Пока он открывал замок ключом, Олеся тихо билась в конвульсиях — она не могла так долго ждать.
— Прошу! — пригласил Вадим, распахивая дверь. — Входи. Какая ты нервная…
Однако он и сам испытывал некоторое волнение — не учудил ли что-нибудь шустрый паренек Валера, пока его нянька заполнял цистерны пивом.
Нет, ничего не произошло. Младенец тихо спал в корзине и даже не собирался просыпаться. Олеся кинулась к нему, но замерла в миллиметре, не решаясь будить свое чудо.
— Вот! — не без гордости предъявил экспонат парень. — Подрос? Потолстел? Тебе не кажется?
Олеся села на голый пол и начала беззвучно рыдать. Вадим посмотрел на нее и подумал, что Платон очень ошибся, назвав ее хорошенькой. Сказал бы уж честно — кикимора.
Ребенок проснулся и сразу же сел. Лежать, когда сон кончился, казалось ему маразмом. Валерка с недоумением посмотрел на Олесю, потом заметил Вадима и радостно улыбнулся.
— Смотри, что я тебе принес! — сказал тот и вынул из пакета красноглазого мишку и гирлянду с рыбками.
Валерка с готовностью схватил презент.
— Надо же сначала помыть! — воскликнула Олеся. Валерка улыбнулся и ей тоже. Олеся взяла его на руки и прижала к себе. Тот сосредоточенно обсасывал зеленую рыбку. — Счастье мое!
Зазвонил телефон. Вадим ожидал, как всегда, услышать голос Антона, но это был сам Платон Викторович.
— Кончай заморыша, — приказал он металлическим тоном, опустив приветствие. — Через полчаса за ним подъедут, заберут. А тебе — деньги. И мотай из города. Задача ясна?
— Да.
— Никаких проблем не возникнет?
— Нет.
— Выполняй.
Гудки. Вадим обернулся. Олеся целовала ребенка и тыкала пальцем ему в пузо. Дите заливалось от смеха. Олеся посмотрела на Вадима. Сейчас, озаренное ясным светом любви, ее лицо на самом деле было красиво. Но в глазах мелькнул страх.
Почувствовав неладное, ребенок тоже умолк и глянул на Вадима. Две пары голубых глаз уставились на киллера с тревогой и немым вопросом.
Вадим колебался. Платон не знал, что, дав задание убить младенца, он приговорил и девчонку, невесть откуда появившуюся. Расправиться с малышом не составляло труда, он влюбленно смотрел бы на Вадима и радостно брыкал ножками, ничего не понимая. Но мамаша доставит хлопот. Близость детеныша превратит ее в разъяренную тигрицу.
«А что я, обязан? — почему-то возмутился киллер. — Как все у них легко! А на фига я ему ж… тогда мыл две недели? Сказали б сразу, я бы и не мучился».
Для Вадима это был первый опыт долгого очного знакомства с жертвой. И видно, он был недостаточно циничен, чтобы после двух недель мирной жизни с малышом все еще рассматривать его как заурядный снаряд для оттачивания киллерских навыков. Он привязался к ребенку. Полугодовалый экстремистик обманом проник в его сердце.
— Пойдем! — скомандовал Вадим. Он приблизился к влюбленной парочке, и карапуз тут же извернулся и раскинул руки в стороны, предлагая себя заботливому папаше.
— Куда? А кормить?
— Некогда. Если хочешь спасти ребенка, пойдем! Олеся поднялась, не отпуская Валерку, и послушно направилась в прихожую.
— Все-таки объясни мне хоть что-нибудь! Ты кто?
— Через полчаса здесь появится бригада из морга. Работать с живым материалом они не привыкли. Понимаешь?
— Нет.
— Вот глупая! — рассердился Вадим.
— А ты сам кто? — повторила непонятливая девушка.
Доверчивая Олеся уже подумала, что Вадим — квалифицированная нянька, приглашенная похитителями, чтобы покараулить малыша.
— Не задавай так много вопросов!
Они снова оказались в лифте, но уже втроем.
У подъезда стояла открытая «десятка».. Ее владелец упирался с огромной, тяжелой коробкой, которую ценой неимоверных усилий ему уже удалось втащить на верхнюю ступеньку.
— Браток, помоги, — обратился он к Вадиму. — Третий этаж.
— Ага, сейчас! — согласился Вадим и подтолкнул Олесю к машине. Быстро залезай!
Два раза просить не пришлось. Олеся с ребенком тут же оказалась на заднем сиденье автомобиля.
— Вы чего это? — удивился владелец. — А ну, вываливайте оттуда!
— Ключи! — потребовал Вадим, слегка придушив мужчину его же галстуком.
— Ты с ума сошел! — возмутился мужчина. — Не дам! Это моя машина!
Короткий удар в солнечное сплетение кардинально изменил его отношение к вопросу частной собственности.
— Да на, бери!
Мотор заурчал. Вадим обернулся к пассажирам.
— Где ты живешь? — спросил он Олесю.
— Солнечная, 4.
— Черт, я не помню, где это?
Во двор въехал джип. За рулем сидел парень, который снабжал Вадима пивом, посыльный. Рядом виднелся еще один. Джип посигналил.
— Я сама поведу! — предложила Олеся.
— Ты?
Сверкающий автомобиль противников приближался. Водитель делал удивленные знаки Вадиму.
— Я! Я умею!
— Давай!
Они в секунду поменялись местами, основательно помяв при этом друг другу бока, Вадим оказался сзади, с ребенком на коленях.
Синий «Москвич», увлеченно преодолевающий задним ходом короткое расстояние от стоянки до подъезда, возник перед бампером джипа.
Олеся утопила педаль газа и сжала руль. Она умела водить машину даже лучше, чем красить ногти.
Из остановленного «Москвичом» джипа выпрыгнули накачанные братки и с грозными криками помчались к «десятке». У них не было даже времени, чтобы выразить свое легкое неудовольствие действиями седого дядьки — собственника «Москвича».
Ладонь одного парня соскользнула с багажника «десятки». Олеся уверенно прибавила ходу. Они вылетели со двора и влились в поток машин на Первой Коммунистической улице. Джип появился спустя несколько минут. Искать беглецов уже было бесполезно.
Никитишна щелкнула замком и тут же едва не получила по лбу дверью — в квартиру влетела Татьяна Птичкина.
— Олеся еще не приехала?! — закричала она.
— Таня?! — удивился Игорь, появляясь из комнаты. — Ты откуда?
— От верблюда! — заорала почему-то Таня, хотя всегда была очень скромной и интеллигентной девочкой. — Олеся, значит, не приехала?!
Игорь и Никитишна переглянулись. Никитишна приняла низкий старт, собираясь всецело отдаться очередной истерике. Последние две недели она только этим и занималась — рыдала и проклинала судьбу.
— Таня, — сурово начал Игорь, — ты еще не знаешь. Олеся пропала. И Валера тоже.
В этот момент входная дверь шведовской квартиры снова распахнулась и на пороге все увидели Олесю. Она сияла улыбкой и держала на руках ребенка.
