Почти сразу в трубке раздалось шипение, и громкий старческий голос проговорил:
– Это кто это? Это ты, Ника?
– Нет, Таисья Михайловна! – громко и четко произнесла Надежда. – Это Надежда Лебедева, Раина знакомая! Я вам от Раисы привезла посылку! Рая должна была вам позвонить!
– Заходи, Ника! – ответил голос из домофона.
Замок щелкнул, Надежда вошла в подъезд.
Она поднялась на лифте на шестой этаж, позвонила в сорок четвертую квартиру. За дверью послышалось шарканье, и тот же голос проговорил:
– Иду, иду! Сейчас, Ника, сейчас я тебе открою!
Загремели многочисленные замки и запоры, дверь открылась, и на пороге появилась очень симпатичная старушка.
Когда-то очень давно у Надежды была замечательная книжка «Красная Шапочка». Сама Надежда в детстве читала эту книжку, потом по ней учила читать свою дочку (из чего можно сделать вывод, что она обращалась с книгой очень бережно).
Так вот в этой книжке бабушка Красной Шапочки выглядела в точности так же, как эта старушка, – круглые румяные щеки, добрые глаза за круглыми стеклами очков, седые волосы, собранные в аккуратный узел на затылке. Наверняка эта бабушка обожает своих внуков и печет для них замечательные пирожки. И ей удивительно идет уютное имя Таисья Михайловна.
Правда, вот со слухом у нее большие проблемы.
– А ты кто? – спросила старушка, удивленно уставившись на Надежду. – Ты не Ника!
С таким заявлением спорить было бесполезно.
– Здравствуйте, Таисья Михайловна! – громко и четко проговорила Надежда и повторила: – Я вам привезла посылку от Раисы! Меня зовут Надежда Лебедева! Раиса вам должна была звонить!
В доказательство своих слов она предъявила Раисину сумку.
– Я ничего не покупаю, – недовольно возразила старушка. – Вон соседке моей так же принесли мешок сахару, недорого, правда, она купила – а там оказалось только сверху немножко сахара, а снизу соль. Так она третий день сидит, соль от сахара отбирает…
Надежда призвала на помощь все свое терпение, мысленно сосчитала до десяти и повторила еще громче и отчетливее:
– Я. Ничего. Не продаю. Я. Принесла. Вам. Посылку. От Раисы. Раиса. Должна была. Вам. Звонить!
– А что ты так кричишь-то? – удивленно проговорила Таисья Михайловна. – Я еще, слава Богу, хорошо слышу! Так ты, значит, от Раи? Так бы сразу и сказала! Так ты заходи, чайку попьем, расскажешь, как там Рая живет…
Надежда вздохнула с облегчением и направилась вслед за хозяйкой на кухню.
Здесь все было именно так, как она себе представляла, – уютная маленькая кухонька была аккуратно прибрана, тут и там висели нарядные самодельные прихватки и вышитые крестом полотенчики.
Мгновенно появились и пирожки – с капустой и с яблоками.
Таисья Михайловна заварила чудесный ароматный чай, добавив туда какой-то травки из большой стеклянной банки, налила Надежде полную чашку (чашка была большая, темно-синяя, с золотым петухом), придвинула поближе к ней блюдо с пирожками, подперла щеку кулаком и проговорила:
– Ну, как там Рая?
Надежда откусила от пирожка (он оказался с капустой) и проговорила с полным ртом:
– Замечательно! Просто замечательно! Ее новый муж очень внимательный и обеспеченный, так о ней заботится… дом у них хороший загородный… детям на воздухе полезно…
– Вот хорошо! – оживилась старушка. – Должно же ей было наконец повезти! Зина одна ее растила, муж у нее сильно пьющий был, попал по пьяному делу под электричку, когда Рае семь лет было… Хорошо, что Рая материну судьбу не повторила. А вот Валечка, бедная, так и прожила всю жизнь без любви и ласки…
– Валечка? – машинально переспросила Надежда, которая не слишком прислушивалась к собеседнице, ее внимание поглотили пирожки. Тесто было отменное, вроде бы сдобное, а не тяжелое, совсем воздушное. Надежда ела уже третий пирожок и решала в уме сложную задачу – удобно ли будет попросить у хозяйки рецепт. Некоторые женщины не любят открывать свое ноу-хау. Но похоже, Таисья Михайловна полностью ушла в воспоминания, теперь начнет сыпать именами, вспомнит множество житейских историй, скучных и ненужных.
