Главное – дожить до утра.
Но мозг продолжал работать, неутомимо выискивая возможность улучшить мое положение. И у меня созрела новая блестящая идея – бежать через окно. Они ведь не знают, кто я такая. Ни имени, ни фамилии. Выберусь на свободу и исчезну… Я прилипла к подоконнику, изучая обстановку. От окна тянуло ночной прохладой, по освещенному куску дороги перед постом изредка проезжали машины…
Нет, этот план мне не удастся реализовать. Во-первых, на окнах решетки. А во-вторых, я представила, как буду голосовать в темноте на шоссе, пытаясь доехать до дома. Еще неизвестно, кто меня подберет: нормальный человек или какой-нибудь псих… Нет уж. Лучше провести ночь здесь, в помещении…
Я села за стол, горестно подперла лицо ладонью. О, сколько вопросов! Они роились в голове, словно злые пчелы:
1. Куда повезли Матвея?
2. Доставили его в больницу или нет?
3. Что с ним? Он поправится? Или проведет остаток жизни в коме?
4. Что сейчас делают Чупа-Чупс и Черный Жилет? Ковыляют вдоль шоссе, проклиная судьбу?
5. Жив или умер их товарищ, напоровшийся на березовый сук? Помог ли ему хоть кто-то?
6. Зачем я сижу в этой кладовке?
7. Какое они имеют право держать меня здесь?
8. Почему со мной никто не разговаривает?
9. Почему мне не разрешают позвонить?
10. Как объяснить все правильно, а главное – терпеливо?
11. Как сделать так, чтобы мне поверили?
12. Какова степень моей вины во всей этой истории?
13. Не пора ли требовать адвоката?
14. Что скажет Марго, узнав о моем диком приключении?
15. Что случилось с машиной Матвея? Где она сейчас?
16. Сообразила ли Нонна, не обнаружив меня дома, что я попала в беду?
17. Чего бы съесть?
18. Как я выгляжу?
19. И ГДЕ, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЗДЕСЬ ТУАЛЕТ?!!!!!
Внезапно я подумала, что уже несколько часов не вспоминала о Никите. А ведь мысли и мечты о нем являлись обязательным фоном каждого прожитого дня… К горлу подступил комок. Вот если бы сейчас я смогла ему позвонить! Он бы примчался быстрее молнии. Да, мы в ссоре, но какая разница? Эта ссора кажется сущей мелочью по сравнению с тем, что я сейчас испытываю.
Он бы обязательно спас меня.
И дал бы в рожу этому козлу Андриенко.
Но у меня нет телефона, и я не могу вызвать Никиту. Остается только ждать, чем все закончится… Но когда я наконец-то выберусь из этой страшной переделки, то обязательно встречусь с Никитой и расскажу ему обо всем. Я буду захлебываться словами, жестикулировать, таращить глаза, описывая мои невероятные приключения, а он прижмет меня к груди, уткнется лицом в мою макушку и скажет: «Бедный малыш, ну ты и натерпелась страху! Как хорошо, что все уже закончилось!»
Глава 21
Ничуть не лучше!
Сквозь пыльное стекло в кабинет проник первый утренний луч. Несмотря на испытываемые страх и отчаяние, я умудрилась заснуть, положив руки на стол, а голову – на руки. Не в первый раз пришлось уснуть в подобной позе. Я часто практикую это у себя дома, когда, настучав десяток страниц, падаю физиономией на клавиатуру ноутбука в четыре утра, не в силах добраться до кровати…
Но странно было ожидать, что сон сразит меня в такой непривычной обстановке и на фоне вчерашних волнений. По идее я должна была всю ночь просидеть на стуле, хлопая, как сова, глазами, замирая от любого шороха за дверью… Однако я просто-напросто отрубилась.
За дверью каморки чувствовалось какое-то шевеление. В окно стучала ветка клена и гладила стекло большими желто-красными листьями. Я в недоумении осмотрелась, не понимая, каким образом тут очутилась. И сразу же все вспомнила…
Узнал «тойоту»?
Еще бы. Конечно, узнал.
Почему вчера я не обратила внимания на эти слова гаишников? Пропустила мимо, не услышала. Слишком переживала за Матвея. А сейчас фраза всплыла в голове, и я похолодела от ужаса. Инспекторы узнали «нашу» серебристую «тойоту»! И что это значит? Машина принадлежит их друзьям? Чупа-Чупс и Черный Жилет – друзья инспектора Андриенко?
Час от часу не легче!
Я нервно затарабанила в дверь. Как ни странно, она довольно быстро открылась. На пороге красовался мой тюремщик. Почти минуту мы с подозрением пялились друг на друга, храня молчание. Почему молчал Андриенко – не знаю. А я молчала потому, что сейчас представляла собой аудиофайл гигантского объема. Стоит нажать кнопку PLAY – и прорвет, не остановишь! Мне слишком много всего приятного хотелось высказать этому хмырю в погонах!
Андриенко отступил на шаг и кивнул в сторону коридора:
– Туалет там.
– Доброе утро, – сказала я ему.
– Угу. Доброе, – с иезуитской интонацией в голосе подтвердил инспектор.
Я, сохраняя осанку наследницы престола, гордо продефилировала по коридору, нашла туалет. Андриенко смотрел мне вслед, я ощущала лопатками его взгляд. В туалете висело зеркало приличных размеров. В нем отражалась вовсе не наследница престола, а лохматое и чумазое недоразумение в грязном джемпере. На минуту я сникла, всматриваясь в свое лицо и видя на нем печать униженности. Да, трудно ощущать себя венцом творения природы, если сначала тебя бросают на землю и пытаются стащить джинсы, потом связывают руки и запихивают в багажник, затем держат ночь в помещении, вовсе не похожем на гостиничный люкс…
Но я выпрямила спину и злобно сверкнула глазами.
Ничего, я с ними разберусь!
Еще попрыгают у меня!
Днем все не так страшно. Я ощутила слабый прилив оптимизма. Как бы то ни было, приключение движется к финалу, и скоро я вернусь домой.
Андриенко ждал меня в коридоре.
– Телефон и кофе, – царственно приказала я ему. – Кофе, так и быть, можно растворимый.
Гаишник на секунду обалдел. Он изумленно заморгал, не в силах вымолвить ни слова от удивления.
– Ну ты и наглая девка! – произнес он в конце концов даже с некоторым уважением.
Девка?!
Я не девка!
Больше всего сейчас мне хотелось залепить ему по морде и дать коленом в пах. Однако, учитывая рост гаишника и мои ничтожные размеры, мне пришлось бы подпрыгивать. Это, безусловно, смотрелось бы комично. Поэтому я ограничилась презрительным взглядом, прошила им Андриенко насквозь, как раскаленной спицей.
– Я понимаю, мужчине, привыкшему общаться исключительно с девками, трудно вообразить, что в природе существуют еще и девушки, к которым данное определение абсолютно не подходит, – процедила я ледяным тоном. – Прекрасно понимаю, что в силу профессиональной деформации психики, недостаточной образованности и из-за элементарного отсутствия чувства такта вам трудно избегать привычных выражений, но все-таки попрошу вас придержать язык.
