– Хорошо, что ты там был утром, – сказал Пирсон. – Мне
повезло.
Дьюк кивнул:
– Да уж. Когда летучие мыши берутся за человека, это с
концами -полиция потом находит кусочки в мусорном ящике после таких встреч. Ты
об этом слышал?
Пирсон кивнул.
– И никто не замечает одну деталь, общую для всех жертв: они
все ограничивались пятью-десятью сигаретами в день. На эту маленькую деталь не
обращает внимания даже ФБР.
– Но зачем убивать нас? – спросил Пирсон. – Ведь если кто-то
начнет бегать и кричать, что его босс марсианин, никто не станет мобилизовывать
национальную гвардию – парня просто отправят в дурдом! – Спустись на землю,
приятель, – сказал Дьюк. – Ты же их видел.
– Они… Звери?
– Ну да. Но это означает ставить телегу впереди лошади. Они
вроде волков, Брэндон, невидимых волков, которые прогрызают себе путь в стаде
овец. А теперь скажи, что хотят волки от овечек, кроме того, что те должны
выражать бурную радость, когда их убивают?
– Они… Что ты сказал? – Пирсон вдруг перешел на шепот. – Ты
говоришь, они едят нас?
– Какую-то часть едят, – подтвердил Дьюк. – Так считал Робби
Дельрей в день нашей встречи, и большинство из нас и теперь считает.
– Кого это «нас», Дьюк?
– Людей, к которым я тебя веду. Мы там будем не все, но на
сей раз большинство. Что-то должно произойти. Что-то большое.
– Что?
Дьюк только покачал головой и предложил:
– Может, возьмем такси? Ты не устал?
Пирсон устал, но брать такси не хотел. Прогулка возбудила
его… Но не прогулка сама по себе. Он не думал, что сможет сказать это Дьюку –
по крайней мере, сейчас, – но в этом ему виделась другая сторона… Романтическая
сторона. Будто он очутился на страницах дурацкой, но увлекательной
приключенческой повести для детей; ему живо представились иллюстрации
Н.С.Уайета. Он взглянул на нимбы из белого света, которые медленно растекались
вокруг уличных фонарей, выстроившихся вдоль Сторроу-драйв, и словно улыбались.
«Должно произойти что-то большое, – подумал он. – Агент Х-9 вернулся с хорошей
новостью с нашей подземной базы… Мы нашли яд для летучих мышей, который долго
искали».
– Возбуждение проходит, поверь мне, – сухо заметил Дьюк.
Пирсон удивленно повернул голову.
– К тому времени, как второго твоего друга выловят в бухте
без половины головы, ты поймешь, что Том Свифт не придет помогать тебе красить
чертов забор.
– Том Сойер, – пробормотал Пирсон и стер с ресниц капли
дождя. Он чувствовал, как щеки у него начинают гореть.
– Они съедают что-то, что вырабатывает наш мозг, так считает
Робби. Может быть, какой-то фермент, может, особые электрические волны. Он
говорит, это именно то, что позволяет нам – хотя бы некоторым из нас – видеть
их; мы для них как помидоры в огороде – они нас берут с грядки, когда считают,
что мы созрели.
– Я воспитан в твердой баптистской вере и не признаю всяких
дурацких объяснений. По-моему, они высасывают души.
– Да? Ты шутишь или действительно так считаешь?
Дьюк, засмеявшись, пожал плечами и принял вызывающий вид:
– Дерьмо это все. Эти твари вошли в мою жизнь, когда я
считал, что рай – это сказка, а ад здесь, на земле. Теперь у меня опять все
перепуталось. Но это все ерунда. Важна только одна вещь, которую ты должен
крепко зарубить на носу, – у них масса причин убивать нас. Во-первых, они
боятся того, что мы делаем, – собираемся, организуемся, пытаемся остановить их…
Дьюк замолчал и задумался, мотая головой. Он походил на человека, который
разговаривает сам с собой, все пытаясь найти ответ на вопрос, который уже много
ночей не дает ему спать.
– Боятся? Не уверен, что это точное слово. Но стараются не
рисковать, так будет правильнее. И еще одно не подлежит сомнению – им не
нравится, что некоторые из нас могут их видеть. Чертовски не нравится. Как-то
мы отловили одного, и это было все равно, что засадить джинна в бутылку. Мы…
– Отловили одного!
– Ну да, – сказал Дьюк и мрачно, безжалостно подмигнул. – Мы
затащили его на одинокую дачу на шоссе ¦ 95 под Ньюберипортом. Нас было шестеро
во главе с моим другом Робби. Мы спрятали его в сарае, и когда лошадиная доза
наркотика, которую мы вкатили ему, вышла – а это произошло чертовски быстро, –
попробовали допросить его, чтобы получить правильные ответы на те вопросы, что
ты сейчас мне задал. Он был в наручниках и ножных кандалах, а сверху мы
запеленали его нейлоновым тросом, как мумию. Знаешь, что мне сильнее всего
запомнилось?
Пирсон покачал головой. Чувство, что он живет на страницах
детской книжки, исчезло.
– Как оно пробудилось! – продолжал Дьюк. – Не было никаких
промежуточных состояний. На одно мгновение оно еще отключилось, но секунду
спустя в полном сознании уже уставилось на нас этими своими страшными глазами.
Глазами летучей мыши. У них есть глаза – многие не знают этого факта.
Разговоры, будто они слепые, – это чушь, которую распространяет какой-то их
агент. Оно не разговаривало с нами. Ни слова не сказало. Думаю, оно понимало,
что не выйдет из этого сарая, но никакого страха в нем не было. Только ненависть.
Господи, какая ненависть была в этих глазах!
– Что произошло?
– Оно разорвало цепочку наручников, как папиросную бумагу.
Кандалы оказались крепче – мы их приковали к полу, но
нейлоновый корабельный трос… Он перегрызал его всюду, куда мог достать зубами.
Как крыса перекусывает бельевую веревку. Мы все стояли будто оглушенные. Даже
Робби. Мы не верили своим глазам… А может, оно нас загипнотизировало. Знаешь, я
долго над этим размышлял. Слава Богу, там был Лестер Олсон. Мы приехали в
«форде»-фургоне, который угнали Робби и Мойра, и Лестер помешался на том, что
машину будет видно с трассы. Он пошел проверить, а когда вернулся и увидел, что
эта тварь уже совсем распуталась и не успела только освободить ноги, он
выстрелил ей три раза в голову. Просто бах-бах-бах.
Дьюк задумчиво покачал головой.
– Убил ее, – сказал Пирсон. – Просто бах-бах-бах.
Голос его снова исходил откуда-то извне, как там, на
площадке перед банком, и тут ему пришла в голову безумная, но убедительная
мысль: никаких людей-летучих мышей нет. У них у всех групповая галлюцинация,
вот и все, мало чем отличающаяся от тех, что возникают в кружке курильщиков
опиума. Эта, характерная для Людей десятого часа, объяснялась дефицитом
поступающего в мозг никотина. Люди, к которым вел его Дьюк, убили невинного
человека под влиянием этого безумия, а может быть, и не одного. Точно убили бы,
будь у них время. И если он сейчас не расстанется с этим чокнутым молодым
банкиром, он тоже закончит тем, что втянется в это. Он уже видел двоих
людей-летучих мышей… Нет, троих, считая полицейского, даже четверых, считая
вице-президента. Подумать только: вице-президент США… Выражение лица Дьюка
говорило Пирсону, что тот опять читает его мысли:
