«Мэдди, – снова и снова говорил ей Джек (он был мертв для
всего мира, но оставался жить у нее в голове), – единственное, на что ты
способна, принимая решение, – это не принимать никакого решения». В ее сознании
он оставался живым, каким может быть умерший близкий человек – так по крайней
мере она думала тогда.
И ее мать была ничем не лучше.
Они говорили по телефону. Мэдди ждала и надеялась, что мать
скажет: ей нужно вернуться домой. Однако миссис Салливэн ничего дельного не
могла сказать, разве что ребенку не старше десяти лет.
– Может быть, тебе лучше вернуться сюда, – все-таки заметила
она однажды в разговоре нерешительным голосом. Мэдди не могла понять, что ее
мать имеет в виду: пожалуйста, возвращайся домой или – пожалуйста, не принимай
всерьез мое предложение, которое я сделала ради проформы. Мэдди провела
бесконечные бессонные ночи, пытаясь решить, что на самом деле хотела сказать
мать, и в результате совсем запуталась.
Затем начались роковые события, и самым большим утешением
оказалось то, что на попечении Дженни было только одно маленькое кладбище, где
во многих могилах покоились пустые гробы. То, что раньше казалось ей достойным
сожаления, стало теперь настоящим благом, ниспосланным свыше. На Литл-Талле
находились два кладбища, и оба относительно большие. Ей начало казаться, что
жить на Дженни и ждать дальнейшего развития событий куда безопаснее.
Здесь Мэдди могла жить и наблюдать, погибнет мир или
уцелеет.
Если мир уцелеет, она будет ждать рождения ребенка.
И вот теперь, после жизни в пассивном повиновении и смутных
решениях, которые обычно забывались, подобно снам, через час-другой после того,
как Мэдди вставала с постели, она наконец начала справляться с делами. Она
знала, что это объясняется всего лишь последствиями потрясений, обрушившихся на
нее одно за другим, начиная со смерти мужа и кончая одной из последних
телевизионных передач, которую она видела по спутниковому телевидению у
Палсиферов. У них была установлена новейшая дисковая антенна. И вот на экране
появился потрясенный молодой человек, которого убедили поработать репортером
для компании Си-эн-эн. Он заявил, что теперь нет никаких сомнений в том, что
президент Соединенных Штатов, ег?? жена, государственный секретарь и эмир
Кувейта, гость американского президента, а также остальные политические
деятели, присутствовавшие на приеме, были заживо съедены в Восточной комнате
Белого дома внезапно появившимися зомби.
– Я хочу повторить это, – сказал временно оказавшийся в
телестудии репортер. Красные прыщи пылали на его лбу и подбородке подобно
стигматам, рот и щеки начали дрожать, руки судорожно тряслись. – Я хочу еще раз
сообщить, что группа мертвецов только что пообедала президентом, его женой и
многими другими политиками, явившимися в Белый дом, чтобы полакомиться
лососиной и вишневым пирогом. – Затем юноша принялся хохотать как безумный и
вопить изо всех сил:
– Вперед, Иель! Була-була!
Наконец он вскочил и исчез с экрана, впервые на памяти Мэдди
оставив столик «Новостей Си-эн-эн» без комментатор. Она вместе с Палсиферами
молча сидела, потрясенная увиденным. В следующее мгновение столик комментатора
исчез, и на его месте появилось рекламное объявление «Бокскар Уилли» – «эта
поразительная коллекция не продается ни в одном магазине, и вы можете
приобрести ее, только набрав номер 800», который тут же появился в нижней части
экрана. Один из маленьких цветных карандашей Чейна Палсифера лежал на столе
рядом с креслом Мэдди, и по какому-то странному наитию она взяла его и записала
телефонный номер еще до того, как мистер Палсифер встал и молча выключил
телевизор.
Мэдди пожелала им спокойной ночи и поблагодарила за то, что
ей позволили посмотреть телевизор вместе с ними.
