Пока адвокат находился в гостиной, родственники в основном
пребывали в прострации. Виталий носился по комнате, иногда натыкаясь на
предметы, остальные сидели, уставившись кто в пол, кто на огонь камина.
— Кто такая Анна Игнатьевна? — нарушила тишину
Мария.
— Живет здесь неподалеку, — отозвался
Андрей. — Дядя с ней, кажется, дружил.
— Быть того не может, — нервно хихикнула
Вера. — Дядя был способен дружить с женщинами?
— Но этого просто не может быть! — визгливо
выкрикнул Виталий.
— О чем ты, дорогой? — повернулась к нему Мария.
— На счетах у него какие-то крохи… Но этого просто не
может быть. Он жил на широкую ногу… Этих денег ему вряд ли бы хватило на год.
— Дядя был страшный жмот, — вздохнула Вера. —
Вон у Ирки спроси, она знает. Он тратил деньги только на картины…
— Которые теперь достались твоему брату, — съязвил
Виталий. Пожалуй, я ошиблась, решив, что он неразговорчивый тип. — С какой
стати, интересно? Он же терпеть его не мог.
— Может, скажешь, кого из нас он любил? —
усмехнулся Антон. — Если вас интересует мое мнение, дядя сделал правильный
выбор, что касается картин, разумеется. С точки зрения дяди, Андрей бессребреник
и неудачник, но человек исключительно порядочный. Что будешь делать с
картинами? — повернулся он к брату. — В музей отдашь?
— Конечно. Люди должны их видеть. Это же…
— Идиот, — вздохнула Вера, глядя на него с
сожалением. — Но ничего…
Андрей поежился, а я решила, что в его жизни грядут
испытания.
— Что ж, следует признать очевидный факт, — вновь
заговорил Антон. — Мы получили совсем не то, что ожидали, — тут он
хихикнул.
— Вот именно, — скривилась Вера. — Ждали
смерти богатого дяди, а он оказался совсем не богатым. Шесть тысяч на каждого!
Да это смешно. Я собиралась купить квартиру…
— Он мог вовсе не упомянуть нас в завещании, —
пожал плечами Андрей.
— Ты лучше молчи, тебе хорошо говорить…
— Боже мой, — простонала Ирина, о которой, похоже,
все забыли.
— Ты-то чего убиваешься? — накинулась на нее
Вера. — Дом, пенсия, чего еще надо?
— Он не мог так поступить со мной, — забормотала
она, глядя на всех с душевной мукой.
— Ты что, замуж собралась? Интересно, за кого? Впрочем,
почему бы и нет? Будешь жить без регистрации, а что? Там сказано, «если выйдет
замуж». Нет регистрации, нет и замужества, и ты останешься при своем.
— А дядя занятный тип, — продолжал веселиться
Антон. — Кажется, он испытывает нас на прочность.
— Что еще за ерунда? — удивилась Мария.
— Может, и не такая уж ерунда, если вдуматься. Здесь
собрались люди далекие от нравственности…
— Говори, пожалуйста, за себя, — перебила его
Вера.
— Твои нравственные устои вне сомнения,
сестренка, — съязвил он. — Не секрет, что у большинства из нас
финансовые проблемы.
— У меня нет никаких проблем, — взвизгнул Виталий,
чем, признаться, даже напугал меня. — Это слухи, которые распускают мои
враги.
— На то и враги, — согласился Антон. — Как вы
думаете, с какой такой стати мы должны торчать здесь три дня?
— Чтобы окончательно возненавидеть друг друга? —
усмехнулась Маша.
— Само собой, но если учесть, что дядя увлекался
детективами.., предположим, кто-то из нас вдруг скоропостижно скончается. Доля
остальных сразу увеличивается.
— На пару тысяч баксов? — презрительно хмыкнула
Маша. — Тебе самое время обратиться к психиатру.
— Для тебя это, конечно, не деньги, а для кого-то… —
Тут все взглянули на нас, а Антон захохотал, очень довольный своей шуткой.
— Они приехали на «Альфа-Ромео», — заявила Вера,
как видно, восприняв его слова всерьез. — Такая тачка стоит денег.
— По-настоящему беспокоиться стоит только Ирине, —
продолжил добрый братец. — Если она выйдет замуж, сумму, полученную за
дом, мы поделим между собой. Такая цифра мне намного симпатичнее. Если у тебя
нет жениха на примете, я берусь его найти.
— Что ты мелешь? — не выдержала Вера, а Антон
развел руками.
— Ей следует опасаться коварства родственников. Чтобы
завладеть денежками, кто-то из нас вполне способен подсунуть ей какого-нибудь
афериста, который за небольшое вознаграждение вскружит бедняжке голову. Держи
ухо востро, сестрица.
— Антон, ты неисправимый дурак, — покачала головой
Мария, но тут в очередной раз меня потряс ее муженек.
— А что там сказано по поводу ее смерти? Если она вдруг
умрет, стоимость дома делится на всех поровну? Никешины выставили дом на
продажу, просят за него шестьсот тысяч. А их дом хуже расположен…
— Просить можно сколько угодно, — нахмурилась
Вера. По выражению лиц остальных было заметно, что все принялись лихорадочно
что-то подсчитывать.
— Да, из-за такой суммы…
— Егор уже вне игры, — подлил масла в огонь Антон,
явно наслаждаясь ситуацией. — Если кто-то из нас… Доля будет постоянно
увеличиваться.
— Нет, ты точно идиот, — покачала головой
Маша. — Подумай об Ирке, мы уедем, а ей жить одной в этом чертовом доме,
где даже двери стеклянные.
— В самом деле, Антон, — подал голос
Андрей. — Твои шутки…
— Я просто имел смелость высказать то, о чем вы
думаете. Или будете думать.
Все дружно приготовились возразить, но тут зазвонил Танькин
мобильный. Она поспешно достала его из кармана, буркнула «извините» и вышла из
гостиной. Вернулась она минут через десять, за это время каждый, за исключением
меня, успел высказаться насчет Антона, разумеется, нелицеприятно.
— Витя улетает завтра утром, — сообщила
сестрица. — Я бы хотела проводить его. Вы не возражаете, если вместо себя
я оставлю сестру? Это не будет нарушением договора?
— Почему же? Будет, — ядовито ответила
Вера. — Витька и так ничего не получит, потому что формально вы ему не
родственница. Невеста, не жена. И ваша сестрица…
— Она его жена, — с усмешкой заявил Антон. —
Я ведь не ошибся?
— Нет, — гордо ответила Танька.
