— Бросайте свои бумажки, — сказал Харри. — Звоните всем дежурным полицейским, мне требуется подкрепление. Берем подозреваемого в убийстве, улица Осенгата, двенадцать, в районе Торсхов.
— Харри…
— Слушайте: останки Сильвии Оттерсен лежат в морге Института анатомии. Снеговик — не Катрина. Понимаете?
Пауза.
— Нет, — прямодушно ответил Хаген.
— Снеговик — сотрудник этого института, Матиас Лунн-Хельгесен.
— Лунн-Хельгесен? Вот черт! Это ведь тот, который…
— Да, тот врач, который оказал большую помощь в разработке Идара Ветлесена.
Голос Хагена повеселел:
— Дежурные полицейские, разумеется, поинтересуются, вооружен ли он.
— Насколько нам известно, — поделился Харри, — он убил десять-двенадцать человек и ни разу огнестрельного оружия не использовал.
Сарказм Харри дошел до Хагена не сразу.
— Я перезвоню, — бросил он.
Харри нажал кнопку «отбой» и, вертя в замке ключ зажигания, другой рукой принялся набирать Магнуса Скарре.
Магнус и двигатель отозвались синхронно.
— Ты все еще в районе Трюванн? — спросил Харри.
— Да, а что? — ответил Скарре.
— Хватай всех, кто есть под рукой, и бегом в машину. Притормози на перекрестке Осенгата и Фуктс. Едем брать мерзавца.
— Ах, мать твою!.. Это то, о чем я думаю, или…
— Да, — отрезал Харри.
Он так втопил газ, что покрышки взвизгнули на асфальте.
Харри вспомнил Юнаса. По какой-то непонятной причине — именно Юнаса.
Один из шести патрульных автомобилей, которые затребовал Харри, связавшись с управлением, уже стоял у перекрестка на Осенгата. Харри подъехал со стороны Стурусиден. Свернул на тротуар, выскочил из машины, подбежал к патрульным и в приспущенное окно попросил рацию.
— Выключи пока, — бросил Харри, показав на мигалку. Нажал на кнопку вызова и приказал всем патрульным машинам выключить сирены заранее.
Через четыре минуты все шесть патрульных автомобилей подъехали к перекрестку. Полицейские, среди которых были Скарре и Ула Ли из убойного отдела, собрались вокруг машины, где у открытой дверцы сидел Харри с картой города в руках и давал указания:
— Ли, возьми три машины и отрежь возможные пути к бегству. Вот тут, тут и тут.
Ли наклонилась над картой и кивнула.
Харри повернулся к Скарре:
— Что вахтер?
Скарре показал телефон:
— Как раз с ним говорю. Он уже идет к главному входу с ключами.
— О'кей. Возьмешь шестерых и расставишь их по подъезду, на черной лестнице и, если возможно, на крыше. Еще добудь мне машину прикрытия. «Дельта» приедет?
— Уже.
Двое полицейских, похожих друг на друга как две капли воды, доложили, что «Дельта» прислала группу захвата, специально обученную на случай подобных ситуаций.
— Вы мне будете нужны прямо перед подъездом. Все вооружены?
Полицейские кивнули. Некоторые держали автоматы МР-5, отлично зарекомендовавшие себя при освобождении заложников, у остальных были только табельные револьверы. «Бюджет — прежде всего», — разъяснил как-то раз комиссар полиции.
— Вахтер сказал, что Лунн-Хельгесен живет на третьем этаже, — сообщил Скарре, убирая мобильный в карман. — Там по одной квартире на этаже. Выходов на крышу нет. Чтобы попасть на черную лестницу, надо подняться на четвертый этаж и пройти через закрытый холл.
— Хорошо, — сказал Харри. — Пошли двоих на черную лестницу, пусть ждут в холле.
Харри посадил к себе в машину двух полицейских в форме. Один постарше, другой — прыщавый юнец. Оба как-то работали со Скарре. Он повел машину не на улицу Осенгата, 12, а переехал на другую сторону и загнал ее во двор напротив.
Два мальчугана огромными, блестящими от любопытства глазами рассматривали вооруженных полицейских, пока Харри объяснял их отцу, для чего полиции требуется ненадолго войти в их квартиру. Харри прошел в гостиную, отодвинул диван от окна и внимательно всмотрелся в квартиру напротив.
— В гостиной свет! — крикнул он.
— Там кто-то сидит, — заметил полицейский, тот, что постарше.
— Я слышал, что после пятидесяти зрение ухудшается на тридцать процентов, — ответил Харри.
— У меня отличное зрение. Вон там, в большом кресле, которое стоит к нам спиной. Можно разглядеть часть затылка и руки на подлокотниках.
Харри прищурился. Черт, ему что, очки уже нужны, что ли? Однако как только старик подсказал, куда смотреть, он все разглядел.
— Оставайся здесь и сообщи по рации, если он шелохнется. Идет?
— Идет, — улыбнулся пожилой.
С собой Харри взял юнца.
— А кто хоть там сидит-то? — спросил тот громко, чтобы перекричать давящую тишину, когда они были уже внизу на лестнице.
— Слыхал про Снеговика?
— О, черт!
— Вот именно.
Они перебежали через дорогу во двор дома напротив. Вахтер, Скарре и пятеро полицейских в форме стояли наготове возле входной двери.
— Ключей от квартиры у меня нет, — сказал вахтер. — Только от подъезда.
— Отлично, — ответил Харри. — Мы сначала позвоним. А если он не откроет, будем ломать дверь. Всем приготовить оружие и шуметь как можно меньше. Ясно? «Дельта», вы со мной…
Харри достал «смит-вессон» Катрины, и по его сигналу вахтер повернул ключ в замке.
Харри и двое ребят из «Дельты» — оба с автоматами МР-5 — бесшумно взлетели, шагая через три ступеньки, по лестнице. Остановились возле синей двери, на которой была табличка с именем. Один из полицейских приложил ухо к двери, повернулся к Харри и покачал головой. Харри убрал звук в своей рации и поднес ее ко рту.
— «Альфа» вызывает… — Харри понял, что не дал пожилому полицейскому позывного, а фамилии его он не помнил. — Наблюдательный пост за диваном. Объект шевелился? Прием.
Он отпустил кнопку, и рация тихо зашипела, а потом раздался голос:
— По-прежнему сидит в кресле.
— Понял вас. Мы идем. Отбой.
Первый полицейский достал лом, второй встал на изготовку.
Харри уже видел этот приемчик: один взламывает дверь, а второй стремглав забегает внутрь. И дело не в том, что невозможно открыть дверь без применения лома, а в том, что эффект от шума, натиска, стремительного проникновения в дом таков, что объект, как правило, теряется и в девяти случаях из десяти застывает как каменный на своем кресле, диване или кровати.
Но Харри предупреждающе поднял руку. Нажал на дверную ручку и толкнул дверь.
