– Надо же! Не знал, что он был женат…
Все так говорят, подумала тогда Ксюша. Они еще немного поболтали, затем распрощались. Больше в тот вечер она Козловского не видела, ушла с Саврасовым.
И вот прошло дней восемь, как они встретились у ее дома. Аристарх поджидал Ксюшу, держа в руках огромный торт.
– На чай к вам пришел, – сообщил он. – Пригласите?
Естественно, этого она сделать не могла. Еще соседи увидят, донесут отчиму, попробуй потом докажи, что не верблюд. Предложила погулять. Сказала, будто дома не убрано.
Прошлись по улице, посидели в кафе, попили чаю. Козловский все расспрашивал Ксюшу о жизни, об отчиме. Она отвечала неохотно. Тогда Аристарх начал рассказывать о себе, жаловаться на жену, суку, и на то, как устал от стрессов.
Беспрестанно звонил Стариков. Как будто чувствовал, что Ксюша с мужчиной. И все спрашивал, почему она не дома. Он уже пять раз набирал.
Пришлось свернуть встречу. Хотя можно было еще немного посидеть – Ксюша редко бывала в кафе, и ни разу в дорогих, а Аристарх привел ее именно в дорогое. Кругом красота, уют, а пирожные какие! Просто ум отъешь…
Козловский проводил ее до дома. Попросил еще об одной встрече. Ксюша ответила уклончиво.
Но Аристарх через два дня все равно приехал. И они опять гуляли и пили чай с пирожными. Козловский Ксюше нравился, с ним было приятно общаться. Когда он не костерил свою супругу и не совал нос в ее личную жизнь, то становился очень интересным собеседником.
После того как Алексея Алексеевича выписали, Ксюша встретилась с Козловским лишь дважды. Первый раз вырвалась всего на полчаса – Стариков звонил каждые десять минут, требовал Ксюшиного присутствия дома. Второй – на час. Вот тогда-то Аристарх и сделал ей предложение. И это было так нелепо! Какая свадьба? Зачем? Мало того, что Козловский еще не разведен, так и не любит он ее, Ксюшу. Ну вот нисколечко…
– Зачем вам это, Аристарх? – они все еще были на «вы».
– Что именно?
– Зачем вы делаете мне предложение?
– Я хочу жениться на вас. Потому и делаю.
– Смешно…
– Почему?
– Вы же ко мне равнодушны.
– Нет, с чего вы взяли?
– Я не слепая.
– Тогда зачем я с вами встречаюсь, если вы мне не нравитесь?
– Вот это мне и интересно.
– Я искренне в вас влюблен, Ксения.
Лучше бы не врал! Сказал бы правду. Тогда она подумала бы…
«Нет, не подумала бы, – самой себе возразила она. – Чуть раньше, возможно, но не сейчас… Когда я беременна!» Ксюшу по-прежнему не тошнило, и грудь не ломило, на соленое тоже не тянуло, но когда месячные задержались на три дня, она сделала тест. Он показал положительный результат.
Это было вчера.
– Прощайте, Аристарх, – сказала Ксения, встав с лавки, на которой они сидели. – И прошу вас, больше меня не беспокойте.
Он что-то кричал ей вслед, пытался остановить, но Ксения удалилась.
Больше Козловский ее не беспокоил. И она быстро о нем забыла. Теперь все ее мысли были сосредоточены на ребенке. На девочке Сонечке. Синеглазой и нескладной.
Когда Ксюша сообщила Старикову о своей беременности, тот чуть не прыгал от счастья. Мысль о том, что ребенок не от него, даже не пришла ему в голову. Алексей Алексеевич был уверен в своей абсолютной власти над падчерицей. И мысли о том, что она посмела переспать с кем-то другим, не допускал.
Беременность проходила легко и стала Ксюшиным спасением. Алексей Алексеевич вел себя с ней безупречно. Не домогался, не давил особо, баловал всякими вкусностями.
Родила Ксюша в срок. Но не девочку Сонечку, а мальчика Ванечку. Длинного, нескладного, со ртом до ушей. Вот только глаза не синими оказались, а серо-зелеными, как у мамы и… отчима.
Алексей Алексеевич собирался записать Ваню под своей фамилией, но Ксюша впервые проявила твердость. Сказала – нет, будет Малов. Незачем подбрасывать соседям пищу для сплетен.
– Я дам ему ваше отчество. Этого будет достаточно, – отрезала Ксюша.
Стариков уговаривал ее, давил, угрожал. Все напрасно! Ксения стала сильнее. У нее появилось «оружие» – сын.
И Стариков сдался…
– Ам-ам! – сказал Ванечка, чем отвлек Ксюшу от воспоминаний.
Это он не есть просил, а звал маму. Ам-ам. Мама.
– Что, сынок?
– Пи…
– Пить?
Мальчик кивнул. Ксюша дала ему пузырек с соком.
Тут по квартире разнесся звонок домофона.
Ксения пошла открывать.
Дойдя до двери, она глянула в глазок и отшатнулась.
Саврасов!
Не открою, подумала она. Как будто меня дома нет. Но она, перед тем как подойти к двери, зажгла в прихожей свет, и Саврасов наверняка заметил, как он сверкнул.
Сделав глубокий вдох, Ксюша открыла.
– Добрый день. Могу я войти? – спросил он.
Ксюша посторонилась.
Саврасов переступил через порог. Огромный, широкоплечий, он занял собой половину прихожей. Задрав голову, Ксюша посмотрела ему в лицо. Массивный нос, глаза с опущенными уголками, большой рот. Не идеален, но по-мужски красив. И лысина ему идет. С волосами Ксюша как-то даже и представить Виктора не могла.
– Ваня мой сын? – услышала она и вздрогнула.
– Что?
– Ответь.
И Ксюша неожиданно для самой себя ответила:
– Да.
– Я требую… – Но тут же смягчился. – Нет, я прошу… Прошу объяснить мне почему…
Она встала на цыпочки и закрыла его рот ладошкой. Ей хотелось, чтобы он помолчал. Она и так все расскажет ему. Время пришло.
– Пойдем в спальню, – предложила она, перестав Виктору «выкать». – Там Ваня один.
Она проследовала в комнату первой. Виктор за ней. Затылком она чувствовала его взгляд, но не оборачивалась.
Ваня встретил гостя своей фирменной улыбкой. Рот до ушей, глаза-щелочки, только ресницы торчат.
– Узнал, – улыбнулся Виктор. – Можно я его на руки возьму?
– Возьми.
Саврасов склонился над кроваткой. Ванечка встал на ноги и первым потянулся к Виктору.
– Я буду рассказывать, а ты не смотри на меня, – заговорила Ксюша. – Иначе я собьюсь… Или передумаю исповедоваться.
– Хорошо.
– И не перебивай, пожалуйста. Просто слушай. – Сделав глубокий вздох, она начала свой рассказ.
Глава 5
Братья Штайман
Самик вышел из кабинета следователя первым. Марик за ним.
