— А гаррота — это…
— Тонкая петля, нейлоновая или металлическая, которая затягивается на горле у жертвы и прекращает поступление кислорода в ее мозг.
— И жертва погибает?
— Эээ… Да.
На пульте в аппаратной нажали на кнопку, и вот уже на выходе, на мониторе, показывающем картинку, что разойдется по тысячам телеэкранов, Одд Г. Дюбвад медленно кивает, устремив на Сперре отработанный взгляд, сочетающий в себе отвращение и озабоченность. Позволяет взгляду проникнуть в самую душу. Секунда, две, три. Три телевизионных года. Режиссер, надо думать, уже взмок. И вот Одд Г. Дюбвад прерывает молчание:
— Откуда вы знаете, что его убил именно Грааф?
— Это подтверждается технической экспертизой. Когда мы обнаружили труп Граафа, в кармане его куртки оказалась эта гаррота. На ней выявлены следы крови Синдре О и частицы кожи Граафа.
— И вам, стало быть, известно, что Грааф с Чикерюдом находились в гостиной Синдре О на месте убийства?
— Да.
— А это вы откуда знаете? Тоже данные технической экспертизы?
Сперре заворочался.
— Да.
— Какие именно?
Бреде Сперре, хмыкнув, глянул на Г. Дюбвада. Видимо, данный пункт ими уже обсуждался. Сперре, вероятно, предпочитал перескочить через некоторые подробности, но Г. Дюбвад настоял, что они нужны, чтобы сделать историю «вкусной».
Сперре взял разбег:
— Мы нашли следы — как на трупе, так и вокруг трупа Синдре О. Следы экскрементов.
— Экскрементов? — перебил Г. Дюбвад. — Человеческих?
— Да. Мы отправили их на анализ ДНК. Большая часть соответствовала ДНК-профилю Уве Чикерюда. Но кое-что принадлежало и Класу Граафу.
Г. Дюбвад всплеснул руками:
— Господи, Сперре, да что же там произошло?
— Разумеется, сложно разобраться во всех деталях, но похоже на то, что Грааф с Чикерюдом там… — новый разбег: —…вымазались в собственных испражнениях. Такое тоже бывает.
— Иными словами, речь идет о глубоко больных людях?
— Я уже говорил — они употребили наркотики. А вообще-то — ну да, они были безусловно, гм… с отклонениями.
— И ведь на этом дело не кончилось?
— Нет.
Сперре умолк, когда Г. Дюбвад поднял указательный палец — условленный сигнал, означающий, что Сперре следует сделать крошечную паузу. Чтобы зрители успели переварить полученную информацию и сгруппироваться, приготовиться к тому, что прозвучит теперь. Затем следователь КРИПОСа продолжил:
— Уве Чикерюд, находясь в состоянии сильного наркотического опьянения, решил заняться садистскими играми с собакой, которую привел с собой Клас Грааф. И пригвоздил ее к зубьям тракторной косилки. Однако собака оказывается бойцовой породы, и в разгаре боя Чикерюд получает глубокие укусы в заднюю часть шеи. Затем Чикерюд в тракторе с косилкой и собакой на ней разъезжает по окрестностям. До такой степени обколотый, что едва не съехал в кювет и был остановлен водителем легковой автомашины. Водитель даже не представлял себе, в какую угодил историю, он просто выполнил то, что считал своим гражданским долгом: посадил раненого Чикерюда к себе в машину и отвез в больницу.
— Такой контраст… человеческого материала! — перебивает Г. Дюбвад.
— Пожалуй. Вот этот водитель и рассказал нам, что, когда нашел Чикерюда, тот был весь перемазан своими испражнениями. Водитель решил, что тот нечаянно свалился в навозную яму, но медицинские работники, которые мыли Чикерюда, смогли сообщить нам, что это были испражнения людей, а не живо-ных. У них имеется достаточный опыт подобного… подобных…
— Что сделали с Чикерюдом в больнице?
— Чикерюд был в полубессознательном состоянии, но они вымыли его под душем, перевязали раны и уложили в постель.
— Это в больнице нашли следы наркотиков у него в крови?
— Нет. Там у него взяли, разумеется, анализы крови, но когда следствие добралось до этого момента, сами пробы, согласно правилам, были уже уничтожены. Мы обнаружили следы наркотиков в крови во время вскрытия.
— Прекрасно. Но давайте все-таки вернемся назад. Итак — Чикерюд лежит в больнице, а Грааф пока еще на ферме Синдре О. Что происходит дальше?
— Клас Грааф, естественно, почуял неладное, видя, что Чикерюд не возвращается. Обнаружив, что трактор пропал, он отправляется за собственной машиной и принимается колесить по округе в поисках подельника. Мы полагаем, что приемник в машине у Граафа брал полицейские радиочастоты, и он таким образом узнал, что полиция нашла трактор и — уже утром — труп Синдре О.
— Ага, понятно. Итак, мы видим: у Граафа неприятности. Подельник пропал, полиция обнаружила труп О, а его ферма теперь — место преступления. И полиция в поисках орудия убийства теперь неизбежно наткнется на картину Рубенса. Что же думает Грааф?
Сперре колебался. Вообще-то в полицейских рапортах принято избегать предположений о том, что человек думает, там указывается только, что соответствующие лица доказано сделали или сказали. В крайнем случае — излагается, что те, по их собственным словам, думали. Но в данном случае никакой информации вообще нет. С другой стороны, Сперре знал, что нужно что-то предложить, помочь оживить историю для того, чтобы… чтобы… Он, видимо, никогда не позволял себе додумать эту мысль до конца, поскольку догадывался, что там, в конце. Что это приятно, когда о тебе трубят СМИ, когда тебя приглашают, если надо что-то прокомментировать или объяснить, когда незнакомые люди кивают тебе на улице или шлют ММС-фотки на мобильный. А стоит прекратить поставлять им материал — и СМИ тебя забудут. Так что же получается в сухом остатке? Альтернатива: профессионализм или популярность, уважение коллег или успех у толпы?
— Грааф думает, — сказал Бреде Сперре, — что ситуация у него трудная. Он ездит и ищет напарника, а тем временем наступает утро. И тут он слышит по полицейскому радио, что Уве Чикерюда собираются арестовать и привезти из больницы на допрос. Тут Грааф понимает, что ситуация из трудной превращается в отчаянную. Он ведь знает, что Чикерюд не особенно крепкий орешек, что полиция возьмется за него жестко, что, вероятно, Чикерюду предложат смягчить наказание, если он сдаст подельника, что Чикерюд, естественно, не захочет взять на себя вину за убийство Синдре О.
— Логично, — поддержал Г. Дюбвад, подавшись вперед.
— И Грааф видит: единственный выход — это освободить Чикерюда из полиции еще до начала допроса. Либо… — На этот раз Сперре и без тактично поднятого указательного пальчика Г. Дюбвада понял, что тут следует сделать маленькую паузу: — Либо отнять у него жизнь при попытке освобождения.
Казалось, телесигнал потрескивает в воздухе студии, настолько пересушенном прожекторами, что может вспыхнуть в любую минуту.
— И тогда Грааф ищет машину, которой можно было бы воспользоваться. И обнаруживает на парковке у ресторана брошенный трейлер. Как бывший боец нидерландского элитного подразделения Грааф сумел завести мотор. Он по-прежнему прослушивал полицейские частоты и, по-видимому, просчитал по карте, когда полицейская машина с Чикерюдом окажется в нужном квадра-е, следуя в Элверум. Он поставил трейлер на боковой дороге и стал их поджидать…
