— Пуля! Ты ведь стирать умеешь? Во, выстираешь эту руину — в долю войдешь!.. — Он рассмеялся смехом абсолютно счастливого человека. — А то говоришь — гуляете без толку!.. С толком гуляем! С толком!
Но Пуля чего-то не обрадовалась.
— Ничего я такого не говорила, — ответила она неожиданно резко. — И стирать я ничего не буду. Сам стирай, если тебя из дома не выгонят. Хотя, если честно, я бы на вашем месте оставила все, где оно лежало, и свалила отсюда, и дорогу позабыла.
— Ты чего? — удивился Вампирыч. — Вот это все — бросить? Кинь дурное. Вот сейчас закинемся, пошарим часок-другой, еще чего-нибудь сыщем, вот увидишь!
— Я не пойду, — мотнула головой Пуля. — Я вам серьезно говорю. Мне не нравятся эти вещи. Я бы не связывалась.
— Да ё-мое! Как это не пойдешь?! Мы тебя сюда привели, показали секретное место, а сейчас — что? До свиданья, мальчики? Да ты знаешь, что за такое бывает?
— Бритвой по горлу, как говорится! — обрадовался Айва.
Тут Рыбу окончательно все достало. И неудобно жутко за Айву и за Вампирыча, и за все на свете, и еще злость такая взяла на саму эту Пулю — ну почему она, такая вроде бы неглупая, такая не похожая на прочих галок, смелая, красивая до мурашек по коже — почему она все-таки оказалась такой… ну, обычной дурой, короче? Чего ввязалась, чего приперлась сюда? Думала, тут модный клуб с дизайнерскими штучками? Все в одеколоне и гимны поют?
И Пулю тоже достало окончательно:
— Да что вы ко мне привязались! — звонко выкрикнула она. — Посвящение! Подземные готы! Романтика! А на самом деле то предлагаете по говну ходить, то намеки гадостные, то чужие вещи присваивать, а теперь, оказывается, я еще вам обязана?!
— Все! Хватит!! — во всю глотку гаркнул Рыба. Он даже рад был, что так получилось. — Пусть валит, если хочет!.. Блин!!. А если скажешь кому обо всем этом, то я…
Рыба попытался чего-нибудь такого придумать, но не придумал, слишком расстроился.
— Короче, и в самом деле: забудь сюда дорогу, Пуля. Все, гудбаюшки.
Пуля опять тихо выдохнула, будто сказала «а-а», только на этот раз у Рыбы возникло подозрение, что просто презрительно хмыкнула. И пошла наверх.
* * *
Кафе «Козерог» на Новинском бульваре. Просто — «Козерог». «Козер». «Рог». И уже слюнки текут, а пальцы рыщут в поисках прохладной, чуть влажной ручки пивной кружки.
Все просто. И чем проще, тем лучше.
Вот лопнувшие вдоль жареные сосиски. Вот горка зеленого лука, политая кетчупом. Отбивная «по-диггерски» — щедрый ломоть мяса в два пальца толщиной. Легчайшее пиво, после десяти бокалов которого аппетит не гаснет, а бурлит, скребет когтями по стенкам желудка и требует еще. Верткий как ртуть шеф-повар Матвей Хабибулович в своем застиранном фартуке. Тихая музыка, на которую внимания не обращаешь, но плывешь с нею по зеленым равнинам и холодным свинцовым морям. Диггеры — пьяные и трезвые. Много диггеров. Рогот диггеров. Байки диггеров. Зачарованная тишина, когда кто-то из «знающих» спустился на третий уровень и поднялся живой, и рассказывает о том, что видел… или, наоборот, ничего не рассказывает, молчит в тряпку, но — вот он сам! он там был, он частица этого!
Да, это было отличное диггерское место. «Козерог», «Козер», «Рог». Сейчас ничего этого нет.