– Ты уверена, Мэдди, что у тебя все в порядке? – уже в пятый
раз за вечер спросила Кэнди Палсифер, и Мэдди ответила в пятый раз, что у нее
все отлично, что она превосходно справляется со своими делами. Кэнди сказала,
что ей это известно, по если Мэдди хочет, она может переночевать в спальне
Брайана на втором этаже. Мэдди обняла Кэнди, поцеловала ее в щеку и отклонила
предложение с благодарностью. Наконец ей разрешили уйти. Преодолевая сильный
ветер, она прошла полмили к своему дому и оказалась па кухне. Лишь там она
поняла, что все еще держит в руке клочок бумаги с телефонным номером 800. Мэдди
набрала этот номер и не услышала никакого ответа. Ни записанного на магнитную
пленку голоса, говорящего ей, что сейчас все каналы связи заняты или нужный ей
номер неисправен. Ни ревущей сирены, означающей разрыв линии. Ни щелчков,
гудков или звонков. Полная тишина. Вот тогда Мэдди поняла, что конец света уже
наступил или вот-вот наступит. Когда нельзя больше набрать номер 800 и заказать
коллекцию «Бокскар Уилли», не продающуюся ни в одном магазине, когда впервые в
жизни не услышишь голоса оператора, предлагающего ей подождать, сомневаться в
конце света не приходилось.
Она чувствовала свой округлившийся живот, стоя у телефона,
прикрепленного к стене в кухне, и произнесла вслух, впервые не отдавая себе
отчета в том, что она говорит:
– Рожать придется дома. Но в этом нет ничего страшного, если
ты наготове и заранее приготовишься, девочка. Нужно только помнить, что другого
выхода нет. Ничего не поделаешь, это будут домашние роды.
Мэдди ждала, что ее охватит страх, но страха не было.
– Я отлично с этим справлюсь, – сказала она; и на этот раз
она слышала свой голос, и ее успокоил уверенный тон, с которым прозвучали
собственные слова.
Ребенок.
Когда на свет появится ребенок, никакого конца мира уже не
будет.
– Эдем, – произнесла она и улыбнулась. У нее была прелестная
улыбка, улыбка мадонны. Не имело значения, сколько гниющих мертвецов таскается
по земле (может быть, Бокскар Уилли среди них, кто его знает).
У нее будет ребенок, она родит его дома, и все еще останется
вероятность, что наступит Эдем.
***
Первые сообщения поступили из австралийской деревушки в
самой глубинке с памятным названием Фиддл-Ди. Первый американский город, где
впервые были обнаружены ходячие мертвецы, имел, возможно, еще более
запоминающееся – Тампер, в штате Флорида. Первый отчет о случившемся появился в
самой известной в Америке бульварной газете, продаваемой в супермаркетах, –
«Взгляд изнутри».
МЕРТВЕЦЫ ОЖИЛИ В МАЛЕНЬКОМ ГОРОДКЕ ВО ФЛОРИДЕ!
– вопил заголовок. Отчет начался с пересказа краткого
содержания кинофильма «Ночь живых мертвецов», который Мэдди не смотрела. Затем
упоминался другой фильм – «Любовь Макумбы», который она тоже не видела. Статья
сопровождалась тремя фотографиями. Одной из них был кадр из фильма «Ночь живых
мертвецов»: люди, похожие на беглецов из сумасшедшего дома, стояли ночью возле
одинокой фермы. Другая фотография представляла собой кадр из «Любви Макумбы»,
где была изображена блондинка, у которой бюстгальтер-бикини поддерживал груди,
казалось, размером с тыквы рекордного урожая. Блондинка вытянула перед собой
руки и в ужасе кричала, глядя на кого-то, похожего на чернокожего в маске.
Третья фотография вроде бы была снята в городе Тампере, Флорида, – расплывчатый
зернистый снимок человека неопределенного пола, стоящего перед видеомагазином.
В статье говорилось, что фигура была обернута в «погребальные одежды, в которых
и вылезла из могилы», но это мог быть просто кто-то в грязной рубашке.
