– Случается, и боги влюбляются не по воле разума, – спокойно, не чувствуя ни капли неловкости, ответила Архадарга. – Бэркруд действительно любил меня, но страсть властвовать оказалась сильнее страсти к женщине. Ради малыша я подарю ему жизнь, пусть использует этот дар, как сможет – коль сможет.
– Если я правильно понял характер консорта, оставшуюся жизнь он проведет в ожидании неминуемого возмездия, – высказал логичное предположение Лукас.
– Надеюсь, что так. – Улыбка богини была далеко не мирной и совсем не светлой. Может, Архи и не была черной, но и белой ее никто бы не назвал. В такой ситуации каждая женщина способна стать черной богиней, и горе тому, кто вызовет ее гнев. Впрочем, гнев Архадарги сменился мягкой, нежной улыбкой, когда она подытожила: – Заканчивайте с Оргевой и займитесь домом для моего малыша, чтобы я могла вернуться в Архадаргон, пора наводить порядок.
Лукас коротко поклонился Темной Праматери, а Макс, на руке которого запипикал браслет-таймер, поспешил назад в кабинет, считывать результаты завершившихся расчетов. Сразу за дверью послышался грохот, Гал вздохнул, переглянулся с магом, тот кивнул, показывая, что справится и один. Воин пошел вслед за Шпильманом, чтобы обеспечить доставку неуклюжего гения до кабинета с минимальным уроном для тела и обстановки дома.
– А давай я с тобой? – едва маг поднялся с места, тут же стала навязываться в компанию Элька.
– Оденьте шубу, мадемуазель, и переобуйтесь, – не стал даже спорить маг, экономя время и, самое главное, нервы.
– Все меня бросают, – демонстративно запечалился Рэнд, приобнимая возмущенно пискнувшего крыса.
– Мы с тобой всем сердцем и мыслями! – пообещала непоседа из глубин шкафа, откуда доставала белые сапожки-унты и длиннющую серебристо-голубую шубу с широким капюшоном, такую теплую, что по морозцу в ней можно было щеголять хоть в одном нижнем белье, без опаски подхватить простуду. Архадарга, вернувшаяся в кресло, насмешливо фыркнула.
Лукас предложил руку приодевшейся Эльке, та кокетливо положила белую пушистую варежку на локоть кавалера. Маг нажал на перстень, и парочка переправилась на Оргеву ко вторым, новообразованным воротам крепости Кондор, где столпился недоумевающий народ.
– О, вот и вы! – вскрикнул принц Арсин, явно подразумевая совершенно другое: «Рассказывайте же поскорее, как дела и что тут вообще, во имя Онтара Сияющего, происходит? А то мы ни демона драного не понимаем!»
– Ваше высочество, – вежливо поприветствовал юношу мосье и первым делом представил ему спутницу, попутно заложив ее с потрохами: – Моя коллега, мадемуазель Элька. Именно ее магическому вмешательству Оргева обязана некоторыми изменениями в структуре заклятия стены, издревле разделявшей две части мира, а следовательно, и в дизайне крепости Кондор.
– О? – непонимающе хлопнул ресницами Арсин, а Элька только сейчас заметила, какие они у него длинные, и подумала, если принц продолжит худеть, то совсем скоро станет настоящим красавцем, да и сейчас он вполне даже миленький.
Шавилан, Вайда, Тарин и прочие выжидающе уставились на посланцев Совета богов. Лукас манерно кашлянул, прочищая горло, но вместо него заговорил кто-то позади Арсина:
– Мой принц, я полагаю, вам нет нужды долее держать меня в заточении, – это произнес тот самый, шипевший представитель Серых Плащей.
– Ой, а дядя-змей заговорил, значит, теперь он играет на нашей стороне, – искренне обрадовалась Элька. – Лучше уж принц Арсин, чем комната на двоих с петухом?
– Значительно лучше, – скупо подтвердил бывший змееуст, обвел недоверчивые лица соотечественников задумчивым взглядом и промолвил: – Ваше высочество изменились в Кондоре, возмужали и обрели исцеление, полагаю, это многое меняет…
– А тебя что, его убить отправляли? – прямо, как топором по темечку, в своем обычном оригинальном стиле спросила хаотическая колдунья.
Шавилан то ли закудахтал, то ли закашлялся, Арсин охнул, а Серый Плащ остро глянул на ту, о которой сказали, будто она изменила древнее заклятие стены.
– Лучше скажи правду, а то опять заколдует. Шипеть – еще не самое худшее в жизни, – предупредил из зазеркалья насмешник Рэнд завывально-загробным голосом.
«Кающийся грешник», вдосталь напрактиковавшийся в художественном шипе под невыносимое кудахтанье командора, счел за лучшее немедленно последовать ценному совету из неизвестного источника:
– В частной беседе его величество высказал расплывчатые пожелания касательно длительной, лучше всего постоянной занятости его высочества на рубежах Оргевы. Но, полагаю, у его величества не было свежей информации, способной повлиять на принятие окончательного решения.
– Арсин похудел и не заикается, – согласилась Элька и сочувственно спросила у наследника по существу: – У твоего высочества братья есть, да?
– Двое младших, от второй супруги батюшки, – печально, но уже не растерянно, скорее разочарованно, ответил принц, весьма быстро сообразивший, что к чему. Дураком-то он не был.
– Тогда и впрямь незачем возвращаться, здесь скоро будет интереснее всего на Оргеве! – бодро заявила хаотическая колдунья, для которой находиться там, где интереснее всего, и было самым главным в жизни.
– Моя коллега имеет в виду следующие изменения, происшедшие с заклятием стены, – все-таки начал свой рассказ Лукас и коротко (богиня у зеркала ясно дала понять, что торопится) обрисовал сложившуюся ситуацию, делавшую крепость Кондор форпостом новой эпохи и островком безопасности вкупе с относительной независимостью на Оргеве в целом и Эркайсе в частности.
Кто бы ни угрожал замку – человек или представитель темных народов, – он просто не был способен преодолеть защитную завесу. А на случай экономической блокады у обитателей оставалась плесень, грибы и куча снега – не ресторанный заказ, конечно, но с голоду не помрешь. Да и подходя к проблеме практически, надо было быть законченным глупцом, чтобы портить отношения с сыном, оказавшимся на переднем крае людской цивилизации. Если не сговоришься ты, вдруг другие окажутся пронырливее. Кроме того, существовало кое-что еще. И об этом «еще» маг упомянуть не забыл. В крепости теперь имелся единственный на всю Оргеву полный список молитв Онтару. Разве такую бесценную книгу могли вручить отступникам и предателям Сияющего? Даже обладая лишь частью информации, Серый Плащ уже сделал выбор в пользу Арсина, так что нынче у его высочества на руках были отличные козыри для политической игры.
Посланца Совета богов слушали в сосредоточенном и каком-то возбужденном молчании. Все понимали, здесь и сейчас на окраине Оргевы начинается новая история мира. А уж какой она окажется, во многом зависит от самих людей.
– Да, вот так с нами всегда, ненароком попросили помощи от нашествия тьмы, а получили зону свободной торговли, – подытожила Элька прочувствованный монолог мосье Д’Агара.
Напряжение и часть трепетного состояния слушателей развеялось. Быстрые улыбки скользнули по губам. А Арсин, понимая, что приближается пора расставания с этими удивительными людьми, за два дня буквально перетряхнувшими его жизнь, жизнь крепости, Оргевы, да и всего мира в целом, заговорил:
