— Сосед, то есть это брат поварихи в доме Алиевых.
Живет в поселке. Злобное, мерзкое существо, которое везде сует свой нос.
Впрочем, понятно: с чего бы ему быть добрым. Лев Вениаминович по неизвестной
причине очень к нему благоволил. У людей искусства бывают довольно странные
фантазии. После того что случилось, Леопольд бродит возле дома, все что-то
вынюхивает.
— Леопольд его настоящее имя?
— Представьте, да. Ничего нелепее и придумать
невозможно.
К нам присоединилась Танька, и интересную беседу пришлось
прервать. По широкой лестнице мы поднялись к наполовину застекленным дверям.
Они бы органично смотрелись где-нибудь в Америке, но в российской глубинке
выглядели довольно нелепо. Наши люди предпочитают дубовые двери, а если учесть,
что покойный Костолевский был коллекционером, выбор и вовсе странный. Мы
оказались в просторном холле, который украшали четыре колонны и две огромные
китайские вазы в нишах.
— Простите, я не ожидала, что вы приедете вдвоем… —
сказала Ирина. — Вам придется пожить в одной комнате.
— Не привыкать, — кивнула Танька, увиденное ей
явно понравилось, и мне тоже. Знать бы еще, сколько у дяди племянников, то есть
на сколько частей все это надо поделить.
— Я хочу показать вашу комнату, чтобы вы могли умыться
с дороги. А потом представлю вас остальным. Надеюсь, Андрей вот-вот подъедет и
мы сможем сесть ужинать.
Комната располагалась на первом этаже, в левой башне.
Полукруглое окно делало ее романтичной и уютной, вид из окна открывался
великолепный. Обстановка комнаты самая простая: шкаф, кровать, диван, два
кресла, низкий стол, зеркало в нише над консолью, которую можно было
использовать в качестве туалетного столика. Белый тюль с красной каймой на окне
и ярко-красное покрывало на кровати.
— В шкафу еще комплект постельного белья и
дополнительные одеяла, — сообщила Ирина. — Туалет рядом, там же
душевая кабина. Внизу ночевать будете только вы, так что никаких проблем.
Располагайтесь, я зайду за вами минут через пятнадцать.
— Ну, как тебе? — спросила Танька, упав на кровать
и немного попрыгав на ней.
— Пол-"лимона" как минимум, —
удовлетворенно кивнула я. — Место изумительное, а дом как раз в духе
«новых русских». Строительство здесь все-таки запретили, так что каждый дом на
вес золота. Даже развалюха в поселке и то обойдется в несколько десятков тысяч
долларов, а здесь такой дом. — Болтая, я разбирала сумку, Танька слушала,
утвердительно кивая.
— А атмосфера? — спросила она, когда я закончила
радоваться Витькиному везению.
— Что атмосфера?
— Карлик этот? Что он там болтал насчет мертвечины?
— Ирина сказала, что он вроде бы дружил с покойным, а
покойному, как тебе известно, помогли перебраться в мир иной. Сегодня
съезжаются наследники. Вот тебе и стервятники, а где стервятники, там и
мертвечина. Сплошная аллегория.
— Да? Хорошо, если так. Что-то мне не по себе в доме за
пол-"лимона" баксов.
— Как минимум пол-"лимона", — заметила
я, уверенная, что сие придаст Таньке бодрости.
— Ага. И дядю действительно кокнули. Так что нам не
мешает соблюдать осторожность. С невестой это ты хорошо придумала.
Я закончила разбирать сумку, и мы отправились взглянуть на
места общего пользования. Планировка дома, по крайней мере первого этажа,
произвела на нас самое благоприятное впечатление. Дом не был особенно огромным,
скорее очень уютным. Вкус у покойного дяди был отменный. В коридоре висело
несколько картин в дорогих рамах. Танька восторженно метнулась к ним, но я
охладила ее пыл:
— Это копии. Кстати, вполне приличные.
— Да? А где оригиналы?
— В сейфах компании «Медиум», — сообщила Ирина,
внезапно появившаяся из ближайшей двери. — Дядя не хранил здесь ничего
особенно ценного, считал, что не стоит искушать судьбу. Коллекция требует
особых мер безопасности, а у нас, как вы видели, даже забора нет. К достижениям
техники дядя тоже относился с прохладцей. Здесь нет ни видеокамер, ни
сигнализации. Дядя не любил покидать дом, а уж ночевать вне дома точно терпеть
не мог. Если вы готовы, мы можем пройти в гостиную.
Гостиная представляла собой комнату метров сорок с роскошным
камином, зеркалом в золоченой раме с амурами, колонны на входе, потолок с
лепниной и стены расписаны вполне приличным художником. Гирлянды цветов,
купидоны, вазоны, рог изобилия и прочее, прочее…
Два комплекта мягкой мебели из белой кожи, легкие шторы на
полукруглом окне, паркет вишневого цвета, два шелковых ковра на нем, чья
стоимость, скорее всего, тоже впечатляла, в двух углах витрины со статуэтками
из фарфора. Все это напоминало парадный зал какого-нибудь дворца. Плоский экран
«Сони» на стене с новейшей стереосистемой выпадал из общего стиля, но, на мой
взгляд, гостиную отнюдь не портил.
Занятая разглядыванием комнаты, я не сразу обратила внимание
на людей, что собрались здесь, а они между тем того заслуживали.
— Знакомьтесь, — громко сказала Ирина и почему-то
тяжко вздохнула, точно вынуждена была сообщить нечто неприятное. — Это
Татьяна, невеста Виктора. А это ее сестра Ольга. — Она сделала паузу и
развела руками. — Прошу любить и жаловать.
Любить и жаловать нас здесь никто не собирался.
— Почему бы Витьке самому не приехать? —
презрительно заметила рослая блондинка с капризным лицом. Лицо можно было бы
назвать вполне симпатичным, если бы глаза не смотрели так зло.
«Стерва», — мысленно охарактеризовала ее я.
— Он уезжает в Англию, — кашлянув, ответила
Танька.
— Сегодня?
— Нет.
— Значит, не удостоил. Тебя прислал. Ну-ну…
— По-моему, вполне дальновидно, — фыркнул мужчина
лет тридцати. Он сидел, развалясь, в кресле, светлые брюки и трикотажная
рубашка подчеркивали телеса, которыми его наградила природа, хотя скорее это
было следствием неуемного аппетита.
— Что ты имеешь в виду? — повернулась к нему
блондинка.
— То, что Витька не дурак, знал, что здесь все
перегрызутся, вот и предпочел отправить вместо себя любимую девушку. Я называю
это дальновидным поступком, а ты?
— Лично я грызться ни с кем не собираюсь, —
спокойно сказала дама, сидящая у камина.
Поначалу я решила, что ей лет двадцать семь, но,
приглядевшись, поняла, что гораздо больше. Очень эффектная, с умело наложенным
макияжем, прекрасной фигурой. Это я смогла оценить, когда она, поднявшись,
пошла к нам навстречу.
