– Да что ты! – отвергла Женя моё предположение. – Я вовсе не собираюсь изображать хозяйку дома. Просто приготовлю всё, организую… Сначала хочу устроить генеральную уборочку. Мужчина живёт один, так что можешь себе представить, в каком состоянии его особняк.
– Ты уже была в его доме?
– Ездила осмотреться.
– И что там?
– Пыль по углам! Два раза в неделю приходит убираться женщина. Но явно не перерабатывает. А Генрих ничего не замечает.
Готова поклясться, домработница вполне сносно убирает коттедж. Просто её стандарты чистоты далеки от Жениных! Евгения-то привыкла надраивать раковины так, словно собирается выставить их на продажу.
У неё всё сверкает.
Когда она звонит в мою дверь, я мчусь в прихожую, а по пути быстро провожу босой ногой по линолеуму вдоль плинтуса – там отчётливо видна пыль. Пылинки предательски взлетают, шевелятся под косыми лучами летнего солнца, бьющего в окна, и ставят крест на моей репутации рачительной хозяйки…
Да уж.
– Я хотела сама слегка прибраться в коттедже. Часиков за двадцать навела бы порядочек в холле, ванной и гостиной. А в остальных комнатах гостям делать нечего. Но Генрих Николаевич распорядился вызвать людей из клининговой фирмы. Они будут драить, а я – руководить. Чудесно?
– Да.
– А ещё собираюсь прошвырнуться в ателье – закажу новые шторы и к ним скатерть и салфетки. Уже придумала дизайн.
– Ты вошла в образ, душечка. Вроде не собиралась изображать хозяйку дома, но уже втянулась в роль. Шторы-то зачем менять?
– Надо приукрасить интерьерчик. И фужеры хочу купить. Сервиз есть отличный, какой-то знаменитой фирмы. А фужеров я у Генриха не нашла.
– Женя, ты разоришь начальника! Он планировал угостить немцев скромным обедом, а ты развернула полномасштабную операцию, словно встречаешь королевскую семью.
– Да нет, не разорю. Генрих Николаевич сказал – делай всё так, как бы сделала у себя дома… Ты помнишь, какие я приёмы закатывала для коллег Дениса? Он по двадцать человек порой приводил… И потом, Генрих выдал мне деньги. Я ориентируюсь на эту сумму. И вполне вписываюсь в рамки. Останется ещё прилично – чтобы закупить продукты, специи. Готовить буду сама.
– Не сомневаюсь, домашняя еда, да ещё в твоём исполнении, сразит немцев наповал. Не говоря о салфетках и скатерти…
Потом мы долго обдумывали Женин наряд. Задача была неимоверно сложной, так как одна из нас полжизни куталась в домашний халат, а вторая не вылезала из джинсов. Мы подходили на роль стилистов меньше, чем слон – на роль канатоходца.
– Футболочка в обтяжку и шортики, – мечтательно закатила я глаза.
– С ума сошла?! – испуганно отпрянула милая приятельница.
– Расслабься, это шутка.
– Шортики… Скажешь тоже!
Деловой костюм, естественно, не подходил. Декольтированный вечерний наряд мы также отвергли. Я предложила создать образ стопроцентной домохозяйки, любимый рекламистами: светлые брюки и цветной джемпер (именно так одеты миловидные рекламные дамочки, которые подкладывают глютаматную отраву в семейный борщ, постоянно сражаются с известковым налётом в ванной и кухне и впихивают тонны химического йогурта в своих бедных детей). Но, посовещавшись, мы решили остановиться на закрытом коктейльном платье – скромном и милом. Пришлось ехать по магазинам, так как ничего подобного в шкафу Жени нам обнаружить не удалось.
Глава 24
От подарка не отвертелась!
Лето, прекрасное тёплое лето! Грустно думать о приближении осени. А ведь пройдёт ещё месяц, и чудесное лето, для кого-то совершенно обычное, для кого-то – неповторимое, исчезнет в прошлом. И не останется ничего, кроме сотни фотографий в компьютере и воспоминаний, легко ускользающих из памяти…
Но для кого пара летних месяцев станет незабываемой – так это для Лили. Сотрудники бомбардируют меня вопросами, так как мы с Лилей теперь, определённо, подруги. Что случилось с редактором отдела архитектуры и дизайна? Почему она сверкает, словно солнце? Почему постоянно покупает конфеты и приглашает всех на чай к себе в кабинет? Она выиграла в лотерею, сорвала джек-пот? Ей оставил наследство дядя-шейх?
Нет, все гораздо круче.
У нашей экс-несмеяны восхитительная романтическая связь с Василием, владельцем цеха кованых изделий. Я, видимо, хорошая сваха, но плохой пророк. И представить себе не могла, что парочка, составленная впопыхах, наугад, понравится друг другу. Совершенно не питала иллюзий на сей счёт и обреченно собиралась и дальше устраивать Лиле свидания с моими знакомыми – одним, вторым, третьим…
Иначе бы она от меня не отстала!
Ведь прямо взяла за горло.
Настоящая террористка.
И вдруг выяснилось: стопроцентное попадание. Ба-абах! Снаряд со свистом преодолел расстояние до цели и взорвал её. Десятка, яблочко!
Нет, непостижимо: Лиля, утончённая девица, – и Вася, необразованный мужлан… Эти двое вместе? Он даже слегка пониже ростом, когда Лиля на каблуках.
А она всегда на каблуках…
Я ждала бури негодования после их первого свидания, возмущённых воплей типа «Кого ты мне подсунула?! Как ты могла со мной так поступить?» – и готовилась защищаться, напоминая пострадавшей, что та сама уговорила организовать ей встречу с Василием.
Но после первого свидания последовало второе, устроенное ими самостоятельно, уже без моей помощи… Потом, очевидно, третье, четвёртое…
Теперь Лиля порхает по редакции. Василий, простой дядька с хорошей деловой хваткой, быстро прибрал к рукам нарядную нимфу. Очевидно, убедился, что девица ему подходит, и уже не размышлял. Действовал молниеносно. Я видела, как чётко и ловко всё организовано в фирме Василия, какие виртуозы у него работают, как слаженно трудятся. Да, несмотря на невзрачную внешность, Василий – парень не промах…
Но как ему удалось в два счёта приручить нашу… м-м-м… грымзочку? Да, соглашусь, от той злобной горгульи, кем несколько месяцев назад являлась Лилия, не осталось и следа. Хочется верить, что девушка действительно переродилась, а не загнала глубоко внутрь все свои привычки и желания. Но можно ли кардинально переродиться за каких-то четыре месяца? Полностью изменить не только манеру поведения, но и мировосприятие?
В подобное чудо трудно поверить.
Однако…
Вот в мой маленький отсек-кабинет заглядывает Лиля. Её лицо, целое столетие хранившее гримасу отвращения, излучает солнечный свет:
– Юля, ты тут? Отлично! Сиди здесь, никуда не уходи.
– Привет, моя радость. А что случилось?
– Просто сиди и не шевелись, – загадочно произносит Лиля и исчезает.
Через пять минут я услышала кряхтенье и вскоре увидела перед собой Василия собственной персоной. Он, прилагая грандиозные усилия, втащил в кабинет недоделанный чугунный торшер и гордо, торжественно воздвиг его передо мной.
