– Он сваливает?
– Нет, не он, а мегера.
Я насторожилась. Узнала голоса Вадима и Никиты. Они представители унылой массы «менеджеров среднего звена» – одеты в белые рубашки и нарядные костюмчики, но навсегда останутся мальчиками на побегушках.
– Она в отпуск, что ли, уезжает? Ура!
– Нет. Похоже, Игорь снова её под кого-то подложить хочет.
Я едва не рухнула с унитаза.
Меня?! Подложить?!
– Ты думаешь, нашу мымру можно кому-нибудь подложить? Она же колючая, как иппликатор Кузнецова.
– А я бы её с удовольствием отодрал. Думаю, она горячая штучка.
– То, что горячая, это однозначно. Иногда мне кажется, она тут огнём всё выжжет.
– Мужика нет, вот и бесится.
И тут я торжественно появилась из кабинки.
Мегера. Мымра. Стерва.
Как только детишки меня не называют!
Парни ошалели от неожиданности и превратились в двух истуканов. Я обняла их за плечи и посмотрела вниз.
– Ну что, мальчуганы… Как вижу, языки вы отрастили, а хозяйство – нет. Быстро спрятали корнишончики, застегнули брюки – и бегом в приёмную. Пишем заявления по собственному желанию. Да, не забудьте помыть руки. Остаток дня провела в приподнятом настроении. Столкновение у писсуаров меня взбодрило. А этих двух лоботрясов давно пора было вышвырнуть на улицу. От них один вред. Вадим и Никита, правда, приползали на коленях, что-то там ныли про маленьких деток и ипотечные кредиты, но меня их слёзы не тронули.
Раньше надо было думать. Последнее дело – исподтишка кусать руку, дающую корм. Пусть теперь побегают и поищут, кто ещё им будет платить такую же зарплату.
* * *
Натка сидела посреди комнаты, уставленной баулами. Малютка вытащила из кладовки три чемодана на колёсиках и рюкзак. Я – опытная командировочная, поэтому под завязку обеспечена разнообразным инвентарём путешественника. У нас в доме всё есть – и элегантные саквояжи, и «самолётная» подушка, и набор мини-пузырьков для провоза жидкостей в ручной клади.
На полу перед дочкой красовалась эскадрилья атласных туфель на шпильках, на кровати были разложены мои вечерние платья, шифоновые блузки и блестящие топы на тонких бретельках, а также чёрный смокинг, привезённый из Парижа. Я отвалила за него целое состояние, но имела шанс убедиться, что не зря потратила деньги: едва взглянув на меня, мужчины падали замертво…
Да, пусть падают!
Безусловно, и вечерние платья, и смокинг отлично пригодились бы Натке в лесной глуши!
– Хотела позаимствовать что-нибудь интересное, но ведь у тебя совершенно нет приличной одежды! – с отчаяньем сообщила дочурка. – Разве так можно?!
– Натусик, ты на самом деле уверена, что в смокинге и на шпильках тебе будет удобно носить дрова к костру?
– О боже, мама! – воскликнула дочка и посмотрела на меня с жалостью. – Разве я давала повод заподозрить меня в слабоумии? Я вовсе не планирую брать в лес твои шмотки. Достала их, потому что сегодня у нас сбор, и я хотела выглядеть на все сто! Но так ничего и не нашла.
У меня отлегло от сердца. Смокинг и платья остаются в моём распоряжении – о, счастье!
– Наточка, а ты не пробовала порыться в своём шкафу?
Да, вот так я разговариваю с сокровищем – мой голос журчит нежней лесного ручейка. А на подчинённых ору, как римский центурион в разгар кровавой битвы. Вокруг доченьки танцую на цыпочках, по офису же пролетаю буйной кобылицей и могу затоптать любого, кто попадётся на пути!
Я метнулась в комнату дочки и через мгновение вывалила на диван две тонны кофточек, джинсиков и очаровательных футболочек.
– Вот!
– Мама-а-а! – всхлипнула Натка. – Лёня уже меня во всём этом видел!
– О-о, точно, – я хлопнула себя по лбу. – Леонид. Леонардо да Винчи… Как же я о нём забыла? – Вот именно! С тех пор как ты перекрасилась в блондинку, твой интеллектуальный коэффициент начал съёживаться, как испуганная улитка!
Хм-м… Подумать только, всего лишь перекрасила волосы, но уже несколько раз столкнулась с тем, что люди стали воспринимать меня иначе. Даже родная дочь!
– Да, Леонид тебя уже во всём этом видел, – пробормотала я. – Совершенно верно…
От берегов Америки надвигается новая волна экономического кризиса. Местные чиновники норовят наложить лапу на наш с Игорем проект. Но даже всё это не волнует меня так сильно, как вопрос взаимоотношений дочери с одноклассником.
Дело в том, что никаких отношений нет – и это катастрофа!
Парень выглядит шикарно. У него фигура микеланджеловского Давида – с развитой мускулатурой и всеми признаками стопроцентного полового созревания. У Лёни светлые волосы и бездонные голубые глаза, а взгляд всегда отрешён и устремлён куда-то вдаль. Рисунки Леонида не менее прекрасны, чем внешность: наверное, так рисовал юный Караваджо. Похоже, парень пока не сильно интересуется девочками, он полностью погружён в творчество. Иначе давно обратил бы внимание на мою дочурку. Ей тоже есть чем похвастаться. Удалась девка, не буду скромничать!
Трагический стон оторвал меня от размышлений. Это Натка с отвращением рассматривала одну из джинсовых мини-юбок.
Что ж, я не волшебная фея и не в силах заколдовать юного художника. Но я могу немного облегчить страдания дочки, используя карточку «VISA-gold»!
– Поехали! – скомандовала я несчастной девчонке. – Купим тебе обалденное платье для сегодняшнего сбора и ещё много чего для лагеря!
Ребёнок тут же оживился, взволнованно задышал:
– Мамочка, ты прелесть!
– А то!
– Мы мыслим на одной волне!
– Безусловно! Не забывай, именно я подарила тебе хромосому и снабдила остальными биологическими прибамбасами.
Спустя несколько минут мы уже мчались к торговому моллу, чтобы купить суперплатье. Заодно решили в промышленных масштабах затариться спортивными костюмчиками и кроссовками, футболками и кепками с забавными принтами. Всё это, надеюсь, позволит Натке привлечь внимание четырнадцатилетнего бога.
Но почему же она до сих пор его не зацепила?
Дело в том, что не только Натка сохнет по талантливому художнику, – остальные девчонки так и вьются вокруг индифферентного красавчика. Крепче всех прилипла Иванцова, плоскогубцами не отдерёшь! А эта девица – очень сильный конкурент.
У меня умная, образованная дочь. Она разбирается во всех современных гаджетах и участвует в областных олимпиадах по истории, географии и английскому. Но едва на горизонте появляется Лёня, Натка теряет дар речи.
А Иванцова не семи пядей во лбу, она долго не размышляет, тупо идёт напролом. И постоянно околачивается рядом с художником. Моя принцесса уже целый год мучается от неразделённой любви, с тех пор, как мальчуган внезапно отрастил волосы на ногах, заговорил басом и оброс мускулатурой. То есть из тщедушного подростка превратился в неотразимого юношу!
