— Yes?
[91]
— сказал Харри и сделал паузу, приготовившись достать кофейного цвета конверт.
— А сейчас нам самое время зарегистрировать вас в самолет на Найроби.
— М-м-м, — промычал Харри и взглянул на часы. — Возможно, мне придется лететь следующим.
— Следующим?
— Мне надо вернуться в отель «Горилла».
Кайя сидела в поезде Норвежских государственных железных дорог, в так называемом вагоне повышенной комфортности. Помимо бесплатных газет, двух чашек бесплатного кофе и возможности подзарядить ноутбук это означало, что он будет битком набит — в отличие от почти пустого вагона экономкласса. Так что Кайя поспешила перебраться туда, как только зазвонил телефон и высветился номер Харри.
— Ты где? — спросил он.
— Еду в поезде. Только что проехали Конгсберг. А ты?
— В отеле «Горилла» в Кигали. Я проверил карту гостя на имя Аделе Ветлесен. На дневной рейс не успеваю, но дома буду завтра утром. Не могла бы ты позвонить своему тыквоголовому другу в драмменский полицейский участок и попросить у них почтовую открытку, которую написала Аделе. Пусть просто подойдут к поезду, вы же в Драммене останавливаетесь.
— Ну, не уверена, что получится, но я попробую. А зачем она нам?
— Чтобы сравнить подписи. Есть такой эксперт-почерковед, зовут Жан Хью, работал в КРИПОС, пока не вышел на пенсию по инвалидности. Пригласи его к нам завтра, к семи утра.
— В такую рань? Ты думаешь, он…
— Ты права. Я сканирую эту карту гостя и отправлю тебе по электронке, а ты возьмешь ее и почтовую открытку и подъедешь к Жану вечером.
— Сегодня вечером?
— Он будет только рад, что его навестили. Если у тебя были какие-то другие планы на вечер, они отменяются.
— Ладно. Кстати, извини за поздний звонок вчера.
— Да ради бога. Занимательная история.
— Я была слегка в подпитии.
— Я понял.
Харри положил трубку.
— Спасибо вам за помощь.
Администратор гостиницы улыбнулся в ответ.
Кофейного цвета конверт обрел наконец нового владельца.
Хьерсти Рёдсмуен зашла в столовую и направилась к женщине, глядящей в окно на дождь, поливающий деревянные домики в Саннвикене. Перед женщиной лежал нетронутый кусок торта с маленькой свечкой.
— Этот телефон нашли у вас в палате, Катрина, — тихо сказала она. — Медсестра пришла с ним ко мне. Вы же знаете, что это запрещено?
Катрина кивнула.
— И тем не менее, — Рёдсмуен протянула ей мобильный, — он как раз звонит.
Катрина Братт взяла вибрирующий телефон и нажала на «прием».
— Это я, — сказал голос на другом конце провода. — У меня есть имена четырех женщин. Хотелось бы знать, кто из них не заказывал билет на рейс RA101 в Кигали на двадцать пятое ноября. И еще удостовериться, не заказывала ли та же особа номер на то же число в какой-либо гостинице в Руанде.
— У меня все замечательно, тетя.
Секундная пауза.
— Понятно. Перезвони, когда сможешь.
Катрина вернула телефон Рёдсмуен:
— Это меня тетка с днем рождения поздравила.
Хьерсти Рёдсмуен покачала головой:
— Правила запрещают пользоваться мобильными телефонами. Сама я не вижу никаких препятствий к тому, чтобы он у вас был. Только не пользуйтесь им. И постарайтесь, чтобы сестра не увидела, ладно?
Катрина кивнула, и Рёдсмуен удалилась.
Катрина еще посидела, глядя в окно, а потом встала и пошла в общую гостиную. На пороге ее настиг голос сестры.
— Вы куда, Катрина?
Катрина ответила не оборачиваясь:
— Пойду разложу «солитер».
Глава 33
Лейпциг
Гуннар Хаген спустился в подвал на лифте.
Путь вниз. Понижение. Поражение.
Он вышел из лифта и пошел по «Кишке».
Но Бельман свое слово сдержал, не обманул. И бросил ему спасательный круг — довольно приличную руководящую должность в новой, расширенной КРИПОС. Рапорт Харри был краток и лаконичен. Никаких результатов. Тут любой идиот понял бы, что самое время плыть в сторону спасательного круга.
Хаген открыл дверь в самом конце коридора, не постучавшись.
Кайя Сульнес приветливо улыбнулась, а Харри, который сидел за компьютером, прижав к уху телефон, даже не повернулся, только пропел: «Садись-шеф-не-хочешь-ли-немножко-скверного-кофе?», — как будто дух-предвестник начальника отдела уже возвестил о его приходе.
Хаген остался стоять в дверях.
— Мне сообщили, что Аделе Ветлесен вы не нашли. Пора паковаться. Время вышло, и вы нужны для другой работы. Во всяком случае, ты, Сульнес.
— Danke schön, Gunther,
[92]
— сказал Харри в трубку, отложил ее и повернулся на стуле.
— Danke schön? — переспросил Хаген.
— Лейпцигская полиция, — объяснил Харри. — Кстати, огромный привет тебе от Катрины Братт, шеф. Ты ведь ее помнишь?
Хаген с подозрением взглянул на своего старшего инспектора.
— Я думал, что Братт в заведении для душевнобольных.
— Точно, — сказал Харри, встал и подошел к кофеварке. — Но что касается поиска в интернете, ей нет равных. Кстати, о поиске, шеф.
— Поиске?
— Не мог бы ты не ограничивать нас в средствах на поисковые мероприятия?
Хаген недоверчиво уставился на старшего инспектора. Потом громко расхохотался:
— Да ты просто чертов сукин сын, Харри. Вы только что потратили на бездарную поездку в Конго половину нашего командировочного бюджета, а теперь тебе нужна поисковая акция? С этого момента операция прекращается. Понимаешь?
— Я-то понимаю… — сказал Харри, налил в две чашки кофе и протянул одну из них Хагену, — и даже больше. И ты скоро поймешь, шеф. Садись на мой стул и послушай, что я тебе скажу.
Хаген переводил взгляд с Харри на Кайю. Недоверчиво уставился на содержимое чашки. Потом сел.
— Даю тебе две минуты.
— Все очень просто, — сказал Харри. — Согласно спискам пассажиров Брюссельских авиалиний, Аделе Ветлесен отправилась в Кигали двадцать пятого ноября. Но по данным паспортного контроля, никто с таким именем с самолета не сошел. Произошло следующее: женщина с фальшивым паспортом на имя Аделе уехала из Осло. Фальшивый паспорт работает прекрасно — вплоть до того момента, когда она прилетает в пункт назначения в Кигали, потому что только там проверяется номер паспорта, не так ли? Так что эта загадочная женщина вынуждена была использовать там свой собственный паспорт, настоящий. Пограничники не просят показать им билет, так что несоответствие между паспортом и билетом не обнаруживается. Конечно, если не искать его специально.
