– Я?! – в ужасе вскричала я.
– Вы, – кивнула Эльмира.
– Я… Нет, ну, конечно, могу, если вы настаиваете…
Бог мой, да на какие только темы не консультировала я народ! Вполне компетентно рассуждаю о биодизельном топливе, вегетососудистой дистонии, особенностях поведения трясогузок и успехах китайского автопрома.
– Простите, не понимаю… – встревожилась Эльмира.
– Извините за прямоту, но дело вы продуете. Однозначно.
– Нет!
– Увы, но это так. Скорблю вместе с вами.
– Постойте, Юлия, значит, вы отказываетесь брать мое дело?
– Зачем мне его брать?!
Эльмира несколько минут молча пожирала гостью взглядом. Потом ее красивое лицо озарила вспышка понимания.
– Вы, вообще, кто? – прошипела она и вскочила с кресла. – Вы Юлия Шульман, адвокат?
Надеюсь, она не запустит в меня кофейником?
Нет, не запустит – он слишком дорогой.
– Нет, я – Юлия Бронникова, журналист.
– Тогда что вы делаете в моей квартире?!
– Вы сами меня впустили. Вы сказали: «Юлия? Заходите!» И я пришла.
– Какая глупая ситуация, – опустилась обратно в кресло Эльмира. – Я ждала адвоката. Договорилась с ней о встрече как раз на это время. Но вы-то зачем здесь?
Чтобы избежать расстрела, пришлось сочинять на ходу. Использовала обычный прием, еще ни разу меня не подводивший:
– Видите ли, я пишу для журнала «Стильная Леди». Нам всегда нужны героини – жительницы нашего города, современные, молодые, успешные. Свободные от предрассудков. И мне посоветовали взять интервью именно у вас!
Эльмира хмыкнула. Видимо, мысленно сопоставила свой образ с портретом, нарисованным мной. Очевидно, сравнение она выдержала и безоговорочно причислила свою персону к сонму богинь – «современных, молодых и успешных». О, да, я знаю – ни один комплимент не отражает сути нашего собственного отношения к себе, и сколько бы сахара и меда ни положили в блюдо лести, никогда не помешает добавить в него еще и литр патоки!
Эльмира одарила меня вполне благосклонным взглядом.
– И кто же порекомендовал вам обратиться ко мне?
Изначально, предвидя этот вопрос, я планировала упомянуть Лизу. Но так как выяснилось, что о Лизе Кумраевой в присутствии Эльмиры лучше не вспоминать, назвала первое попавшееся имя.
– Нонна Кратова.
– Нонна Кратова? – задумалась Эльмира.
– Да, она.
– Постойте… Это… Это владелица магазинов «Колибри»?
– Точно.
– Но я с ней не знакома!
– Не может быть! – замахала я руками. – Как же, как же! А вот она прекрасно вас запомнила, вы произвели на нее впечатление. Вы встретились на приеме, организованном по поводу… по поводу… Ой, никак не вспомню, помогите мне…
– Ах, ну да, наверное, – закивала Эльмира. – Там было столько людей! Как интересно. Говорите, эта известная предпринимательница меня запомнила?
– Конечно! У самой Нонны я уже взяла интервью. Теперь – у вас. Поэтому, когда вы начали мне все это рассказывать, я поняла, что мы уже, так сказать, в процессе.
– Как неловко получилось! Зачем вам моя история, все это грязное белье…
– Что вы! Это история сильной женщины, преодолевающей обстоятельства.
– Вы так считаете? – грустно посмотрела на меня Эльмира.
– Конечно. Но, впрочем, если вы не хотите, то я не буду писать.
– Правда?
– Воля ваша.
– Юля, вы поймите, у меня сейчас не тот период, чтобы давать интервью журналу «Стильная Леди». Хороший журнал, я его покупаю. Но о популярности я не мечтаю.
– Эльмира. Я очень вас понимаю. Вам сейчас очень, очень трудно! Я очень, очень вам сочувствую!
Богатейший лексикон матерого журналюги!
– А вас не уволят, если вы не сделаете это интервью?
– Ну, по крайней мере, ногами пинать не будут.
– Жаль, конечно, ведь вы впустую потратили столько времени.
– Увы!
– Но, может быть, в следующий раз? Через некоторое время? Вдруг мне все же удастся отсудить себе что-нибудь? Тогда бы я могла открыть собственное дело.
– Понятно…
На том и расстались.
Пока мы плотно общались с Эльмирой, на улице посветлело и наконец перестало моросить. Я опрометчиво притормозила под огромным тополем – и мокрый воробей, взволнованно покинувший ветку, обрушил на мою голову град ледяных капель. Пришлось бежать.
На остановке я достала сигарету, карточку Нелюбина и набрала его номер.
– Анатолий Кириллович, это Юлия Бронникова.
– Приветствую. У вас новости? Неужели? Внимательно слушаю.
Богатый баритон следователя щекотал барабанную перепонку – но звучал не очень-то доброжелательно.
– Я нашла женщину, купившую в магазине точно такой же сиреневый плащ!
– Вот как.
– Да-да! Ваш любимый бренд – Блюберри. Клетчатая подкладка, десять пуговиц. Классический тренч!
– Ну, и?
– И даме, купившей плащ-близнец, в отличие от меня не нужен черный парик. Она и так брюнетка. С прической каре.
– И?
– И! – зло выпалила я в трубку. – Неужели не догадываетесь? Это бывшая жена Аслана Кумраева!
– Хм… – озадаченно хмыкнул Нелюбин.
Наконец-то удалось добиться от него адекватной реакции. Он явно удивлен. Конечно, не догадывался, что и у Эльмиры Кумраевой припасен в шкафу аналогичный плащ от Блюберри. Про очки в стиле Жаклин Кеннеди даже не говорю – у любой гламурной бездельницы найдутся такие.
– Эльмира просто брызжет злостью, вспоминая про Аслана. Именно она, а не я, была на стройке. Не знаю, что там у них произошло. Наверное, повздорили. Меня это теперь не касается. Я выполнила вашу работу. Дальше – как-нибудь сами!
– Глупости, – небрежно отмахнулся Нелюбин. – У вас, Юля, мотив. А у Эльмиры?
– Разве ей обязательно нужен мотив? Неужели трагическое происшествие на стройке не выглядит как несчастный случай? – намекнула я Нелюбину на то, что другим фигурантам он поет совсем иную песню. – Эльмира встретилась с бывшим, они повздорили, и…
– Мотив, – упрямо повторил следователь.
– Да, и у Эльмиры тоже есть мотив! – взвилась я. – Она мечтала о наследстве! Кумраев платил ей щедрые алименты, и Эльмира, очевидно, понадеялась на строчку в завещании.
– Алименты? Завещание? Какая ерунда, – зевнул в трубку Нелюбин.
Убила бы!
