И Саша оставил друга наедине с Настасьей, полностью поглощенной тестом.
Илья опустил могучие лапы на плечи женщины и, нагнувшись, поцеловал ее в ухо.
— Сейчас, сейчас! И в самом деле оказалось здорово! Мне осталось совсем немного!
Илья присел рядом на стул, полируя Настасью взглядом, словно мягкой губкой. Сколько раз он точно так же сидел с голодными глазами около Марии, весь из себя грустный и совершенно невиртуальный, не в силах конкурировать по степени привлекательности с интересной компьютерной программой!
Глава 23
Внеплановое собрание владельцев «Пластэка» длилось не более часа. Юлия Тихоновна Кармелина представила компаньонам в качестве нового президента фирмы Ярослава Кобрина.
— А я оставляю за собой пост финансового директора.
— Юлия Тихоновна, — возник с идеей один из акционеров, владеющий ничтожным количеством акций «Пластэка», что, однако, приносило ему, учитывая размах предприятия, умопомрачительные дивиденды. — А вы сами-то не хотите… поруководить?
— Считаю вполне естественным, что место Никиты займет человек, чьи усилия в деле развития компании трудно переоценить. Да, еще хотела вам сказать… В городе ходили упорные слухи, что мы собираемся продать «Пластэк» итальянцам, превратив его в дочернюю фирму корпорации «Лукас Милан». Спешу вас успокоить. Мы не продаемся.
— А как же, Юлия Тихоновна, Маурицио Бартолли, представитель «Лукаса»? Насколько мне известно, вы не раз встречались с ним и вели переговоры? — напомнил другой компаньон.
Да, я несколько раз виделась с Бартолли, но наши встречи не имели никакого отношения к «Пластэку». Используя личные связи, я вывела Бартолли на представителей широко известной корпорации «Юником», надеясь направить его кипучую энергию в другое русло и избавить нас от домогательств итальянцев. Мне это удалось. Бартолли и «Лукас Милан» заинтересовались предложениями «Юникома».
— Юлия Тихоновна, вы просто гений! Как много вы делаете для нашей фирмы, — сдержанно заметил Кобрин.
— «Пластэк» — это все, что у меня осталось, — сухо ответила Юлия Тихоновна. — В нем вся моя жизнь…
* * *
В офисе детективного агентства «Шерлок» находились трое: директор Егор Петрович, жизнелюбивый, энергичный мужчина под пятьдесят, Яна Монастырская и Елена Кобрина.
На Яне было глухое темное платье, стягивавшее девушку от шеи до пят плотным коконом. Скрепленные заколками, волосы утратили пышность. Количество косметики приближалось к границе полного ее отсутствия. Ничто не напоминало о фривольном виде, в котором девушка недавно принимала у себя дома капитана Валдаева.
Елена Борисовна, эффектная и элегантная, немного утомленная собственной настырностью и неумением расслабляться, внимательно слушала собеседников.
— Надеюсь, вы довольны проведенным расследованием? — спросил Егор Петрович. — Яна предоставила вам подробный и исчерпывающий отчет.
— Да… — невнятно ответила Кобрина.
— Вас что-то не устраивает, Елена Борисовна? — вступила Яна.
Как было им объяснить, что доказательства безоговорочной и стопроцентной невиновности Ярослава в инкриминируемом преступлении означают для Елены Борисовны лишь одно: марафон не окончен. Надо рыть дальше. Если муж не изменяет сейчас, изменит в будущем.
— Поверьте нам, профессионалам, — заверил директор. — Ваш муж чист как стеклышко.
— Да, — подавила разочарованный вздох Кобрина.
— Посмотрите на Яну. Согласитесь, яркая девушка?
— Очень, — с тоской признала несчастная клиентка.
— Лично я бы не устоял. А ваш муж оказался тверд как гранит. Не поддался на провокацию.
— Елена Борисовна, поверьте, я так старалась! — сказала Яна. — На мне была юбочка шириной с ладонь и с разрезами до талии. Еще — атласный бюстгальтер. Добираясь до «Пилигрима», где завтракает и обедает ваш муж, я шесть раз подверглась опасности изнасилования. А Ярослав Геннадьевич и бровью не повел.
— Представляете! — призвал разделить удивление Егор Петрович.
— Я наблюдала за ним, Елена Борисовна, почти три недели. Его ничто не интересует, кроме работы и семьи.
— Ладно, — кивнула печальная Елена Борисовна. — Спасибо. Я ничего вам не должна?
— Нет, вы с нами полностью рассчитались, — заверил директор.
Едва за Кобриной закрылась дверь, он скорчил зверскую физиономию:
— Слушай, ну достала так достала!
— Ладно вам, Егор Петрович. Пожалейте больного человека.
— Вот именно, что больного. Совсем сдвинулась на почве ревности.
— У нас были случаи и похуже, — напомнила Яна. — Я свободна?
— Топай. Ты молодец, отработала Кобрина, не подкопаешься. Однако дамочка не оценила твое блестящее мастерство.
— Вы же меня цените, Егор Петрович. Этого вполне достаточно.
Покидая кабинет, Яна представила, как изменился бы в лице начальник, узнай он истинное положение вещей. Отчеты были фальсифицированы от и до, а фокус с провокацией удался на славу. Едва Яна в монашески строгом наряде — юбка плюс бюстгальтер — подплыла к Кобрину с невинным предложением провести вечер вместе, Ярослав Геннадьевич уцепился за идею, словно когтистый котяра. Тут Яна и должна была остановиться, удовлетворенно щелкнуть кнопкой спрятанного в сумке диктофона и мчаться в «Шерлок» с разоблачительным донесением. Но она почему-то не стала этого делать. От преследуемого коротышки, который смотрел на Яну снизу вверх, шли горячие энергетические волны. Девица вполне опытная, подкованная в плане сексуального образования, Яна сразу почувствовала, что мужчина, проникновенно разглядывающий ее атласный лифчик, способен на многое. Но Ярослав Геннадьевич превзошел самые трепетные ожидания.
Они посвятили два часа изматывающим физическим упражнениям, после чего Кобрин признал, что был полным идиотом, храня верность жене. «Все равно не верит!» — вздохнул он. А Яна в свою очередь покаялась, что она не та, за кого себя выдает. «Неужели налоговый инспектор!» — поразился Кобрин. «Хуже, — ответила Яна. — Сотрудница детективного агентства. Нанята Еленой Борисовной, чтобы следить за тобой»… Реанимация Кобрина заняла по крайней мере полчаса. Яне пришлось вновь расстаться с излишками одежды, чтобы привести ошарашенного партнера в чувство. Но потом они быстро обо всем договорились. Яна оказывает Ярославу услугу, придавливая кирпичом профессиональную гордость и пускаясь во все тяжкие перед Еленой Борисовной. Ярослав снабжает Яну средствами для начала певческой карьеры. Вкратце обсудив детали, они опять упали в кровать. Через неделю встреч Ярослав понял, что готов давать Яне деньги не только за ее молчание, а просто потому, что ему фантастически нравится его неожиданная любовница.
«А ведь она могла бы меня убить, — подумала Яна о Елене Борисовне. — И это было бы справедливо».
