Но я-то знаю: этому мачо девушки не нужны!
– Родители приезжают через неделю! – взбудораженно сообщил Глеб. – Я готовлюсь.
– Здравствуй, Глебушка, – напомнила я.
– Ах да, привет, Юля. Ты давай это… Иди собирать чемодан.
– Зачем?
– Как – зачем? Юля! Мы же договорились. Ты переедешь ко мне.
– Нет!
– Юля!
– Глеб, не сходи с ума! Я не могу переехать к тебе. Нет, нет, нет!
– Но почему?
Вы посмотрите! Он искренне удивляется отказу замужней женщины временно поселиться в его квартире! Подумаешь, какие сложности? Взяла и переехала!
– Юль, но ты же обещала…
– Жить у тебя я не обещала. Ты головой-то думай! У меня Никита. Что я ему скажу?
Никите хватит моих фотографий с Холмогоровым. Если я поселюсь у Глеба – это будет явный перебор. И за меньшие преступления убивают неверных жен.
– Никите мы все объясним, – горячо закивал дизайнер. – Он поймет.
– Он тебя не поймет, Глеб, не поймет. Так же как и ты не понимаешь, почему я артачусь и не хочу переезжать к тебе. В этом вся проблема – ты не смотришь на ситуацию мужским взглядом. Для тебя девушка в доме означает одно: надо следить, как бы она не пролила чего-нибудь на плед. А мужчина думает иначе: хватит ли презервативов? Поэтому, Глеб, давай оставим эту затею…
– Как это оставим?!
– Так! Поверь, мы ничего не сумеем доказать твоим родителям! Как бы ни старались и сколько бы ни прикидывались влюбленной парочкой.
– Ты меня убиваешь! – воскликнул Глеб. – Но мы же договорились…
– Просто я трезво смотрю на вещи. Чего ждут твои родители? Да, они порадуются твоим карьерным успехам, апартаментам в центре, дорогой машине. Но прежде всего они хотят увидеть перед собой обычного парня со здоровой сексуальной жизнью. У которого загораются глаза при виде симпатичной девчонки. Который когда-нибудь женится и подарит им внуков… А тебе девушки абсолютно не нужны! Тебе хорошо одному в твоей роскошной квартире. В этом весь смысл.
– Что поделать, если я такой?
– Может, попытаться объяснить это родителям?
– Они не поймут. У них два варианта. Один – норма, другой – отклонение. Ты права, меня не интересуют девушки. И поэтому мои родители переживают. Они думают, я – гей. Но я не гей!
– Ты все это мне уже рассказывал… Конечно, неприятная ситуация. Но объясни родителям, что мир не черно-белый. Существуют полутона.
– Какие полутона? – насторожился Глеб. – Ты в какую категорию меня решила записать? Я не трансвестит, не транссексуал, не бисексуал… Я не хочу быть женщиной, и я не хочу любить мужчин. Но я хочу оставаться самим собой!
– Я тебя успокою. Таких, как ты, – хрупких и утонченных мужчин с хорошо развитыми слезными железами – вокруг все больше и больше. Нам, девочкам, скоро останутся только старички Шварценеггер и Сталлоне – как чудесное напоминание о грубой мужской силе, сокрушительной и безрассудной. И твоим родителям надо смириться с мыслью, что им не удалось вырастить крепкого мужика. Мы не всегда оправдываем надежды родителей, но мы все равно имеем право на существование. Поговори с ними! И не будем устраивать комедию.
– Нет, Юля, нет!
– Вот, к примеру, Сюзанна, твоя сестра. Она тоже разочаровала предков – не вышла замуж, родила вне брака… Да, родители расстроены. Но думаешь, они станут любить ее меньше?
– Они очень ее любят, – признался Глеб.
– А когда увидят внука, и вовсе растают. Возможно, их шкала ценностей кардинально изменится. То, что им казалось таким значительным в отношении Сюзанны, – удачное замужество – уйдет на последнее место. А главным станет то, что на свет появился ребенок, их внук, их продолжение.
– Да, Юля, я знаю – ты умеешь ездить по ушам! – возмутился Глеб. – Я готов признать, да, наверное, так оно и случится. В отношении Сюзанны. Но в отношении меня – давай действовать как договорились. О’кей?
Он меня не слышит!
– Глеб, мы сумеем обмануть родителей, если постараемся. Но за одной ложью потянется другая. И так далее. В результате ты окончательно запутаешься. Остановись!
Я очень разумна, когда дело касается других.
– Нет, Юля! Хватит разглагольствовать. Ладно, можешь жить у себя. Но когда мама с папой приедут, ты должна быть рядом. Ты – моя девушка. Мы с тобой давно договорились. Это успокоит родителей.
– Если что-то пойдет не так, я не виновата!
– Не суетись. Все будет тип-топ.
– Потом не говори, что я не предупреждала!
– Помолчи секунду. Какая ты сегодня болтливая, Юлька.
Это нервное.
– А сейчас я тебя обниму, – предупредил Глеб. Он напрягся. – Так, для тренировки. Попытаюсь выглядеть естественно.
– Валяй! – устало сказала я. Бесполезно убеждать его. Он зациклился на идее разыграть перед родителями спектакль. – Можешь даже поцеловать. Смотри только, чтобы тебя не стошнило.
Как мне не нравится вся эта затея!
Не хочу морочить голову родителям Глеба.
Дизайнер шумно выдохнул, зашел с одного бока, с другого… Потом подобрался сзади и навалился на спину, обхватив руками за талию. Он положил голову мне на плечо, я ощутила приятный аромат его волос…
А когда я чувствую запах Никиты, у меня срывает крышу, и раскаленные волны прокатываются по телу – от горла до пяток!
– Ну как, нормально?
– Молодец, – безучастно похвалила я упрямца.
Глеб осмелел и поцеловал меня в щеку. Я прислушалась к ощущениям. Ничего. Никаких импульсов. Так… Милый братик… И все.
– Юля! – услышала я удивленный возглас. Мы с дизайнером, не разрывая объятий, синхронно повернули головы на звук.
О нет!
Я знала, добром эта затея не кончится!
– Юля, что ты делаешь?! – возмущенно выпалила Лана Александровна. Она стояла сбоку, в каких-то десяти метрах от нас. – Ты, ты…
Глеб мигом отлепился от фальшивой возлюбленной.
– Здрасте, – сказал он немного смущенно.
– Ланочка Александровна, я сейчас вам все объясню! – заорала я. – Только не подумайте ничего плохого! Я сейчас все объясню!
Нет, не надо так суетиться. Это ошибка. Надо сохранять невозмутимость. Но поздно, поздно!
– Юля, как ты себя ведешь?! – буйствовала свекровь. – Стоишь и обнимаешься с этим парнем!
«Этот парень» быстро кивнул мне и со словами «Я тебе позвоню» прыгнул в машину и вмиг скрылся из вида. Ренегат! Впутал девушку в историю – и драпать! Настоящие мужчины так не поступают!
