– Восприятие меняется после того, как вы минуете то, что
является естественным, правда? – хрипло спросил Телл. – Именно поэтому жизнь
была для меня последнее время такой необыкновенной. Что-то внутри меня
собиралось с силами, чтобы.., ну, чтобы встретиться с вами.
Мертвец пожал плечами. Мертвые мухи веером посыпались вниз.
– Расскажи мне об этом, Капустная Голова, – попросил он. – У
тебя ведь есть голова на плечах. II Ночные кошмары.
– Хорошо, – сказал Телл. – Расскажу. Он заплатил за
слесарную пилу. Продавец положил ее в пакет, и он вернулся обратно. Он ничуть
не беспокоился. В конце концов, если кто-то уже обнаружил вас, он сейчас же
узнает об этом – у двери будет стоять целая толпа. По крайней мере так он
считал. Может быть, и копы успеют приехать тоже. А если все будет выглядеть
нормально, он войдет в кабину и заберет кейс.
– Сначала он попытался перепилить цепь, – произнес хриплый
голос. – Когда это не получилось, он отпилил руку.
Они смотрели друг на друга. Телл внезапно понял, что видит
сиденье унитаза и грязные белые плитки на задней стенке позади трупа.., труп
превращался наконец в настоящего призрака.
– Теперь ты понимаешь? – спросил он Телла. – Понимаешь,
почему этим человеком стал именно ты?
– Да. Вы должны были рассказать кому-то о случившемся.
– Нет. История – дерьмо, – произнес призрак, а затем
улыбнулся такой злобной улыбкой, что Телла охватил ужас. – Но иногда знание
приносит какую-то пользу.., если ты все еще жив, конечно. – Труп замолчал. – Ты
забыл спросить своего друга Джорджи о чем-то важном, Телл. Об этом он вряд ли
честно тебе рассказал бы.
– О чем именно?
– спросил Телл, но он больше не был уверен, что ему
действительно хочется это знать.
– Ты не спросил его, кто был самым крупным моим покупателем
на третьем этаже. Кто остался должен мне почти восемь тысяч долларов. Кого мне
пришлось перестать снабжать кокаином. Кто отправился в клинику для больных
наркоманией на Род-Айленде и вылечился через два месяца после моей смерти. Кто
теперь даже слышать не хочет о белом порошке. Джорджи тогда здесь еще не было,
но, мне кажется, он все равно знает ответы на все эти вопросы. Знает, потому что
слышит, о чем говорят вокруг него. Ты заметил, что в присутствии Джорджи
ведутся разговоры, словно его даже и нет рядом?
Телл кивнул.
– И хотя он чуть заикается, в мозгу у него никакого заикания
нет. Я думаю, что он все знает. Он Никогда не расскажет об этом, Телл, но
думаю, что он знает.
Лицо снова начало меняться, и теперь черты, выплывающие из
первобытного тумана, стали мрачными и резко очерченными. Черты лица Пола
Дженнингса.
– Нет, – прошептал Телл.
– В кейсе было больше тридцати тысяч долларов, – произнес
мертвец с лицом Пола. – Из этих денег он заплатил за лечение.., и еще осталось
немало для его других пороков, от которых он не отказался.
И внезапно фигура на сиденье унитаза начала расплываться, становиться
все прозрачнее и исчезать. Через несколько мгновений ее уже не было. Телл
посмотрел на пол и увидел, что мухи тоже исчезли.
Ему больше не хотелось в туалет. Он вернулся в комнату
управления, сказал Полу Дженнингсу, что он безнадежный ублюдок, остановился на
несколько секунд, чтобы насладиться потрясенным выражением его лица, и вышел из
студии. Он не останется без работы, последуют новые предложения. Телл знал, что
он хороший профессионал и может на них рассчитывать. Знать это, однако, было для
него откровением. Пусть не первым откровением, случившимся сегодня, но,
несомненно, лучшим.
Когда Телл вернулся к себе в квартиру, он первым делом
отправился в сортир. Необходимость облегчиться вернулась к нему – не просто
вернулась, а требовала к себе внимания. Но в этом не было ничего плохого – еще
одно доказательство, что ты жив. – Человек, у которого естественные отправления
происходят регулярно, – счастливый человек, – сказал он, обращаясь к стенам,
покрытым белой плиткой. Он повернулся немного, взял последний выпуск журнала
«Роллинг Стоунз» с того места, где оставил его прошлый раз, на бачке, открыл на
странице с колонкой «Заметки о разном» и принялся за чтение.
Рок-н-ролл никогда не умрет
Когда Мэри проснулась, она знала, что они заблудились. Она
знала это, и Кларк знал тоже, хотя не захочет признаться в этом. На его лице
было написано: «Я раздражен, оставьте меня в покое». Его рот становился все
меньше и меньше, пока не начинало казаться, что он исчез совсем. Кроме того,
Кларк не произнесет слово «заблудились»; он скажет, что они где-то «неправильно
повернули». Даже такое будет для него смертельно трудно.
Они отправились из Портленда вчера. Кларк работал в
компьютерной компании – одной из ведущих. И вот он предложил полюбоваться на
красоты Орегона, расположенные за пределами приятных, но скучных окрестностей
Портленда, где жили они вместе с другими зажиточными служащими.
Свой пригород его жители называли «городом программного
обеспечения».
– Говорят, что там, подальше от города, удивительно красиво,
– сказал ей Кларк. – Хочешь, поедем и посмотрим? У меня неделя отпуска, и уже
пошли слухи о переводе. Если мы не увидим настоящий Орегон, то, по-моему,
последние шестнадцать месяцев будут не чем иным, как черной дырой в моей
памяти.
До начала занятий в школе оставалось десять дней, и она не
преподавала в летних классах, поэтому она охотно согласилась, наслаждаясь
приятно-неожиданным, спонтанным ощущением поездки. И совсем забыла о том, что
вот такие каникулы, организованные экспромтом, часто заканчиваются похожим
образом, когда отдыхающие теряют ориентировку среди проселочных дорог и
начинают скитаться по заросшим тропам, ведущим в никуда. Пожалуй, решила она,
это действительно приключение – по крайней мере можно так считать, если очень
хочется. В январе ей исполнилось тридцать два года. По ее мнению, тридцать два,
пожалуй, уже слишком много для подобных приключений. Теперь ее представление о
по-настоящему хорошем отпуске сводилось к мотелю с чистым плавательным
бассейном, банными халатами на кроватях и действующей сушилкой для волос в
ванной комнате.
Правда, вчерашний день прошел хорошо. Местность вокруг была
настолько живописной, что даже Кларк временами испытывал благоговение и
замолкал – крайне неожиданное для него состояние. Они провели ночь в прелестной
деревенской гостинице к западу от Юджина, занимались любовью, и даже не один
раз, а дважды. Она определенно чувствовала себя не слишком пожилой, чтобы
наслаждаться этим. А утром направились на юг, собираясь заночевать в
Кламат-Фоллзе. Они начали однодневную поездку по 58-му шоссе штата Орегон, и
маршрут был выбран совершенно правильно. Но затем, во время ленча в Окридже,
Кларк предложил свернуть с магистрального шоссе, забитого автомобилями отдыхающих
и грузовиками, груженными древесиной.
