Наташа моргнула. Потом еще. И вроде бы зрение нормализовалось. Но стоило только подумать об этом, и Наташа увидела, как рука Алексея скользнула под короткую юбочку Ксюши. Мужу потребовалось несколько мгновений, чтобы добраться до ее промежности. Руку он тут же убрал. Воровато оглянулся. Наталья стояла спиной к ним. И если бы не дверное стекло, в котором все отражалось, они ничего бы не увидела: ни того, как мерзкий старик лапает ее девочку, ни ступора, в который впала та от его прикосновений. По тому, как напряглось тело Ксюши, Наталья поняла, что ЭТО происходит не впервые. Девочка привыкла к ощупываниям. Они отвратительны ей, но она терпит. Только ножки сжимает да локти ввинчивает в бока, чтобы отчиму сложнее было добраться до ее интимных мест.
– Алексей, оставь ковер, я вспомнила, что выбивала его совсем недавно, – проговорила Наталья, не поворачиваясь. – А ты, дочка, возьми брата, сходите погуляйте. Тебе отдохнуть не мешает, и мы скорее закончим, когда малыш перестанет нам мешать.
Ксюшу дважды просить не потребовалось, уже через несколько минут она покидала квартиру в сопровождении брата. Закрывая дверь, она услышала, как мама обращается к отчиму со словами: «Алексей, нам надо серьезно поговорить!»
Они вышли во двор. Пока брат гонялся за голубями, Ксюша сидела на лавочке и думала о том, стоит ли рассказывать маме о приставаниях отчима. Сколько раз она собиралась сделать это, но не решалась. Не хотела расстраивать мать. А еще боялась… что она не поверит. Ведь отчим был очень осторожен. Лапал ее, только когда они оставались вдвоем. Это сегодня он не выдержал. Не видел Ксюшу три недели, «соскучился». А она так надеялась, что за время ее отсутствия произойдет чудо и он исправится.
Когда дядя Леша впервые пощупал ее грудь, Ксюша решила, что он не специально. Но когда эти «недоразумения» стали нормой, она поняла, как ошибалась на его счет. Вообще-то Ксюша уже сталкивалась с подобным поведением. Одноклассники постоянно норовили зажать ее или другую девочку и облапать. Бывало, под юбки залезали и расстегивали лифчики тем, кто их носил. Ксюша думала, что с возрастом это проходит. Мальчики взрослеют и перестают вести себя таким образом. Но, судя по Алексею Алексеевичу, это далеко не так. Старик уже, а все туда же – то до груди дотронется, то по попе рукой проведет…
Если б он вел себя наглее, Ксюша пожаловалась бы маме. Но до свадьбы он позволял себе лишь мимолетные прикосновения. Но чем дальше, тем больше. Сейчас уже между ног лезет. А иногда упирается ей в ягодицы своей… шишкой, что вздувается в его штанах!
Ксюша передернулась. Пожалуй, я все же скажу маме, решила она.
На душе сразу стало легче. Мама хорошая. Она все поймет. И конечно, поверит ей. Ксюша ведь никогда не давала повода усомниться в своей честности…
Она задрала голову и посмотрела на окно своей квартиры. Если оно закрыто, значит, мама закончила и можно возвращаться.
Но окно оставалось открытым. И в нем виднелся мамин силуэт. Вот она стоит спиной, жестикулирует. Вот поднимается на подоконник, чтобы закончить начатое. Вот поднимает руки с тряпкой.
Ксюша на минуту отвлеклась на брата. Он потащил в рот собачьи какашки. Девочка крикнула: «Брось!» – и шлепнула его по руке. И сразу после этого, пожалуй, даже минуты не прошло, всего секунд тридцать, она снова посмотрела на окно. Но мамы в нем не оказалось…
Она камнем летела вниз!
Мгновение, растянувшееся до бесконечности.
Страшный звук удара человеческого тела об асфальт.
Душераздирающий крик…
Не сразу Ксюша поняла, что это кричит она сама!
Глава 4
Братья Штайман
Братья встретились в ресторане на Тверской. У Марика неподалеку был офис, а Самик на этой улице жил. Первый ночевал у Лили (жене наврал, что у брата) и оттуда сразу поехал на работу, второго дома не кормили, поэтому Штайманы решили вместе позавтракать.
Время было уже одиннадцать, и оба ужасно хотели есть. Марк заказал себе привычную кашу с ягодной подливой, два тоста и кофе. Он не любил изменять привычкам, поэтому первая за день трапеза, пусть и очень поздняя, являлась стандартным завтраком. Марк мог съесть овсянку, творог, омлет, блинчики, но уж никак не мясо с картошкой, что заказал себе брат.
– Голоден как волк, – прокомментировал свой выбор Самик. – Всю ночь бухал, а с похмелья я всегда жрать хочу…
Марик с удивлением воззрился на брата. Слышать от него фразу «всю ночь бухал» ему приходилось всего пару раз в жизни, и то давно. Самик тогда еще в академии учился.
– Да не смотри ты на меня так! – отмахнулся от Марка брат. И, припав к стакану с соком, стал жадно пить. Опорожнив его, Самуил подозвал официанта, заказал еще, затем добавил: – Со страху напился, с кем не бывает?
– Чего ты боишься? – спросил Марк, принимаясь за свой сок. Кашу еще не приготовили.
– А ты будто не знаешь?
Марк пожал плечами и оглянулся на официанта, не несет ли тот его кашу. С каждой минутой голод становился все нестерпимее.
– Он умер, брат, – хрипло прошептал Самик. – Умер, а ты спокоен, как сфинкс египетский…
– Я и тебе бы посоветовал успокоиться.
– Да не могу! – воскликнул брат и стукнул кулаком по столу, задев вилку, которая тут же слетела на пол. Получилось громко. И возглас, и удар слились в один визгливо-дребезжащий звук. Все присутствующие в зале обернулись. А официант, обслуживающий их столик, кинулся к Штайманам.
– Какие-то проблемы? – спросил он, подлетев.
– Да, проблемы! – сорвал на нем свою злость Самуил. – Я жду своего мяса уже полчаса… Сколько можно?
– Прошло только десять минут, – начал оправдываться официант, симпатичный узкоглазый паренек, по национальности то ли казах, то ли бурят. – Мясо не приготовится за столь короткий срок…
– Тогда принеси то, что готово. Хоть хлеба. Клиент есть хочет!
Официант унесся.
Марк глянул на брата и осуждающе покачал головой.
Самуил понурился. Он и сам понимал, что ведет себя безобразно, но нервы после пьянки расшатались. Он закончил бухать в три, еще час просто сидел за столом, причем в полной темноте, и только когда задница устала, отправился в спальню и лег.
Проснулся в девять. Голова трещала. Одно порадовало – в доме стояла тишина. Женушка куда-то унеслась, наверное, в автосалон, а прислуга еще не пришла. Самик принял душ, выпил три стакана воды и столько же таблеток аспирина и позвонил брату. В одиннадцать они встретились в ресторане…
– Самуил, ты бы вместо водки (или чего ты там в себя вчера вливал?) валерьянки выпил, – наставительно произнес Марк. В детстве и молодости он никогда брата не поучал, смотрел ему в рот, но со временем все изменилось.
– Если майор Назаров или кто-то другой из этой же компании узнает, что мы шантажировали Старикова, то все… В нас вцепятся мертвой хваткой, и тогда…