Матвей Хабибулович уехал в 2005-м. Подписал десятилетний контракт с владельцами сетевого ресторана в Лос-Анджелесе, штат Калифорния. Так говорят одни. Другие говорят, что махнул на родину, в Узбекистан, и то счастье, что успел и что уехал сам, в смысле — живой. В первое не верится почему-то. Во второе — верится. Новыми владельцами «Козерога» стали братья Нохшоевы, к тому времени успевшие подмять под себя весь общепит на Новом Арбате и Новинском бульваре впридачу. От «Баррикадной» до «Смоленской» — все это практически была их, Нохшоевых, территория. Практически. А теперь и фактически. Хабибулович сдался последним.
Вроде бы как хотели братья сделать из кафе очередную «Жемчужину Востока»: шурпа, шашлык, танец живота. Подсчитали что-то, покумекали. Передумали. Решили оставить старое название и даже как бы дух сохранить. И даже усилить. Все, что было при Хабибуловиче простого, необязательного, неряшливого даже, как кухня в коммуналке, все это было вытравлено и выскоблено до синего мяса. Зал оформили в демонических красно-черных тонах, в пронзительном неоне, на главной стене против входа повесили огромную козлиную голову (с рогами, естественно). Официанты — сплошь природные блондины в глухом черном. Новые блюда: салат «Инферно», жаркое из козлятины «Вельзевул», коктейль «Слеза Аида». Завтрак — от 800 рублей, средний счет — четыре-пять тысяч. Большинству диггеров такая гульба не по карману, из «Козера» они свалили. Все. Или почти все.
«Козер» перестал быть диггерским местом. Зато откуда-то посыпались молодые люди со странными прическами, одетые в странные темные, пурпурные и розовые одежды, увешанные железом, кружевами и сетевыми платами: готы, эмо, химозники, киберпанки, дарк-панки какие-то, черт знает кто еще…
По большей части дети. Ну, в крайнем случае, юноши и девушки. Парадокс: чашка кофе за 270 рублей не казалась им чем-то запредельным.
Историй здесь не рассказывали. Иногда читали стихи. Ужасные. В смысле — плохие. И чтецы чаще всего были в дупель пьяны.
Иногда делали складчину и приглашали местную панк- или гот-группу, обычно кого-то из знакомых.
Но это — иногда. Все основное время преображенный «Козерог» оставался тусовкой. Готской, панковской. Сатанистской даже, как записано в докладе начальника районного ОВД о профилактике правонарушений.
«Козерог», «Козер», «Рог»…
Некоторые из диггеров по привычке навещали его изредка, как родственники навещают в психушке выжившего из ума папашу.
Дмитрий Лукашин, бывший диггер по кличке Крюгер, возраст 25 лет, образование незаконченное высшее, — он тоже навещал. Раз, потом другой и третий. И четвертый. Потом ему повезло — устроился по знакомству в одну семейную юридическую контору, работа по профилю, непыльная и простая, как раз для его неоконченного высшего. Появились деньги. Стал бывать здесь чаще.
Да, ему понравилось.
Во-первых, вся эта инфернальная кухня по сравнению со стряпней Матвея Хабибуловича на поверку оказалась чуть ли не диетической. А от жареных сосисок у Крюгера изжога.
Во-вторых, когда-то он сам был таким же ребенком, смотрел снизу вверх на опытных диггеров, пускал сопли восторга. Теперь многие посетители «Козерога» точно так же смотрят на него. Настоящий диггер, зацени! Тру диггер! Экзотика!..
В-третьих, делать ему вечерами все равно было нечего.
Только настоящим диггером Крюгер никогда не был. Побродил по Неглинке в ранней юности, завел свою страничку на диггерском сайте МГУ, попал в пару переплетов. В конце концов вылетел из университета, начались другие заботы, старые связи оборвались. Остались пара шрамов на руках, передавленных когда-то чугунным люком теплотрассы, в мороз эти шрамы синеют, сухожилия ноют. Всё. Но в теперешнем «Козере» и эти фишки котировались весьма высоко.
