Та скромная белобрысая девушка осталась в прошлом. Та девушка забыла, как когда-то она стала королевой красоты. Та девушка – жертва кариеса – научилась улыбаться, не разжимая губ. Та девушка привыкла носить дешевую одежду, штопать колготки, съедать на ужин пачку быстрорастворимой лапши и постоянно подсчитывать остаток денег в кошельке. Но кроме этого, та девушка была сильной, стойкой и изворотливой, она привыкла отвечать за себя и ребенка, она справлялась с любой работой, ценила даже самую маленькую удачу и не надеялась на чью-то помощь.
А роскошная дама в зеркале, одетая как картинка, чувствовала себя беспомощной и слабой.
– Ничего страшного! – громко сказала зеркалу Виктория. – Все устаканится. Я выпутывалась и не из таких переделок. А сейчас и подавно справлюсь!
И Вика улыбнулась. Теперь она не упускала ни единой возможности продемонстрировать себе и окружающим новое приобретение. Шикарная улыбка делала ее похожей на американскую кинодиву. Из тех, что получают за фильм десять миллионов долларов.
Приободрив себя, Виктория отправилась на улицу. Высокие каблуки диктовали ее походке плавность и неторопливость. На улице посвистывал холодный ветер. Набухшие почки деревьев не торопились раскрываться, они ждали более теплых времен. Солнце грело слабо и было таким же неубедительным, как премьер-министр, рапортующий о подъеме экономики.
– Мне бы добавить… На хлебушек… Немножко… – донесся до Вики чей-то невнятный лепет.
Она обернулась. На нее влюбленно смотрел мутными глазками основательно потрепанный мужик. Его пиджак, очевидно, прежде чем попасть к владельцу, был использован в качестве половой тряпки. Спортивные штаны с лампасами тоже не радовали особой чистотой. Седая щетина топорщилась на обветренном лице. Плечи горбились, словно несли невидимый тяжкий груз. Мужик протягивал к Виктории заскорузлую ладонь, полную желтой мелочи, и предлагал пополнить фонд добровольным вливанием.
– На хлебушек не хватает, милая… – пробормотал бомж смиренно и грустно.
Но Вика молниеносно оценила содержимое ладони опытным взглядом бедняка. На хлеб здесь было вполне достаточно. Да, сейчас у нее были деньги. Но она не чувствовала себя вправе их тратить бездумно – они принадлежали Алисе Горностай.
– Ничего не дам, – отрезала Виктория. – Проходите, мужчина.
– На хлебушек не… – затянул было бомж.
– Хватает! – перебила Вика. – Вы считать-то умеете? Вон у вас даже два рубля лежит, и полтинничками рублей пять! Не морочьте мне голову!
Мужик удивленно уставился себе в ладонь. Или не надеялся, что обладает таким непомерным богатством, или не ожидал от богатой дамочки ловкости в подсчете мелкой монеты. Дама, подобная этой, не должна была знать о существовании в природе купюр мельче сотни.
Но нет! Никто не тратит деньги так бестолково и разнузданно, как внезапно разбогатевший нищий. И никто не становится таким скупердяем, как богач, узнавший привкус бедности. Виктории довелось побывать и в той и в другой шкуре. И теперь она была готова биться за каждый рубль.
– Я сказала, ничего не дам! – повторила она. В ее голосе звучало эхо прошедшей войны, посвистывали трассирующие пули. – Отстань от меня.
Отвергнутый бомж проявил потрясающую способность к мутации. Он менялся на глазах. Его плечи расправились, взгляд утратил заискивающее выражение и засиял ненавистью. Он заметно увеличился в размерах, вырос, приосанился.
– Ах ты стерва! – прошипел он. – Десяти рублей пожалела!
– Десяти! – изумилась Вика. – Да я и одного рубля тебе не дам! Алкаш противный!
Бомж воровато оглянулся и сдернул сумочку с плеча Виктории. И тут же получил в нос. Вика собралась защищать вверенную ей собственность Алисы Горностай, как личную. К тому же в сумочке кроме денег находились ключи от квартиры и машины, документы. Эта сумка была бесценна! Виктория вцепилась в нее мертвой хваткой.
Бомж впечатал кулак в нежное плечо неуступчивой дамочки. Если бы Вика была в кроссовках, она бы тверже стояла на земле. Но на ней были высокие шпильки. Поэтому от сильного удара Вика полетела в сторону и не упала только потому, что ее стремительный полет был остановлен неожиданной преградой.
Молодой мужчина, только что вышедший из дверей подъезда, принял Викторию в крепкие объятия. Правда, от неожиданности он пошатнулся – девушка в роли пушечного ядра чуть не сбила его с ног.
– Ух ты! – сказал он. – Подарок с неба! Как удачно!
Бомж при виде подкрепления окрысился, зашипел, отодвинулся. Парень сразу оценил обстановку.
– Отставить! Бегом марш! Пока я не разозлился, – страшно прорычал он. – А то нашинкую ножичком и сдам в магазин. Будешь лежать на витрине. Бомжатина второго сорта, сорок рублей килограмм.
Потенциальная бомжатина рванула по двору на четвертой скорости.
Виктория притаилась на груди у спасителя. Мужчина наконец аккуратно отодвинул ее от себя.
– Спасибо! – прошептала Вика сквозь слезы. – Вы меня спасли. Так больно!
– Сильно он вас ударил. Урод.
– Ладно, пройдет. Еще раз спасибо. Вы меня выручили.
– Пожалуйста, – кивнул спаситель. – На здоровье.
Он окинул Викторию с ног до головы оценивающим взглядом, как судебный пристав арестованное имущество. От этого раздевающего мужского взгляда сердце Вики взволнованно заколотилось. Конечно, было на что посмотреть, но Вика подумала, что надо показать еще и зубы. Она бесподобно улыбнулась. Мужчине оставалось только удивиться быстрой смене ее эмоций. Только что она собиралась заплакать. И вот уже сияла ослепительной улыбкой.
– Значит, мы живем в одном подъезде, – сказала Виктория.
– Выходит, что так, – улыбнулся в ответ мужчина. – Знаете, я, пожалуй, пойду. Спешу.
Вика тоже его осмотрела, но не откровенно, а украдкой. Да, рост и фигура тянули на девять баллов по десятибальной шкале, однако лицо было совершенно неприметным. Не страшным, конечно. Но и не красивым. К примеру, нельзя же назвать красавцем Брюса Уиллиса. «Но как привлекателен!» – горячо подумала Виктория. Непонятно про кого – про Брюса Уиллиса или про нового знакомого…
Виктория непроизвольно сравнивала всех мужчин с бывшим спутником жизни. В этом парне не было ни грамма того чертовского обаяния, из-за которого женщины падали к ногам Коробкина подстреленными куропатками. «Неужели я никогда не перестану думать о Коробкине! – мысленно возмутилась Виктория. – Не хочу!»
…Наверное, стопроцентное отсутствие сходства с экс-супругом и заставило Викторию задержать незнакомца.
– Нет, ну как же! Постойте! – воскликнула она. – Вы из какой квартиры?
– Семидесятой. На втором этаже, – с готовностью остановился мужчина.
– Понятно… А я живу на шестом. Меня зовут Виктория.
– Денис. Короче, я пойду. Я тороплюсь.
– Я очень благодарна вам за спасение, Денис.
