– Вероятно, маскировалась.
– А-а-а! – закричала вдруг Вика. – Денис! Значит, мои документы остались в «Короне»! Если милиция найдет их в ее номере, нас начнут сравнивать. Интересоваться, каким образом мой паспорт попал к Алисе!
– Да уж. Наверняка привяжутся. Твои опасения не беспочвенны.
– Денис! Мои опасения сейчас превратятся в грандиозную фобию! Денис, пожалуйста, езжай в «Корону» и добудь мои документы! Ты ведь обещал их мне вернуть!
– Хорошо. Прыгай в машину. Вас – домой, а сам – в «Корону»!
Семейство Здоровякиных с трудом втиснулось в изумрудную «восьмерку». Джип отвезли на эвакуаторе в автосервис – беспризорная ночь во дворе отрицательно сказалась на экстерьере японца.
Маша сидела на переднем сиденье и давилась гамбургером, прихваченным в аэропортовском фастфуде. Изо рта у нее изящно свисали салатные лохмотья, котлета застряла в горле. Изготовители, очевидно, не предполагали, что их изделие будут глотать, а не откусывать.
– Ы-ы-ы, – промычала Мария. Она махала рукой, указывая Илье на что-то за окном.
– А? – не понял Здоровякин.
– Ы-ы-ы! – заорали хором дети с заднего сиденья.
– Ы-ы-ы! – закивала Мария и еще сильнее замахала руками.
– Семейка придурков, – вздохнул Здоровякин и остановил автомобиль. – Ну?
Он вытащил из жены салатные листья.
– Говори!
– Ресторан! – восторженно объявила Мария. – Есть хочу!
Изголодавшись в подвале, она не прерывала жевательный процесс с того момента, как очутилась на свободе. Она все время что-то ела, ее глаза сверкали голодным огнем. Она даже – испуганно заметил Илья – прицеливалась к розовому, аппетитному Эдику.
– Пойдем в ресторан? – уточнил Илья.
Мария обрадованно закивала.
– С детьми?!!!
Печальный опыт похода в ресторан в сопровождении лупоглазого эскорта у них уже имелся. Мероприятие не принесло ничего хорошего ни родителям, ни ресторанному персоналу. Дети, однако, еще долго смаковали воспоминания и утверждали, что заведение заколдовал сам Гарри Поттер («Калипотэл», – сказал Эдик). Не исключено. Антоша даже не успел попробовать отбивную, как та почему-то оказалась на груди официантки в качестве медальона. Алексей остался без кока-колы – бокал вдруг подпрыгнул и окатил шипучкой администратора. «Вау, душ из кока-колы! – восхитился пацан. – Бодрит, не правда ли?» По глазам администратора было видно, что он мечтает о пулемете…
– Нет, – отрезал Илья. – Только не в ресторан.
– У-у-у! – завыли дети.
– Как скажешь, – кротко согласилась Маша. – Жаль, конечно. Голодаю.
Она была на удивление покладистой, милой. Вчера, возвратив измученную Марию домой, Илья позаботился о любимой. Щедро смазал йодом изрезанные запястья, перебинтовал их, накормил бедняжку полуфабрикатами и даже помыл спинку в ванной. А затем остался на ночь. На диване Машка доверчиво прилепилась к спасителю, сопела под боком, приятно возилась. За стеной дрыхли три бойца – чудесная семейная идиллия! После леденящего ужаса, испытанного днем, на Илью накатило умиротворение. Но долго блаженствовать не позволил Зуфар Алимович: в двенадцать он позвонил и потребовал приехать. Разбилась в автокатастрофе любовница вице-губернатора. Настолько значительная для области фигура, что отложить до утра выяснение причин было совершенно невозможно. Полковник Алимов говорил в обычной манере – нежно и безапелляционно. Сопротивляться произволу начальства не имело смысла. Чертыхнувшись, Илья с сожалением сполз с дивана, стараясь не задавить Машутку…
– Представляешь, я ведь знала Алису, – вспомнила Маша. Покончив с гамбургером, она достала эклер с кремом.
– Да?
– Она как-то попросила поставить защиту на ее компьютер. Она владела тремя кофейнями. «Маркиза», «Лимон», «Флибустьер». В них я завсегдатай.
– Я догадывался.
– О чем?
– В тебе на старости лет проснулась любовь к сладкому. О талии мы скоро забудем. Я заметил вчера в ванной.
Мария посмотрела на мужа с подозрением. На что это он намекает? Лицо Здоровякина было непроницаемо. Илья внимательно следил за светофором: караулил зеленый. Он участвовал в народной автомобильной забаве «Кто первый?» и надеялся тронуться с места раньше, чем сзади раздастся нетерпеливый гудок. На предыдущих семи светофорах трюк Илье не удался.
– Я тебя обрадую, – увязая зубами в эклере, прошамкала Мария. – Твой коварный план сработал. Я беременна.
К удивлению Маши, на лицо Здоровякина легла черная тень. Она ожидала другой реакции. Ведь для того и дырявил Здоровякин резиновые изделия, чтобы превратить бедную жену в дирижабль! Почему же он не ликует?
– Я знаю.
– Знаешь? Откуда?!
– Напоролся на Варвару Андреевну. Она поздравила меня с ожидаемым прибавлением.
– Вот болтушка!
– Да уж.
– Я не понимаю, Илья. Ты не рад?
– Ты издеваешься? – с горечью произнес Здоровякин.
Он понизил голос – информация не предназначалась для ушей потомства. Но на заднем сиденье шла третья мировая война, и дети вряд ли слышали что-либо, кроме своего визга.
– Чему мне радоваться? Ты залетела от Вепрецкого! И имеешь наглость требовать, чтобы я восторженно пускал слюни!
– Илья! – шепотом закричала Мария. – Ты ненормальный! При чем здесь он! Ты наделал дырок в презервативах, а теперь все валишь на Вепрецкого? Да я с ним даже не спала!
Буйная радость вспыхнула в глазах Здоровякина. С треском отвалились с головы и вылетели в окно ветвистые рога. Раздалось несколько резиновых хлопков – рога попали под колеса машины, ехавшей в кильватере, и проткнули ей шины.
– Не спала? – повторил Илья. Он не верил в обрушившееся на него счастье. Мария проявила героическую стойкость – она сохранила верность, несмотря на развод, сериал «Секс в большом городе», войну в Ираке и прочие катаклизмы. – Так это мой ребенок?
– Как обычно. Торжествуй.
– Нам что, попался некачественный презерватив?
Первый раз в сердце Маши закралась мысль о невиновности Здоровякина. Она знала, насколько бесхитростен и прямолинеен Илюша. Он не стал бы изумленно моргать, если бы порча презервативов была на его совести. Он бы честно во всем признался.
– Илья, я нашла обертки. А в них – дырки.
– Евклидова геометрия!
– Словно проткнули толстой иглой. Или шилом.
– Индезит твою мать! А коробка? Она была целой? Или тоже с дырами?
– Откуда я знаю! Коробку, наверное, ты сам и выкинул. А что?
– Ты представь. Сидит в аптеке какая-нибудь подлая девица-фармацевт и спасает человечество от вымирания. Может, у нее жизненная позиция такая – «всем рожать!». Или просто вредность повышенная.
