– Ладно, беру свои слова обратно. Ты на самом деле не толстый. Гора мышц. Вытряхивайся, Шварценеггер.
– Молодец, ровненько припарковалась.
Все-таки он милый.
Не забывает похвалить даже за маленький успех.
Я сразу же ощутила невероятную гордость за себя. Нет, у меня, безусловно, уникальные способности к вождению автомобиля, почти как у Шумахера. Просто раньше никому не удавалось раскрыть мой талант.
– Пойдем вместе, – предложил Матвей. Он свернул в трубку журнал со злополучными снимками. – Разнесем по кирпичику редакцию этого гнусного листка. Ты там кого-нибудь знаешь?
– А-а, – покачала я головой.
– Вы ведь, журналисты, все знаете друг друга.
– А тут никого не знаю. И не пойду. Это дикая затея – устраивать разборки почти через полгода после выхода журнала в свет. Ты не находишь – возмездие припозднилось?
– Отомстить никогда не поздно, – сказал Матвей. – Хорошо, жди здесь.
Я равнодушно пожала плечами. Приспичило же ему! Рыцарь, отправившийся в крестовый поход во имя Прекрасной дамы. Пытается защитить мою честь. А я сама во всем виновата – гарцевала на пуантах перед Холмогоровым, вот и доигралась…
Минуты пробегали одна за другой, я не чувствовала их исчезновения. Сидела за рулем, высунув локоть в окно и подставив щеку лучу вечернего солнца, дышала влажным воздухом. Думала, как обычно, о Никите. Когда эти мысли перестанут причинять боль? Когда я избавлюсь от пронзительного ощущения потери? Нонна права, за четыре месяца нашей разлуки надо было научиться жить без Никиты. А я продолжаю травить сердце воспоминаниями…
Неужели прошло сорок минут? Даже не заметила! Где же народный мститель? Куда он пропал? А вдруг в редакции журнала имеется парочка двухметровых охранников и они ловко скрутили мою агрессивную крошку?
Придется идти на помощь.
…Логово врага располагалось на пятом этаже офисной высотки. Интерьер редакции повергал в уныние – тесные комнаты, заставленные старой мебелью, коробками из-под техники и стопками макулатуры. Немытые чашки на столах, чайные пакетики в горшках с кактусами…
Фу!
Надо отдать должное Елене Аметистовой: пусть я ее и не перевариваю, однако нельзя не признать – для «Удачных покупок» она делает все возможное, планомерно и последовательно улучшая и сам журнал, и нашу среду обитания. Не сравнить фешенебельную редакцию «Удачных покупок» с этим захламленным гадючником!
Мой инструктор вовсе не лежал избитым и связанным. Он сидел, уткнувшись в монитор компьютера, в обнимку с каким-то щуплым очкастым пареньком. Я увидела их спины – монументальную и широкую спину Матвея и узкую, ощетинившуюся острыми позвонками под тонкой футболкой – сотрудника журнала. Тяжелая ручища инструктора лежала на плече парня, пригибая беднягу к столу. Очкарик затравленно оглянулся, Матвей кивком подозвал меня к компьютеру:
– Присядь. Вот, Юля, полюбуйся. Что я тебе и говорил.
На мониторе красовалась моя физиономия, рядом – лицо Холмогорова. Мы страстно прильнули друг к другу и выглядели чудесно: султан и наложница.
Понятно, почему Никита ушел.
– Ну и?.. – немного раздраженно произнесла я. – Мы долго будем это рассматривать?
– Покажи первоначальный вариант, – приказал Матвей очкарику.
Тот послушно пошевелил мышкой, и через мгновение на мониторе появилась другая фотография. Я впилась глазами в экран.
Невероятно!
На первоначальном снимке между мной и Холмогоровым оставался по крайней мере метр свободного пространства – да между нами можно было спокойно впихнуть холодильник или вагонетку с углем! И моя голова вовсе не лежала на плече Андрея – ясное дело! Чтобы положить голову на плечо человеку, сидящему в метре от тебя, надо быть жирафом.
А я – девушка!
Но кто мне поверит после этих снимков!
– Давай следующий, – скомандовал Матвей.
Вот я в открытом вечернем платье стою с бокалом шампанского в руке и буравлю бесстыжим взглядом спутника. Андрей Вадимович пригласил на закрытое мероприятие – благотворительный симфонический концерт, который почтила присутствием верхушка местной знати. В антракте и шагу нельзя было ступить, чтобы не споткнуться о какого-нибудь вице-губернатора или областного министра. Зато бесплатно поили горячительными напитками.
– А теперь сравним, – приказал Матвей, и на экране появилась фотография-близнец. Но как же она отличалась от предыдущей!
Во-первых, мое декольте вовсе не было таким смелым! Во-вторых, я смотрела не на Холмогорова, а куда-то в сторону. В-третьих, опять же мы не липли друг к другу, а находились на корректном расстоянии в полметра…
Я закрыла лицо ладонями и положила голову на стол. Матвей осторожно похлопал меня по спине.
– Давай-ка распечатай нам исходные снимки. Какими они были до того, как вы покуражились, – сказал он очкарику. – Ну и зачем вы это делаете, а?
– Так ведь… Специфика издания. Главный редактор от нас требует…
– Зачем? Кому это надо?
– Публике… Читателям… – смущенно пробормотал парень. – Клубничка – она всем по душе. Обывателю всегда интересно увидеть известную персону в необычном ракурсе. Или полюбоваться на… на целлюлит кинозвезды, к примеру. Сразу жизнь становится веселее. Вы с редактором поговорите. Я же… Я тут просто техническую работу выполняю. Хотите подать на нас в суд?
– Ты хочешь подать в суд? – спросил Матвей и потеребил меня за шею. – Эй, малышка, очнись.
– Нет, – мрачно сообщила я. – Поздно. Чего уж.
– Жаль. Эх, не взял я сегодня с собой гранатомет. А зря. Но в принципе справлюсь и голыми руками. Где ваш главный?
– Матвей, что ты задумал?
– Хочу набить морду скотине.
Очкарика ветром сдуло из кабинета. Вероятно, помчался предупреждать коллег о нависшей опасности.
– Я тебя умоляю, Матвей. Пойдем отсюда…
Лифт был занят. Мы не спеша спустились вниз по лестнице.
– Смотри. Если б я был твоим мужиком, вот за это убил бы на месте. – Инструктор потряс в воздухе скандальным журналом. – Понимаю твоего Никиту… А вот здесь, – Матвей показал страницы с распечатанными фотографиями, – никакого криминала! Все благопристойно. Тебя подставили, Юля.
– Ну да, – усмехнулась я. – Невинная жертва бульварной прессы. Да что там! Сама виновата. Не надо было, живя с Никитой, смотреть на других мужчин. Зачем крутилась возле Холмогорова? Дался он мне! Функционеришка! Да еще и вор, как выяснилось.
– Конечно, замечание верное, правильное. Но вы, девушки, такие загадочные. Сами не понимаете, чего хотите. Ну да, ты крутилась возле Холмогорова. Строила ему глазки. Маячила в шаговой доступности в полуголом виде.
