– О-о… Это была великолепная идея!
– То есть не на выходные, а только на один выходной. Завтра мне надо вернуться обратно.
– Но завтра воскресенье!
– Точно. И у меня неформальная встреча с очень важными мужиками. Мы договорились. Так что в два часа ночи я уже должен быть в аэропорту. Но целый день – в нашем распоряжении. Мы очень хорошо его начали, – проурчал Никита и потянулся в кровати. – Пожалуй, пойду приму душ. Ты со мной?
– Обязательно!
Потом мы сидели на кухне и пили чай. Я не рискнула при любимом включать кофе-машину, Никита постоянно пилит меня за чрезмерное пристрастие к кофе.
– А что это за конфеты? – удивился он, увидев фиолетово-серебряную коробочку. – Ты полюбила сладкое?
Я развернула фантик и отправила конфету в рот.
– Вовсе нет. Это витаминный комплекс. Мариночка посоветовала принимать. Специально разработанная формула для людей умственного труда.
– Мариночка – это Марина Аркадьевна из «Стильной Леди»?
– Да. Кстати, поискала эти конфеты в Интернете. Одна такая коробочка стоит триста евро!
– Надо же. Главный редактор на тебя денег не жалеет!
– Заботится о моих мозгах.
– Юля, ты сейчас одевайся. Мы с тобой сгоняем в пару-тройку местечек.
– А куда?
– Увидишь, – загадочно улыбнулся Никита. – Давай, шевели ластами, красавица моя.
Он наклонился и поцеловал меня в голое плечо. После душа я оделась, но не так, чтобы очень основательно. И поэтому сейчас Никита снова смотрел на меня с жадностью. Я чувствовала себя неотразимой.
Ещё последний, пятый, раз?
Прямо на кухонном столе.
– А что надевать? Каков дресс-код? – попыталась я разведать обстановку. Интересно, что придумал мой оголодавший зверь?
– Да что угодно! – разрешил Никита. – Тебе всё идёт… Стоп! Вспомнил. Надень-ка то синее платье, которое тебе привезла мама. А сверху – тренч. Ты в этом наряде незнакомая и торжественная. Настоящая леди.
А я-то планировала влезть в джинсы! Но раз любимому так хочется…
– Не знаю, удастся ли втиснуться в платье, – вздохнула я. – В последнее время я ужасно поправилась. На целых пять килограммов!
– Да, я заметил, что ты постоянно говоришь об этом. Но эти дополнительные килограммы чертовски соблазнительно смотрятся, – горячо заверил Никита. – Иди, втискивайся.
Синее платье-футляр с единственным украшением в виде рельефных строчек от плечевого шва до подола, действительно, производило сильное впечатление. Когда его надеваешь, спина непроизвольно выпрямляется, а подбородок задирается вверх. Ну и, конечно, придётся надеть каблуки…
Сто лет не ездила пассажиром! Занятие, надо сказать, то ещё. Чувствуешь себя обездоленной и не у дел – руль-то недоступен…
Солнце плескалось в голубом небе и ощутимо пригревало, недавние холода вспоминались с трудом, словно их и не было в самом начале месяца. Наверное, природа решила подарить нам ещё один кусочек лета.
Никита остановил машину у ЗАГСа. Моё бедное сердце, измученное приключения последнего месяца, а также предельными порциями кофеина, задрыгалось в груди, попыталось протиснуться между ребёр и выскочить наружу…
Почему мы здесь притормозили?
А-а, поняла я, Никите понадобилась какая-то справка или дубликат какого-то документа.
– Ну что, девочка моя? – загадочно улыбнулся Никита. – Ты готова расстаться с невинно… то есть со свободой?
– В смысле? – подозрительно прищурилась я.
– Если согласна, мы сейчас войдём в этом здание, в кабинет номер одиннадцать, и станем мужем и женой. Хотя, на самом деле, мы ими являемся уже пять лет. Но тут получим ещё и документальное подтверждение. Идём?
– Подадим заявление? – задохнулась я от счастья.
– Я обо всём договорился. Ты согласна?
– Согласна?! – закричала я и набросилась на Никиту с поцелуями. – Согласна?! Да я уже сто лет об этом мечтаю!
– Полегче, полегче, – засмеялся Никита. – Счастливому жениху будет трудновато оставлять автографы в документах, если ты сейчас его придушишь.
В одиннадцатом кабинете нас явно поджидали. Нарядная дама лет под шестьдесят, мягкая и пышная, как сдобная булка, поднялась нам навстречу из-за рабочего стола.
– Заходите, заходите, мои дорогие! – сердечно поприветствовала она. – Что, решились? Никитушка, привет! Юлия, здравствуйте!
Жениха дама наградила нежным поцелуем в щёку, очевидно, они были давно знакомы. Я же подверглась молниеносной ревизии – женщина быстро обшарила меня глазами.
– Юлечка, выглядите изумительно! – заверила она.
– Это Антонина Николаевна, – представил Никита свою знакомую.
– Присаживайтесь. Ну что, детки, какая у нас программа? Минимум или максимум?
Я непонимающе уставилась на Никиту. Мне было как-то не по себе – в физическом плане: сердце прыгало, в глазах мелькали всполохи – жёлтые и розовые, руки тряслись, во рту пересохло – трудно было произнести даже слово.
– Минимум – подаёте сейчас заявление и ждёте очереди в общем порядке, – пояснила Антонина Николаевна.
– А максимум? – чуть слышно пролепетала я.
– Расписываю вас прямо сейчас! – радостно объявила добрая женщина.
Всё поплыло у меня под глазами, я предприняла попытку свалиться со стула, но Никита мне не позволил.
– Ой-ой! – заволновалась Антонина Николаевна. – Сейчас водички налью. Вот!
– Юлечка, ты что? – испугался Никита, схватив меня за плечи.
– М-да, – протянула Антонина Николаевна с многозначительной улыбкой. – Видимо, лучше вам не откладывать счастливый момент.
Я поняла, на что она намекает! Наверное, эта дама повидала немало невест, подверженных обморокам, да и просто невест на шестом – девятом месяце беременности, когда причина плохого самочувствия уже очевидна…
Но я, увы, не беременна. За все годы общения с Никитой мне так ни разу не удалось изведать этого состояния. Подозреваю, скорее все вулканы мира начнут извергаться в одно и то же время, чем я смогу обзавестись начинкой.
Несбыточная мечта!
Но ведь мечты сбываются! Вот и сейчас: то, из-за чего я страдала долгие годы, из-за чего беспрестанно терроризировала Никиту, именно сейчас это происходит! Одно-единственное слово, и добрейшая Антонина Николаевна запишет нас в свой толстый талмуд как мужа и жену.
Свершилось!
– Так мы сейчас расписываемся или только подаём заявление? – осторожно уточнил Никита.
– Но я… Но я не готова, – ошалело пробормотала я. – А как же букет невесты?