– Так и прожила одна, как разошлась с Анатолием, – вздыхала Таисья, – и Верочку одна воспитывала…
На этот раз Надежда Николаевна насторожилась: старушка сама заговорила о том, ради чего Надежда к ней приехала. Сама упомянула Верочку. Надо думать Верочка – та самая, как ее, Мельникова Вера Анатольевна, которой квартиру соседнюю сдали. В противном случае нужно немедленно откланяться и бежать отсюда, роняя тапки, иначе заговорит бабушка до смерти. Это она может. За пирожки, правда, большой ей респект.
– Конечно, воспитала она ее хорошо, – продолжала тем временем Таисья Михайловна. – Образование дала… Работа у дочки была приличная, экскурсоводом в музее. Платили, конечно, мало, но сейчас культура не в почете…
– Валечка – это ведь ваша знакомая из Плескова? – уточнила Надежда на всякий случай.
На этот раз старушка ее расслышала.
– Из Плескова, из Плескова! – закивала она. – Мы в Плескове, почитай, все знакомы, но Валечка – не просто знакомая моя, мы с ней и в родстве. Мать ее, Анфиса, моему покойному Ивану Филипповичу троюродная была… или нет… – старушка задумалась, шевеля губами и что-то в уме подсчитывая, – нет, четвероюродная! Но это все равно, по-нашему, близкое родство. А ты что же пирожки не ешь? Не нравятся?
– Очень нравятся! – искренне ответила Надежда. – Замечательные пирожки. Просто я уже и так очень много съела…
– Съешь еще! – строго потребовала старушка. – Их надо сегодня съесть, а то зачерствеют!
Надежда тяжело вздохнула, вспомнила про свои лишние килограммы, с которыми вела неравную борьбу, но не удержалась и надкусила еще один пирожок. Он оказался с яблоками.
– Очень вкусно! – повторила она. – Так что, вы говорите, Вера – дочь вашей родственницы?
– Единственная доченька, кровиночка, – закивала старушка, – всегда у нее Верочка свет в окошке была. Славная девочка, в школе училась хорошо, и послушная, и симпатичная… Валя-то сама не так чтобы интересная была…
– Ну, говорят же: «Не родись красив, а родись счастлив…» – ввернула Надежда для поддержания беседы.
– Оно-то так… – протянула Таисья Михайловна, – да только в их случае все по-другому вышло. И у Вали, и у Веры все несчастья через мужей произошли.
– Вот как?
Таисья Михайловна оживилась, услышав в словах Надежды несомненный интерес к теме разговора. Она налила им еще чаю и приступила к рассказу:
– Валечка тоже умницей была, школу с медалью кончила и в институт поступила, вот только точно не скажу в какой, но здесь, в Петербурге. Полюбила парня, такого же студента. Интересный был парень, сразу скажу, волосы светлые волной, лицо такое… открытое, приятное, высокий… Мы как увидели его с Зиной, Райкиной-то матерью, так и обомлели. И как только Валентина такого красавца охмурила? Ну, поженились они после диплома, потом она Веру родила, квартиру получили. Валя на завод устроилась, в лабораторию какую-то, а муж диссертацию писал. Бедно жили, конечно, но тогда все так. Валюшка на двух работах, девочку в круглосуточные ясли отдала. Потом оперились, муж диссертацию защитил и стал в том же институте лекции читать. Чем не жизнь, я тебя спрашиваю?
