Но несмотря на раздраженные выпады, которые обрушил на несчастную «Маргариту» Максим Колотов (представитель другой линии журналистики – опасной для жизни и далекой от проблем преждевременного увядания кожи), он все же тщательно изучил оба журнала, обнаруженные в квартире у Андрея Пряжникова, прочитал все статьи подряд и особенно долго разглядывал волнующие рекламные фотографии с обнаженной натурой.
– Девочки тут, конечно, шикарные, – сказал Макс. – Но ни одна из них не сравнится с Катериной, – добавил он, подумав.
– Что это за журнал? – обратила наконец-то на него внимание Катя. – Дайте мне.
– Не могу сказать, что мне было неинтересно его читать, – заметил Андрей.
– А у тебя осталось что-нибудь в голове после того, как ты закрыл последнюю страницу? – спросил Макс.
– Ну дай я посмотрю. – Катя пыталась выдернуть «Маргариту» из рук репортера.
– Я не женщина, – возразил Андрей. – А если бы был ею, то извлек бы из журнала массу полезного. Например, что ноги лучше брить «Силк эпил комфортом», а когда занимаешься любовью, не говорить о делах, старую мебель на кухне можно преобразить, если купить в хозяйственном магазине специальную пасту для отшелушивания, дизайнер – престижная профессия, ишемической болезнью сердца страдают не только мужчины, но и женщины, благодаря регулярному сексу все тело может превратиться в большую эрогенную зону, в моде длинные пряди и маленькие пальтишки, постарайся выглядеть воплощением успеха, и удача придет к тебе, тонизирующий лосьон фирмы «Л'Ореаль» поможет добиться великолепного цвета лица, не забывайте надевать презерватив на партнера, шторы и обои из одинакового материала смотрятся очень мило...
– Да заткнись же ты! – возмутился Макс. – Вот я и говорю: профессионально исполненная чушь.
– О, – протянула Катерина, – такой журнал стоит не меньше двадцати тысяч, я видела в киоске. Такой дорогой! И такой красивый! – Катя вздохнула с благоговением. – Андрей, я возьму его почитать?
Мужчины переглянулись.
– Вот видишь, – сказал Максиму Андрей. – Ты несправедлив.
– Катюша, это не стоит твоего внимания! – апеллировал Макс.
– А сам два часа с лупой по нему ползал. Катя, приходите сегодня с Соней ко мне на ужин. Я вас приглашаю. Приготовлю что-нибудь вкусное.
– Придем, – поспешно согласилась Катя.
Так как она уже месяц жила за счет Софьи Викентьевны, каждая ложка борща и кусочек сыра были укором ее самолюбию и совести: ей казалось, что она «объедает» гостеприимную пенсионерку. И старалась есть как можно меньше. Поэтому приглашение на ужин прозвучало в ее душе (и желудке) нежным и сладким звоном колокольчиков.
– А меня не приглашаешь! – возмутился Макс. – Друг называется. Самостоятельно предлагаю свою кандидатуру. Принято единогласно. Обязуюсь обеспечить стол прохладительными и горячительными напитками.
Катя взяла журналы – апрельский и майский номера «Маргариты» – и направилась к двери.
Радостное воодушевление, с которым Софья Викентьевна в понедельник отправилась за процентами в компанию «Торнадо», было столь же сильным, как возмущение и обида, написанные на ее лице по возвращении. У закрытых дверей конторы оптимистично настроенную Сонечку встретила раздраженная толпа вкладчиков инвестиционной компании. Народ подпитывался мрачным желанием выловить хотя бы одного представителя фирмы «Торнадо» (в оптимальном варианте – президента) и если не получить от него обратно свои деньги, то хотя бы немного изменить его внешность. Сотрудники компании, очевидно, предугадывали добрые намерения инвесторов, потому что ни один из них не появлялся в офисе последние две недели.
Сонечка пообщалась с хмурыми собратьями по несчастью, обогатилась некоторой информацией (денег нет и не будет), узнала о себе кое-что новое (например, что она «наивная девочка») и отправилась домой, разочарованная и поникшая.
Менее чем за месяц уравновешенный, выдержанный и не склонный к истерикам Андрей Пряжников одну тысячу восемьсот двадцать пять раз предложил Катюше выйти за него замуж. И только в 99,84 процента случаев предложение было встречено бурными воплями несогласия. Оставшиеся доли процента наполняли сердце талантливого сыщика надеждой и сладким томлением.
Поэтому сегодня Андрей стоял перед Катериной и, настойчиво удерживая ее за руку, предлагал разделить с ним тяготы пересечения Средиземного моря. Круиз планировался на месяц (Афины, Анталья, Родос, Триполи, Александрия, Тунис, Малага, Балеарские острова, Неаполь, Венеция), теплоход, кроме трех бассейнов и двух спортзалов, имел еще бар, массажные кабинеты, ресторан, танцевальную площадку и прочее. Благородный Андрей был согласен на две одноместные каюты вместо одной двухместной. Неприступная Катерина упиралась.
– Я никуда с тобой не поеду! – резко и категорично говорила она как женщина, уверенная, что уговоры на этом не оборвутся. – Ведь мы уже сто раз обсуждали эту тему! Как все это будет выглядеть? С какой стати ты покупаешь мне такую дорогую путевку? Ты мне не муж и не любовник...
– Это легко исправить!
– ...и могу тебе гарантировать, в обозримом будущем не станешь им!
– Думаю, тебе не стоит так пессимистически оценивать ситуацию. Возможно, ты переменишь свое решение, и очень скоро.
– Нет!
– Катя, ну почему, почему ты такая вредная?! – возмутился Андрей. – Скажи, разве это не было твоей мечтой, когда ты ехала в Москву из Краснотрубинска, – выйти замуж за хорошенького, небедного мальчика, который будет дарить тебе розы, водить в рестораны и красить ногти на ногах, который будет защищать тебя и лелеять, сделает тебя беременной...
– Да, я мечтала об этом, потому что в Краснотрубинске это казалось мне пределом мечтаний. А теперь я изменилась. Я не хочу выходить замуж. Пока. – Я слишком молода. Я хочу стать личностью, хочу что-то представлять собой, а не быть чьей-то любовницей, содержанкой или женой.
– Но я не буду тебе мешать! – воскликнул Андрей. – Становись кем хочешь, я не буду тебе мешать – записывайся на курсы японского языка, прыгай на батуте...
– Ты смеешься надо мной! – взвилась Катерина. – На батуте! Ты прекрасно понимаешь, что я говорю не об этом!
– Какая ты обидчивая, – разозлился Андрей. – Что за провинциальная агрессивность! Никто над тобой не смеется.
– Извини, пожалуйста, я не так сильна в улавливании оттенков интонации, как ты, столичный человек. Я восемнадцать лет прожила в деревне, в Краснотрубинске, мне за тобой, потомственным москвичом, не угнаться.
– О Боже! Ну прекрати язвить. Поехали отдыхать.
– Анталья, Неаполь...
– А ты мне надоел! – логично завершила спор Катерина. И выиграла битву.
Сыщик раздраженно дернулся, открыл было рот для нового аргумента, но обессиленно махнул рукой, достал из кармана ключи, кинул их на стол со словами: «Отдай Соне» – и вышел из квартиры, хлопнув дверью.
