Глупости!
Достаточно фантазий!
Вместо того чтобы мучить себя, лучше отправиться куда-нибудь на поиски провианта. Гуляш с кнедликами был съеден тысячу лет назад. Когда я о нём вспомнила, то ощутила одновременно голодный спазм в желудке и болезненный укол в сердце: какой же я была счастливой, когда ела этот гуляш! Володя кормил меня им. Он сидел рядом, его тяжёлая ладонь лежала на моём колене…
Вот опять я о нём думаю…
Нет, нельзя вспоминать. Мысли о Владимире, подлом предателе, совершенно выбивают из колеи. Лучше думать о работе, это тонизирует. Кстати, Игорь сказал, что день выдался суматошным. А что могло случиться? Савва Роос осуществил монголо-татарский набег на офис, захватил ксероксы, изнасиловал девиц-консультантов? Раньше он у нас не показывался. Но вдруг воспользовался моим отсутствием, нагрянул в контору и взял Игоря в оборот?
Я снова схватила телефон. На этот раз друг ответил молниеносно:
– Иди…! – рявкнул он.
– Извини, извини! Клянусь, это последний звонок. Ты не поверишь, но у меня тут всего десять вечера. Кажется странным, что кто-то где-то может спать в такое время.
– Убью! – сдавленно простонал Игорь.
– Я кое-что забыла спросить. Савва тебя не терроризирует? – Нет. – И у нас не появлялся? – Нет!
– А к себе не приглашал?
– Нет!
– Ты что кричишь? Детей разбудишь! Неужели Савва даже не звонил?
– Нет.
– Странно… Совсем мышей не ловит. Или разрабатывает план «Барбаросса»?
– Лена, я не знаю.
– Хорошо. Всё, спи, мой золотой.
– Поспишь тут, как же! – прорычал Игорь и отключился.
Не понимаю, почему он нервничает? Может, его тоже бросили, как и меня? Зеленоглазая студентка Катя помахала ему ручкой, сообразив, что ловить ей нечего?
Хоть одна приятная мысль.
Если Катерина исчезнет из нашей жизни – я вздохну с облегчением. Побыстрее бы.
Подумав о любовнице Игоря, я сразу же вспомнила и о другой красавице – Джульетте Иванцовой. Хлопнув себя по лбу, взяла ноутбук и вскоре уже копошилась на Жулькиной страничке в Интернете. Фотографий у девицы была бездна. Рассматривая их, я горестно вздыхала: Натку, конечно, природа внешностью не обидела, но до шикарной Иванцовой ей далеко. Джульетта – серьёзный конкурент. Кроме того, в ней есть драйв, её одолевают страсти. И Джульетта, безусловно, фотогенична: позируя, она словно видит сама себя через объектив… Вот пусть и катится в Париж или Нью-Йорк, скатертью дорога!
Я сочинила короткое сопроводительное письмо на английском. Приблизительно вычислила и указала габариты Иванцовой – они были пугающе модельными: избыток роста, дефицит веса. Кустарно изготовленное портфолио Джульетты с моей подачи улетело в десять агентств. Надеюсь, там не будут хлопать ушами и не проворонят девочку с Южного Урала – ведь она настоящий бриллиант.
Бурная деятельность по продвижению на Запад Джульетты Иванцовой отвлекла от печальных мыслей. Но едва я закончила, горло сразу сдавила стальная перчатка тоски. Какой я счастливой была ночью, утром, днём… Вплоть до восьми часов вечера, когда радостное ожидание сменилось замешательством, потом удивлением и, наконец, горечью прозрения.
Вновь подумала о Натке. Бедный мой ребёнок! Сейчас я всего на шаг приблизилась к пылающему огненному шару под названием Любовь, – и сразу на сердце ожог. А Натка уже целый год мучается из-за неразделённого чувства. Но я не имею права вдалбливать ей в голову мысль, что мужики – козлы и уроды. Это её жизнь, она сама будет решать, доверять ли мужчинам или держаться от них подальше.
Сама же, по-видимому, возвращаюсь к прежней схеме существования. Один-единственный друг – Игорь. Один-единственный деспот – великий и ужасный Зарницкий. Одно-единственное божество – бесподобный Хулио. И множество мимолётных персонажей – без лиц и имён, так, для здоровья. Владимира изначально следовало не возводить на пьедестал, а записать в последнюю колонку таблицы и воспринимать так же спокойно, как и остальную массу мужчин, используемых в качестве аналога вибратора. Тогда и не лезла бы сейчас на стену от горя и обиды…
Я всхлипнула, швырнула в сторону полотенце, карту, путеводитель и пластиковый стаканчик – всё, что подвернулось под руку. С удовольствием бы грохнула сейчас пару хрустальных ваз и расколотила вдребезги десяток тарелок…
Тихий, но настойчивый стук в дверь привлёк внимание. Странно, что от меня понадобилось персоналу отеля в двенадцать ночи? Неужели горничной вдруг до боли в скулах захотелось пропылесосить мой номер?
Это была не горничная.
За дверью стоял… Володя! Он держал перед собой огромный букет роз.
– Это тебе, – сказал он, но не отдал цветы в руки, а положил на тумбочку. А сам тут же заграбастал меня в объятия, смял, оторвал от пола, начал лихорадочно целовать… Золотисто-красный шар солнца вспыхнул посреди комнаты, всё вокруг запылало ярким светом. Откуда-то полилась божественная, неземная музыка – струны скрипок и арф звенели радостью и ликованием. Моё сердце выпрыгивало из груди, бешено колотясь от счастья.
– Лена, прости, что я так долго! – в ничтожной паузе между двумя поцелуями (мы, кстати, уже загадочным образом очутились на кровати!). – Пришлось смотаться в Лондон по срочному делу. Гнал из аэропорта, как ненормальный. А ты здесь, бедняжка, наверное, с голоду умерла?
Голод – это ерунда.
Если честно – я едва не умерла от горя!
Поэтому жду гораздо более пылких извинений, чем небрежное «пришлось смотаться в Лондон»…
Я раскрыла было рот, чтобы поведать эту истину Володе, но он подоспел с очередным поцелуем. А я вдруг поняла, почему он не рвёт на себе рубаху от раскаяния. Ему даже в голову не пришло, что я могла решить, будто он меня бросил! Так как сам он и близко не рассматривает подобный вариант!
Да, последние четыре часа я мучилась в аду, но этот ад я придумала сама – домысливая, строя предположения, обвиняя… А Володя тем временем проходил таможенный контроль в аэропорту и мчался, сломя голову, по трассе – спешил на встречу со мной.
Минут через двадцать благодаря нашим героическим усилиям моё платье приобрело такой вид, словно его пожевала корова.
– Поехали ко мне, – предложил Володя. Со следами моей губной помады на ушах и на голой груди он выглядел живописно и нарядно. Мы лежали в обнимку на односпальной кровати и настолько плотно притиснулись друг к другу, что по бокам даже оставалось свободное место.
– К тебе? – удивилась я.
– В смысле, в ту квартиру на Вацлаваке.
– А, ясно.
– Пока соседи не пожаловались администратору на шум в номере, вопли и неприличные звуки. – Мы вроде бы тихо себя ведём, – засмеялась я.
– Не забывай, это только начало. А что будет дальше, трудно представить. Я весь день мечтал о встрече с тобой, только о тебе и думал, Лена.
