Данилина группа резвилась на участке. Лучи солнца ложились на детские мордашки. Воспитательница зычно призывала контингент не плавать по асфальту, не есть землю, не прыгать с качелей.
– Здрасте, Лидия Петровна! – поздоровалась Вика.
– Здравствуйте, – обернулась к ней воспитательница. Она с интересом осмотрела незнакомую даму, вторгшуюся на вверенную территорию.
– Лидия Петровна, вы меня не узнаете? Я Вика. Коробкина. Вика Коробкина.
Женщина некоторое время внимательно и даже с каким-то подозрением осматривала посетительницу. Потом пожала плечами:
– Извините, не припоминаю…
– Мой сын Данила в эту группу ходит! Как же вы не помните? Сейчас он, правда, у бабушки в деревне. Вы кухню ремонтировали, и я его отправила на неделю. Лидия Петровна!
– Кухню? Да, уже отремонтировали. Данила? Да, есть у нас Данила. Даник, подойди, пожалуйста. Вот, Данила Кудрявцев. Других у нас нет.
– Лидия Петровна, вы что?! Данила Коробкин, с декабря у вас в группе! А я – его мама!
– Женщина, вы не кричите, пожалуйста, – рассердилась воспитательница. – Я свою группу знаю. А вас вообще впервые вижу! Да вы детей спросите, они-то не обманут.
Воспитательница взмахнула руками, как квочка крыльями, созывая птенцов:
– Детки, ну-ка быстро подошли все ко мне. Так, встали рядом. Рты на замочек, не отвлекаемся. Гриша, палку опусти. Палку опусти, я сказала. Послушайте, я задам вопрос. Кто знает мальчика Данилу Коробкина? А?
Дети преданно смотрели на воспитательницу. И молчали.
– Дети! Ответьте мне, пожалуйста! Кто знает мальчика Данилу Коробкина? Никто? А кто знает эту тетю?
Дети перевели взгляд на Вику. Естественно, узнать ее в новом образе они никак не могли. Но как же они забыли Данилу – своего боевого товарища?
Виктория смотрела на детские лица. Она всех знала по именам – Лена, Жанна, Альбина, Вова, Слава, Толик…
– Извините, – расстроенно промямлила Виктория. – Извините, я пойду…
Перламутрово-синий «рено-символ» ждал хозяйку за оградой детского сада. Он радостно сверкнул фарами, вскрикнул, щелкнул замками дверей, когда Виктория нажала кнопку на брелке сигнализации.
Вика завела мотор.
– Весь мир сошел с ума, – громко констатировала она. – Или с миром все в порядке? А с ума сошла я?
Внезапно салон автомобиля начал терять форму, расплываться, превращаясь в нечто подвижное, неустойчивое. С потолка закапала липкая зеленая жижа, лобовое стекло стало мягким и побежало волнами. Пространство вокруг Виктории наполнилось звуками – что-то ухало, дребезжало, грохотало, как будто трясли огромным листом железа. Руль увеличился в размерах, стал гуттаперчевым, баранка вытянулась и превратилась в толстую змею. Кожа рептилии была украшена серебряными ромбиками – эмблемой «рено», которая раньше сияла в центре автомобильного руля. Змея, извиваясь, поползла по Вике. Перед глазами девушки побежали хороводы огоньков, замельтешили голубые и красные огни, заметался луч прожектора. Настойчивые чужие голоса препирались в голове, наполняли черепную коробку, норовили вылиться наружу…
…подними ее… на заднее сиденье… нет, не надо… ковбой… не вернемся… дыши, дыши… станет плохо… марк, смотри…
– Нет, – твердо сказала Виктория и тряхнула головой. – Назад!
Наваждение тут же прошло. Руль вернулся на место, лобовое стекло сияло на солнце, огни погасли, голоса утихли.
– Не дождетесь! – горячо воскликнула Вика, обращаясь к невидимому оппоненту. – Я не сумасшедшая! Я нормальная!
Аппаратное совещание у губернатора закончилось в три часа. Рассматривались вопросы социально-экономического развития региона. На совещании присутствовала лишь оболочка Геннадия Климовича. Его мысли витали далеко: проносились над Европой, выбирая целью Женеву и конкретное место в городе – банк, в котором он несколько лет назад открыл пару счетов. Один счет теперь был практически пуст. Пуст, обворован, разорен!
Вольный полет мыслей не мешал Геннадию Климовичу контролировать ситуацию в губернаторском кабинете и делать своевременные ремарки. Когда прозвучали слова о наметившемся восьмипроцентном росте в промышленности, вице-губернатор напомнил, что этот чарующий показатель надо рассматривать в разрезе поставленной президентом задачи – удвоить за ближайшие десять лет валовой национальный продукт.
Геннадий Климович также сфокусировал внимание публики на изменении характера социально-экономической ситуации. Ее особенность – динамичное движение вперед, сказал вице-губернатор, и это является объективным следствием курса, проводимого президентом.
Когда речь зашла об инвестиционном климате, Боровиков тоже не дремал. Он заявил, что долгосрочные и краткосрочные кредитные рейтинги, полученные областью в этом году, являются самыми высокими в рейтинговых категориях. А значит, инвесторы не сомневаются в способности областного руководства своевременно выполнять долговые обязательства.
Дела у области идут неплохо, взял слово второй вице-губернатор. Увеличили обороты топливная, пищевая, химическая отрасли. Двести миллионов рублей бюджетных денег позволили сберечь различные конкурсы на получение областного госзаказа. Развивается малый бизнес, часть процентной ставки по кредитам компенсируется из областного бюджета. Идет подготовка к межрегиональному инвестиционному форуму, на повестке дня – заключение соглашений с «Газпромом», РАО «ЕЭС России». Уверенно осваиваются семьсот миллионов рублей, направленных на реформу ЖКХ…
«Семьсот миллионов рублей, – эхом отозвалось в голове Геннадия Климовича. – Семьсот миллионов рублей».
Он думал о других миллионах – уплывших с его женевского счета в неизвестном направлении. Нули бежали перед глазами, превращались в колеса поезда, бодро мчавшегося в неведомую даль. Где они, его миллионы?
«Алиса, Алиса, куда ты их дела?»
Позавчера он прилетел к ней из Европы. А сегодня опять улетает – в Японию. Не добившись ответа на свои вопросы. Но он, конечно, в конце концов все выяснит. И сделает это не нахрапом, а предельно элегантно.
Боровиков вернулся в свой рабочий кабинет. Он удобно развалился в кресле за столом. На столе дымилась чашка зеленого чая, рядом на тарелочке пугало неприличным видом темно-коричневое цельнозерновое печенье.
Все знали его трепетную озабоченность здоровьем. Лет десять назад он оборудовал тренажерные залы в городской квартире и загородном коттедже. Стал придирчиво изучать этикетки закупаемых прислугой продуктов – калории, витамины, микроэлементы. Бросил курить и пить, на праздничных мероприятиях около него всегда стояла бутылка из-под коньяка, наполненная чаем. Научился делать шпагат. Похудел на двадцать килограммов (правда, все же сохранил девяносто, но это было обусловлено массивным телосложением). Пришла пора – научился играть в большой теннис. Затем освоил горные лыжи и некоторые элементы дзюдо.
