобится. Сейчас вор извлек из внутреннего кармашка небольшой, с теннисный мячик шарик, похожий на изделие из матового стекла. Перебрасывая его Эльке через зеркало, объявил:
– Это воровская лампадка, в храме самого Ловкача Джея освященная! На прошлых выходных заимел, еще даже не опробовал! Потри ее об одежду, как засветится, пройдись по нише. Когда свет упадет на скрытый магией или другой силой предмет, тот должен стать видимым! Мири, тебе не отдаю, вдруг от благословения целомудренной Ирилии испортится, а вот Эльке в самый раз будет. Джей веселых девчонок любит!
– Класс! Фин, ты умница, и я тебя, конечно, обожаю! – оценила Элька врученный «прибор», немедленно шоркнув им по одежде. От трения шарик засиял нежно-голубым светом.
– Должно быть, это очень ценный и дорогой артефакт, мосье, – заинтригованно отметил мосье маг.
– Ценный, а дорогой… – Рэнд хитро ухмыльнулся, – не знаю, еще никто и никогда воровскую лампадку Джея не покупал, ее только украсть в храме можно. Если получилось, значит, милостью Ловкача она твоя!
– Своеобразный способ одаривать почитателей, – только и нашел что сказать Лукас, которому могло прийти в голову многое, особенно по части нарушения приличий, но никак не кража в храме. Впрочем, в храме Бога Воров, наверное, это был самый логичный поступок!
Элька тем временем, четко следуя инструкциям Фина, прошлась по нише вперед и направо, к скамейке. Миленьким голубым светом озарялся уютный мирный уголок Храма. Вот шарик осветил выступ-полочку над скамейкой и обрисовал контур того, что ранее было незримо. Нечто массивное, прямоугольное, мерцающее голубыми искорками по обводу, словно этот предмет находится одновременно здесь и еще где-то. Вот как цветилец во время медитации в беседке.
Радостно вскрикнула Мирей, хором вздохнули мужчины.
– Есть! – обрадовалась хаотическая колдунья, решив, что находка по форме вполне соответствует заданным параметрам поиска. – Вот он, голубчик! Давайте берите!
– Я сотни раз приходил сюда для раздумий и ничего не замечал, не чувствовал! – в замешательстве с примесью толики оскорбленного самолюбия промолвил печальный высший цветилец. Обида просачивалась сквозь завесу осенней меланхолии.
Эльф решительно сжал губы и протянул вперед руку, пальцы ощупали и сжались на объекте, почти незримом обычному глазу, и вытащили его из ниши. Прямо в ладонях цветильца проявился ларец. Довольно большой, с две головы, весь – резное дерево очень светлого, почти белого, оттенка. Мотивом узора, как и следовало ожидать, оказалась неизменная вастрена. Кажется, богиня Лучнитэль малость помешалась на этих цветочках, или на них сдвинулись ее эльфийские почитатели. Да что взять с дивнорожденных ценителей прекрасного? Маленькая розочка была довольно милым фетишем, в отличие, скажем, от пауков.
Элька просияла довольной улыбкой и вернула воровскую святыню владельцу. Если уж вещь нашлась, то исчезнуть снова после отключения специфического освещения не могла. Цветилец попробовал приподнять крышку ларца – тщетно. Та ни в какую подаваться не желала.
– Как он открывается? – спросила Мирей, сочувствуя почти детскому разочарованию на лице высшего цветильца.
