А милая клинерша-невидимка, в отличие от меня, вышла победителем в нелегкой борьбе… Надеюсь, Нонна хорошо ей платит? Думаю, да. Моя подруга совсем не скупердяйка. И ее домработница честно зарабатывает свои деньги.
В прихожей раздался звонок. Я босиком пошлепала открывать, чувствуя под ногами гладкий, чистый пол и наслаждаясь этим ощущением.
Оу…
Вот это да!
Стоило только подумать – и вот она, моя радость!
– Здравствуй, Юленька, зашла тебя проведать! – возвестила с порога свекровь. – Была в магазине неподалеку, истратила все деньги на тренчкот. Ты не одолжишь мне немного на такси?
– Конечно, о чем речь! – закричала я и принялась метаться по квартире в поисках сумки или джинсов. В заднем кармане, помнится, оставалось рублей двести.
Лана Александровна не знает о существовании маршруток со стоимостью проезда в двенадцать рублей или еще более дешевых троллейбусов. Она ездит только на такси или в Никитином авто. В принципе Ланочка права. Раз она сумела вырастить сына, который разобьется в лепешку, но обеспечит все запросы мамули, то ей и карты в руки – долой общественный транспорт!
Свекровь недавно вернулась из заграничной поездки. Она предпочитает дорогие спа-курорты. Рассматривая Ланочку после очередного вояжа, я понимаю: огромные деньги вовсе не выброшены на ветер. В шестьдесят лет свекровь выглядит как свежий розовый бутон, она сияет здоровьем и ухоженностью. Еще пара-тройка подобных путешествий, и Ланочка будет выглядеть моей младшей сестрой. Учитывая, какой образ жизни я веду: бдения у ноутбука до четырех утра, литры кофе и полное игнорирование каких-либо косметологических процедур.
Зато теперь (благодаря Еве) у меня всегда отличный маникюр!
– Ах, Юля, посмотри, какая прелесть! – Ланочка достала из фирменного пакета светло-бежевый плащ. – Сейчас примерю. Как раз на эту прохладную погоду. И легкий, и от ветра защитит. Ну, нравится?
– Бесподобно! – зашлась я в восторге.
Тренч в самом деле был хорош. Мне бы такой тоже подошел. Надо будет присмотреть в магазине. После того как я совершенно незаметно набрала четырнадцать килограммов, носить нечего! Абсолютно.
Я незаметно взглянула на ценник и лишилась дара речи. Что?! Это цена или артикул?! Или кто-то написал на этикетке номер телефона?!
Похоже, Ланочка нашла бутик для жен олигархов. Но она-то не жена олигарха!
– Юля, неужели ты не угостишь меня чаем? – деликатно напомнила Лана Александровна. – Да, я смотрю, ты наконец-то убралась в квартире. Все блестит, сверкает. Молодец. Давно пора. А то я стала переживать. Ведь Никита не привык жить в антисанитарных условиях. У него начнется аллергия.
Никита – аллергик? Никогда не замечала!
И что значит «антисанитарные условия»?!
Это у меня сейчас появится аллергия, чудовищная, жуткая, с буйными припадками, если свекровь не перестанет сравнивать мою квартиру с авгиевыми конюшнями. У меня идеальный порядок. Ну, почти всегда…
В девять часов, проводив Ланочку и поймав для нее такси, я шла домой по прохладной вечерней улице, наполненной запахом цветущей сирени. В заднем кармане джинсов завозился мобильник.
О, это Марго!
– Мамуля, привет! – заорала я в трубку.
– Здравствуй, Юля.
– Ты совсем про меня забыла! Не звонишь! – с обидой в голосе заметила я.
– Могла бы и сама, – парировала маман.
Да уж, конечно! Когда бы я ни позвонила маме (или Никите) – я всегда не вовремя. Они такие занятые люди – встречи, совещания…
– Ну, как дела, Юля?
– У меня все в принципе нормально, – как можно более уверенным тоном отрапортовала я.
Расстрел Воскресенского – не в счет.
Не надо о грустном!
Я набрала полную грудь воздуха, готовясь отразить атаку. Обычно после краткого приветствия мама начинает меня пилить. И делает это с истинным упоением и блеском. Любая моя фраза становится для меня ловушкой – Марго всегда найдет, к чему прицепиться. Но я так давно не общалась с мамой, что согласна и на это.
Но сегодня Маргарита Эдуардовна была на удивление кроткой:
– Все нормально? Я рада. Работаешь?
– Да.
(Сейчас она скажет: «Все пишешь пустые рекламные статейки? Нахваливаешь капиталистов за их деньги? Вместо того чтобы найти себе престижную, высокооплачиваемую работу!»)
– Хорошо, – сказала мама. – А как с Никитой?
– У нас по-прежнему любовь. Но он часто уезжает. Он в командировке.
(Внимание, сейчас я услышу саркастическое заявление: «Любовь? От любви вообще-то дети бывают. А у вас? Ты не думаешь об этом? И почему Никита с такой готовностью уезжает от тебя?»)
– Да, это грустно, – согласилась мама. – Ну, передавай от меня привет.
Что стряслось?!
Марго подменили! Я ее не узнаю!
– А мы с твоим братом съездили в Америку. В Нью-Йорк.
– О!
– По делам.
– Здорово!
– Ну ладно, Юль, до свидания.
– Уже все? Поговорили? – искренне расстроилась я.
– Ко мне люди пришли. Давай, пока.
– До свидания, – пробормотала я.
Удивленная нетипичной беседой с мамой, но все же обрадованная ее звонком, я вернулась домой. Растянулась на диване, прикидывая, какую статью начну сейчас писать. Своей очереди поджидали один материал для «Стильной леди» и два – для «Удачных покупок». Я мысленно приценивалась к ним, словно выбирала блюда из ресторанного меню…
Впереди – вечер и ночь у компьютера. Отлично! Жизнь продолжается, я работаю, пишу, творю, общаюсь со свекровью и мамулей… Словно и не было того трагического события – встречи с депутатом Воскресенским, его судорог на окровавленном ковре, кейса с деньгами…
Кейс.
А где же он?!
Я вскочила с дивана. Вот почему мне было так удобно лежать! Кейс исчез. Испарился. И полмиллиона евро – вместе с ним.
Глава 13
Код есть, чемодана нет
Меня обворовали – нагло и цинично. Нет, это даже не воровство, а грабеж. Разбойное нападение! Коварная проходимка, маскировавшаяся под домработницу, решила сорвать большой куш. Полмиллиона! Теперь она обеспечена до конца жизни. Если, конечно, не будет покупать одежду в тех магазинах, куда любит наведываться моя свекровь…
Я металась по комнате, заглядывая под кровать и хлопая дверцами шкафа: лелеяла призрачную надежду, что дама-клинер не унесла кейс с собой, а просто переложила его в другое место. Но нет! Стала бы она его перекладывать. Домработница отнюдь не страдала болезнью «Я лучше знаю, где это должно лежать». Все предметы в квартире остались на своих местах – кастрюли, банки, коробки, джинсы. Ну, разве что немножко подвинулись и сгруппировались, значительно улучшив общий вид интерьера. Дамочка даже рабочий стол не тронула (книги вперемешку с компакт-дисками, журналами и распечатками), а только сформировала из бумаг стопочку и вытерла везде пыль. И я была благодарна уборщице за деликатность – как человеку творческому, мне дорог мой художественный беспорядок. Я сама его устраню к приезду Никиты. А пока наслаждаюсь.
