– Ты шутишь? У меня дома автомат, который варит совершенно потрясающий кофе. Ты же сама хвалила! А стоит он от силы долларов двести!
– Это профессиональное оборудование, детка, – пояснила Нонна и уткнулась в каталог с кондитерскими витринами. – Ну, как тебе вот такая?
Я взглянула на фотографию и представила витрину, заполненную до отказа тортами, пирожными, марципановыми фигурками, фруктовыми корзинками и бокалами с тирамису.
– Думаю, подойдёт.
Мы купили целый вагон ложек, вилочек для торта, чашек с блюдцами, чайников, салфетниц, тарелок… Я ответственно подошла к заданию: приглядывалась к посуде, придирчиво рассматривала на свет, пробовала лизать. Потребовала налить нам чаю в каждый образец. Шутка ли – купить одним махом такое чудовищное количество посуды! Одних только кофейных и чайных пар нам требовалась двести пятьдесят штук!
– Вот немецкие. А вот из Швеции, – сообщила Нонна. – Эти подешевле. Те подороже.
– Эти – слишком массивны. А те – чересчур хрупкие. У этих – какая-то некрасивая форма. Те – недостаточно белоснежны.
– Цвет слоновой кости, – обиженно вставил продавец инвентаря.
– Угу. Возможно. Однако чашки выглядят так, словно пожелтели от времени.
Продавец насупился. Нонна тихо прикалывалась. Похоже, она совсем не жалела, что взяла подругу в помощницы, – я умею внести изюминку в любой процесс!
– Эти – ужасно тяжёлые. А те… м-м-м… выглядят недурно… Да, совсем недурно… Ах, нет, не подходят! У них невозможно просунуть в дырочку указательный палец.
– Вообще-то считается дурным тоном просовывать палец в ручку чашки, – холодно заметил поставщик посуды.
Он был на грани отчаяния и, подозреваю, уже меня ненавидел. А я всего лишь хотела выбрать самое лучшее для наших кофеен.
– Серьёзно? – удивилась Нонна словам оптовика. – А я всегда палец сую. Так гораздо удобнее держать.
Я бросила на продавца торжествующий взгляд и отодвинула в сторону «неудобные» чашки.
Через четыре часа мучений мы всё-таки затарились посудой, купив самые изящные чашки, самые стильные тарелки, самые круглые блюдца.
– О, Юля… – простонала Нонна, посмотрев на часы.
– Что, дорогая?
– Ничего. Завтра вместе с дизайнером поедем смотреть мебель и текстиль.
Я остановилась на заснеженной улице, наткнувшись взглядом на рекламный щит. Пушистый белый ковер под ногами начал моментально подтаивать и превращаться в кашицу, а с вечернего неба тут же слетали мириады новых снежинок.
Рекламный щит был не из тех огромных билбордов, что нависают над автострадой, отвлекая внимание водителей (лично я постоянно засматриваюсь на обнажённых красоток или интересные надписи, подвергая себя опасности въехать в бампер соседней машины), а компактной стеклянной стойкой перед бизнес-центром. Я обратила на него внимание только потому, что рекламу разместило агентство недвижимости «СуперСити». Отлично знаю владельца фирмы Ярослава Кунгурова, часто бывала в его офисе, здесь, в бизнес-центре. Общались, дружили, но потом как-то вдруг потерялись.
– Ну и что у вас новенького, милейший Ярослав Алексеевич? – пробормотала я, всматриваясь в красочную рекламную картинку, подсвеченную вечерними огнями. – Ух ты, домик… И довольно шикарный…
Фирма моего забытого друга предлагала купить квартиры в фешенебельном жилом комплексе «Синяя башня» – тихий район, пять минут от центра, подземная парковка, парк и т. д. Удивляюсь, каким образом в загазованном промышленном мегаполисе застройщикам вновь и вновь удаётся находить «экологически чистые» местечки с «волнующими видами» и «свежим воздухом»? И как они умудряются выбивать там землю под строительство?
Я замерла перед рекламным щитом, изучая планы квартир и фантазируя. Сладкие грёзы! О, как хорошо мы с Никитой разместились бы в просторных трёхкомнатных апартаментах… Нашлось бы место и для будущего потомства. То, как мы сейчас ютимся с Никитой в моей однокомнатной, – не дело! Я постоянно прыгаю с места на место с ноутбуком, словно курица с яйцом. Мы обросли барахлом, и оно постепенно вытесняет нас из квартиры. Кладовка забита, по углам комнат громоздятся нужные и полезные предметы типа коробок из-под оргтехники и кухонного оборудования, которые нельзя выкидывать в течение всего гарантийного срока (какое жуткое требование!).
Когда-то у Никиты была почти такая же роскошная квартира, какую я рассматриваю сейчас на плакате. Почти в таком же классном доме. И мы увлечённо делали в ней ремонт. Но ремонт – это чёрная дыра, с невероятной силой засасывающая ваши деньги и время. Мы потратили два года и не менее пятнадцати миллиардов евро, но всё никак не могли закончить начатое. Постоянно приходилось делать паузы из-за нехватки средств – то Ланочке требовалась очередная страшно дорогая шуба, то нам самим хотелось поваляться на белом песке под пальмами, а путёвка стоила как нефтеналивной танкер.
В общем, пока мы возились с плинтусами и натяжными потолками, кто-то очень влиятельный сумел отхапать кусок земли от территории, окружавшей дом. Прямо под окнами новой квартиры возвели ночной клуб, а его парковка поглотила часть детской площадки. И наша квартира, жизнь в которой мы предвкушали с удовольствием, вдруг перестала нам нравиться! Из окон теперь виднелась крыша клуба, его яркая вывеска мелькала яростным неоном все ночи напролёт, а в пять утра окрестности оглашали ржание и вопли пьяных посетителей. Об этом свинстве нам с гневом поведали будущие соседи. И мы, так и не переехав, стеная и обливаясь слезами, продали наше недоремонтированное гнёздышко.
Деньги Никита вложил в инвестиционный фонд «Фаворит». Фонд обещал отличные проценты, но в то же время не давал абсолютно никаких гарантий. Тут уж как карта ляжет. И вдруг накатило – кризис, всемирное бедствие! Прибыль инвестфонда ушла в глубокий минус, и мы тоже свалились в ту пропасть… Менеджерам «Фаворита» стало исключительно просто объяснять клиентам своё кошмарное поражение: «Ну а что вы хотели? Кризис! Не только у нас обвал, это всеобщая тенденция».
Таким образом, через несколько месяцев сбережения Никиты сократились на треть. Я подсчитала на калькуляторе, сколько всего полезного смогла бы купить на деньги, списанные по статье «непредвиденные убытки». Но милый почему-то не потерял веры в способность инвестиционного фонда справиться с ситуацией и отбить потерянные деньги. А я просила не мечтать о журавле в небе, переложить капитал в какой-нибудь крупный банк и иметь твёрдые двенадцать процентов годовых. Нам бы очень пригодились эти проценты! Но мне не удалось переубедить мужчину.
«Фаворит» барахтался в мутной пене кризиса, деньги таяли, а с ними – моя надежда когда-нибудь переехать в большую квартиру. И вот сейчас я увидела рекламу агентства недвижимости, и моё сердце сладко сжалось от странного, но приятного предчувствия.
– Нравится? – услышала я над своим плечом.
– А?
Я обернулась. Рядом стоял парень, снежинки падали на его тёмные волосы, брови и пушистые ресницы. Симпатичный незнакомец. Я ему улыбнулась, и он улыбнулся мне в ответ.
