Бр-р!..
Даже под страхом смерти Настя не стала бы пользоваться
такими духами. Проще сорвать лепесток розы и растереть его в руках. Проще
влезть в банку с ванилью и выпачкать в ней нос. А чистка гнилых фруктов,
ежегодный летний кошмар! О, она знает, что это такое…
Она поставила духи на полку, сняла с вешалки халат и снова
зацепилась взглядом за царапину на батарее. Пусть все, что сказала
Мицуко, — правда, пусть он никогда не вспоминал ее… Но Кирюша все-таки
позвонил ей, — быть может, в самый последний момент! Что именно он не
успел или не захотел ей сказать?
Этого она не узнает никогда, а стиральная машина называется
“Аристон”.
У них в доме, на огромной, заполненной связками перцев и
чеснока кухне, тоже стоит машинка. Не такая роскошная, конечно, но стирать в
ней — одно удовольствие…
Настя вышла из ванной и направилась в кладовую, где уже
лежали рассортированные на стопки Кирюшины вещи. Уже поношенные и совсем новые.
Оставлять их здесь не имеет смысла, надо бы перевезти все в Вознесенское. Но
Зазе эти вещи не подойдут, Заза всегда был плотным и кряжистым, а в последнее
время, после сорока пяти, вообще заметно расплылся. Кирилл же был сух и поджар,
он пошел в мать, не то что ширококостная, широкоплечая Настя. Куртки, рубашки и
штаны Кирилла могут подойти разве что Илико, но он еще мальчик. Надменный
грузинский мальчик. Он никогда не будет носить тряпки с чужого плеча…
Настя отобрала веши для стирки и сунула их в стиральную
машину. И под ее тихий ровный гул снова занялась косметичкой. Не то чтобы ей
особенно понравились карандаши и помада… Просто…
Просто она никогда не пользовалась косметикой.
Она даже и вспомнить не могла, почему так повелось. В ящике
у зеркала, в их с Зазой спальне, хранились ее нехитрые, еще девичьи радости —
выцветшие польские тени, мамина тушь “Ленинград”, почти бесцветный блеск для
губ — в Вознесенском всегда следили за нравственностью. И боевой раскраской
пользовалась только продавщица одного из двух Вознесенских магазинов Лидуха —
бедовая разведенка.
Вряд ли все эти причиндалы Мицуко подойдут к ее выцветшим белым
волосам, узким бровям и смуглой коже… Но они такие маленькие, такие
аккуратненькие, такие замечательные…
И Настя решилась.
Сначала она подвела один глаз, потом другой. Получилось не
очень хорошо и не совсем ровно, но глаза, такие же выцветшие, как и волосы,
неожиданно сверкнули и приобрели глубину. Покончив с глазами, Настя раскрыла
помадный тюбик. Помада “Angel № 63” оказалась серо-пепельной, под стать
карандашам. Довольно странно, если учесть, что перед ней Мицуко предстала в
демонически-черном макияже. Похоже, что Мицуко постоянно экспериментирует, и
все ее косметические эксперименты зависят только от какой-нибудь мужской
визитки.
Тонкий слой помады веригами повис на губах. Нет, волочить на
себе такую тяжесть она не способна! Но перед тем как избавиться от нее, Настя
все-таки заглянула в зеркало. И… осталась там на добрых десять минут. Пожалуй,
она ошиблась, определив цвет как серый. Влажный, слегка подрагивающий
мутновато-жемчужный, блеск — так будет вернее. И так блестеть мог только
восковой бок груши сорта “Любимица Клаппа”.
Нет, конечно же, в самой Насте ничего не изменилось, и все
же…
Теперь самоуверенный прыщ из конторы “Валмет” никогда бы не
сунул ей в руки ведро и тряпку!
Настя вздохнула и подобрала с пола свою одежду: черная
широкая юбка с подкладкой (подарок зугдидской родни Зазы), черная, расшитая
люрексом кофта (подарок цхалтубской родни Зазы) и черный батистовый платок на
голову — подарок самого Зазы. Вещи удобные и практичные. Но все дело в том, что
в этом городе совсем другое представление о вещах: униформа для техперсонала,
вот как называются все эти Настины сокровища!
И надевать их теперь ей вовсе не хотелось.
Настя вернулась на кухню и посмотрела на часы.
Семь утра. Три часа прошли незаметно, кто бы мог подумать.
Она присела на табуретку, вытащила из сумки блокнот для заметок “Российский
садовод” и принялась писать. Перечень дел получился довольно большим, и нужно
очень постараться, чтобы до отъезда успеть их переделать.
1. Купить билет домой.
2. Купить обои.
3. Купить хорошие семена помидоров (импортные), если найду
магазины.
4. Поклеить обои в комнате.
5. Навести в квартире окончательный порядок.
6. Поставить свечку за упокой Кирюши.
7. Поставить свечку за здравие Илико и Зазы, черт с ним.
8. Поехать на кладбище на девять дней.
9. Отправить Кирюшины вещи посылкой в Вознесенское.
10. Купить подарок для Илико.
11. Купить подарок для Зазы, черт с ним.
12. Купить что-нибудь Нине и Тамаре.
13. Позвонить Нине и Тамаре и узнать, сняли ли Мцване.
Сказать, чтобы Рислинг до моего приезда не трогали.
14. Выбросить шлюхину косметику.
Последний пункт всплыл так неожиданно, что Настя даже
удивилась: неужели это ее рука вывела на бумаге столь категоричную строчку? Но
отпираться бессмысленно: она.
До открытия всех мыслимых магазинов оставалось по меньшей
мере два часа, и Настя решила всерьез заняться квартирой. И отправилась в
кладовку, подыскать себе кое-что из старых Кирюшиных вещей. Не будешь же
корячиться в подарочном люрексе, честное слово!.. Какой-нибудь — спортивный
костюм ее вполне устроит.
Но спортивного костюма Настя так и не нашла.
Зато совершенно неожиданно обнаружила кожаные джинсы. Такого
Настя еще не видела! Черная кожа была мягкой, ни дать ни взять настоящий, тонко
выделанный сафьян. И заклепки! Вот Заза — он никогда не позволил бы себе надеть
такую женственную безделицу. А Кирюше, наверное, они очень шли, недаром в
детстве он был похож на девчонку. Настя подумала секунду и решительно
облачилась в штаны брата. С некоторой натяжкой можно сказать, что они сидят как
влитые. Только немного жмут в бедрах. Насте пришлось до невозможности втянуть и
без того впалый живот, чтобы застегнуть “молнию”. И постараться по максимуму
увеличить промежуток между вдохом и выдохом.
А дальше…
Как на ней оказались ремень и черная (почти новая) рубашка
Кирилла, она не помнила. И объяснить появление на своих плечах куртки (той
самой, в которой было найдено письмо) — тоже не могла. Все остальное было делом
техники.
Она вернулась в ванную, машинально изменила режим работы
стиральной машины и как безумная (неужели безумие заразно?) набросилась на
“шлюхину” косметику. Теперь подкрашивать глаза стало легче — у нее появился
маленький опыт.
"Angel № 63” довершил картину ее морального падения.
Холодея от предчувствия, она заглянула в зеркало. Да. Светлые
глаза, вызывающе светлый рот, разбавивший загар; черное-белое, черное-белое —
витрина непристойности, лярва-продавщица Лидуха может отправляться на
заслуженный отдых!
