– И деньги в подкладке шубы?
– Конечно. – Я была почти парализована его признаниями,
и он воспользовался этим, пригвоздил меня к полу. Он и сам уже почувствовал
азарт разоблачения, добротный фокстерьер, ему больше незачем было валять передо
мной ваньку. – С твоим психологическим типом работало несколько человек. Они
просчитали примерные модели поведения.
– А показательная казнь Эрика?
– Эта гнусная проститутка действительно был подельником
настоящей Анны. Неудавшийся актер, между прочим. Полное дерьмо, шлак, пустая
порода… Когда мы прищучили его, он согласился подыграть в обмен на жизнь, он
очень сильно ею дорожил. Такого финала он, конечно, не ожидал. Но его все равно
убили бы, рано или поздно. После случая с Дамскерами, после убийства настоящей
Анны, когда рухнула вся эта ее затея с документами, он ведь к нам прибежал, так
что все равно не жилец был. Прихлопнули бы как муху. А мы с такими отбросами не
возимся…
Бедный Эрик, такой милый, такой трогательный, с прихотливыми
бесстыжими губами, с настоящей преданностью настоящей Анне…
Я извернулась и совсем не по правилам поддала Косте в пах.
Он скрючился, но сдержал стон.
– Значит, вы решили пожертвовать этой пешкой, чтобы
заполучить более значительную фигуру?
– Именно, любовь моя, – все еще корчась, придушенно
произнес Лапицкий. – Вспомни, не таким ли был дебют в партии с Лещом? Ты сама
выбрала Егора Самарина…
– Значит, подставлять – это ваша всегдашняя практика? И
хирурга-пластика тоже убили?
– Ну, этого понарошку… Этот сделает для нас все, что
угодно…
Все, что угодно… Я вспомнила гомосексуалиста Стасика, того
тоже держали на коротком поводке.
– Значит, шантажируете паршивых овец? Играете на их
пороках?
– Честному человеку ничего не угрожает. Живи спокойно,
ложись спать вовремя и не занимайся противозаконными вещами. Умрешь в своей
постели. Мы единственные, кто может защитить государство от подонков и хоть
немного вытащить его из дерьма…
– И для этого вы прибегаете к услугам этого самого
дерьма? Этот полумафиози Илья был вашим агентом? Ничего не скажешь, бесконечно
длящаяся операция «Чистые руки»…
– Цель оправдывает средства, ты должна это понять. Мы
имеем дело только с подонками, по которым давно плачет преисподняя… И чем
раньше они попадут туда, успев при этом оказать нам несколько услуг, – тем
лучше. И вообще – кто это говорит, что это за целка отозвалась? А не ты ли с
таким энтузиазмом готовила те же варианты против Меньших, человека, который
ничего дурного тебе не сделал…
Я закрыла глаза, и в этот момент капитан ударил меня в
солнечное сплетение, это был ответ на мой предыдущий удар.
– Я ведь не ошибся в тебе. Ты была для меня всем, я
лепил тебя по своему образу и подобию. Анна, настоящая Анна, тебе и в подметки
не годилась… Не так умна, хотя и изворотлива. На своей внешности она играла как
на органе, всеми десятью пальцами, виртуоз Москвы, одним словом… А ты… Я сразу
почувствовал, что ты за человек, даже когда ты ничего не могла вспомнить о
себе. Умница, сильный характер, парадоксальная личность… Олег не стал бы
возиться с дерьмом.
– Я действительно была не в его вкусе? – непонятно
почему я задала этот вопрос. Олег, спасший меня от смерти, Олег, никогда не
выкуривший ни одной сигареты…
– Я не знаю. Но ты много значила для него… Почему же я
не догадался, что ты и есть Ева?
– Ты сделал все, чтобы превратить меня в Анну.
– Не очень-то ты этому и сопротивлялась. Он был прав.
Бессмысленно сейчас сражаться с ним. Бессмысленно сражаться с ветряными
мельницами. Андрей Баширов погиб ни за что. Погиб только потому, что темная
сторона моей души послала его на верную гибель… А через секунду он снова ударил
меня – мой демон-хранитель, мой капитан – теперь уже по лицу. Он умел читать
мои мысли, нужно отдать ему должное.
– Из-за тебя убили моего лучшего агента, а я Илюшу
обрабатывал несколько лет… Но ты это сделала мастерски, слов нет, – сказал
Лапицкий уже без злобы. – Как тебе только удалось так настропалить этого
беднягу-спецназовца? Я должен был предвидеть это.,. Ты никому не прощаешь,
Анна… Ты похожа на меня…
– Не смей называть меня Анной, – прошептала я.
– Ты можешь иметь какое угодно имя. Теперь это ничего
не меняет. Теперь ты принадлежишь нашему клану. Ты понимаешь это или нет?
– Нет. Я больше никогда не буду принадлежать вашему
клану. Слишком много смертей.
– Именно… Неужели после всего, что ты сделала, будешь
продолжать жить как ни в чем не бывало, заведешь себе волнистого попугая и
честного менеджера из фирмы стиральных порошков?
– Замолчи! – Я с новой силой набросилась на него, но
теперь он почувствовал фарт, он отражал мои атаки играючи и сам наносил
ощутимые удары.
– Совестишка-то замучает… Да и любая честная жизненка
покажется тебе преснятиной… Ты же хотела власти… – Он осекся, а потом осторожно
выговорил:
– Ты же хотела власти, Ева.
– Нет. Нет. Теперь я не хочу.
– К нам трудно попасть, а выйти и совсем уж невозможно.
Слишком дорого придется заплатить…
– Альфафэтапротеин, – вдруг сказала я. – Это средство
против СПИДа… Оно называется альфафэтапротеин. Клиника, в которой я лежала.
Врач Владлен Терехов, брат Зои… Именно он стоит у истоков всего… Это бешеные
деньги, это влиятельные клиенты. Вы можете взять под колпак почти всех…
– Что, решила продать информацию? Ты меня восхищаешь, –
он почти влюбленно смотрел на меня. – И как быстро подсуетилась… Тебя ждет
большое будущее, не сомневайся. Только этой информацией мы уже обладаем. Зубы у
нас пока мягковаты ухватить такой кусок, но контролировать кое-что мы сможем…
Тебе ведь делали аборт в клинике, правда?
Аборт в клинике. Я была беременна. От Дана, теперь я знала
это точно… Я была беременна от Дана, человека, который предал меня.
– Так вот, – уже спокойно продолжил капитан. – Мы
прищучили анестезиолога.
– Павлик, – машинально сказала я.
– Именно. Некий Павлик. Пара методов устрашения… Он
держался недолго. Ты тоже послужила благим целям, как это ни цинично звучит…
Этот препаратец изготавливается из абортивной ткани, грубо говоря. Из плаценты…
Он даже что-то нам нашептал о химико-физическом процессе разбитыми губешками…
Что эта самая плацента пропускается через какой-то там хроматограф… Ну и прочие
утомительные подробности, многие из которых он не знает. На всей этой груде
компонентов покоится мощная задница Владлена Терехова. А этот орешек не всякому
по зубам. Слишком много покровителей. Слишком много заинтересованных лиц. С
Павликом придется расстаться, чтобы не мешать работать нашему гению. А за ним
уж мы присмотрим. Может, и ты присмотришь. Как тебе, а?
