В общем, жизнь Женьки Румянцевой снова свелась к еде и теплу. Но теперь уже на двоих – ей надо было заботиться о дочери Анечке. Назвала она её в честь своей матери. Фамилию записала свою. В отчестве – не соврала. Анна Александровна Румянцева родилась здоровой и крепкой. Как ставшая матерью Женя окончила последний курс университета – она не помнила. Видимо, воспоминания об этом периоде были настолько малоприятными, что со временем стёрлись из памяти. Сразу после окончания университета она пришла в тот самый ресторан, где работала и посудомойкой, и официанткой. Пришла уже на должность менеджера. Со временем стала управляющей. Да-да, того самого ресторана «Пожарские котлеты». Ныне – одного из самых лучших мясных ресторанов Москвы.
Много в середине девяностых двадцатого было в столице нашей родины ресторанов, но мало какие из них дожили до начала второго десятилетия века двадцать первого, не сменив названия, хозяина и месторасположения. «Пожарские котлеты» – дожили. Мало того – превратились в сеть. И не в сеть фастфуда или «доступной еды», а в элитарную, блатную сеть по всему миру. Лондон, Нью-Йорк, Сан-Франциско, Тель-Авив, Пекин, Сидней. И, разумеется, Москва. Много раз «Пожарские котлеты» возглавляли рейтинги самых лучших ресторанов мира. Получить столик в «Пожарских котлетах» можно было, либо записавшись за много-много месяцев, либо по очень личному знакомству с владельцем сети – ныне проживающим в США. Московские «Пожарские котлеты» в 2005 году возглавила Евгения Васильевна Румянцева. У хозяина и мысли не возникло о другой кандидатуре – он знал Румянцеву больше десяти лет, и ни разу она его не подвела. Достаточно жёсткая баба, хотя когда-то была нежной девочкой. С кем надо – приятная. Считать умеет. Трудолюбивая. Красивая. Вот странно, красивая – а мужика нет. Удивительно! Или не очень?
Вообще-то, у ресторатора была целая теория про красивых умных баб и тех самых мужиков, с коими красивым и умным бабам не везло.
Сидели они как-то раз со старинным приятелем на одном из пирсов Сан-Франциско, жизнь свою вспоминали-просматривали под добрую дозу хорошего спиртного из бумажного пакета да под отличную закуску из пенопластового контейнера. Подруг своих пересчитывали. В общем, тёплая мужская беседа, куда более жестокая, чем бабьи посиделки:
– А ту помнишь? Ну, в семьдесят девятом, в Коктебеле?..
– Помню!
– Такая девка была! Красавица! А умная какая, помнишь? Боже мой, ей бы за пазухой у кого побогаче жить-поживать на полном содержании, чисто интеллект, взор и прочие органы услаждать. Недавно встретил. Постарела, конечно. Но, знаешь, так же хороша, и умище никуда не делся. Живёт, как у Христа за пазухой. Да только на свои. А мужика – нет.
Вспомнили ещё одну-другую-третью. После изложения анамнеза пятой-десятой подобной «красивой-умной-трудолюбивой» ресторатор сказал приятелю:
– Если мы с тобой вспомним нормальных мужиков, то не меньше удивимся. Знаешь чему?
– Че-му?! – промычал уже изрядно принявший приятель.
– А тому! На свою жену посмотри. Она у тебя красавица?
– Ну, не уродина, и на том спасибо!
– Работает?
– Да ни дня, тварь! Как замуж за меня вышла, так то лапы ломит, то хвост отваливается! Вся такая больная, что сил ни на что, кроме с утра до ночи по интернетам шариться, не хватает. А у меня – зла! Сральни домработница моет. А моя мартышка только стенает. Вечно всем недовольна. На океане ей – туман, как будто туман отменяет океан! На Гавайях – шале неудобное и бананы невкусные. Нытьё сплошное, а не жизнь!..
– Да-да. Хорош! – прервал излияния приятеля владелец всемирной элитной сети «Пожарских котлет» и показал толстой, наглой, важно вышагивающей подле них чайке фигу. – Во, твоя на неё похожа… Но в общем и целом я не твою конкретно имею в виду. Если ты вспомнишь, какие жёны у большинства наших…
– Бля, обезьяны! Хотя у Степана…
– Нет, подожди! У Стёпки жена красотка. И умница. Но она на жопе не сидит, нытьём мужика не изводит. У неё свой бизнес и вечное шило в жопе. Мы отметаем из этой выборки умных красавиц, чем-то занятых. Понимаешь? Хотя из наших с тобой знакомых-приятелей-друзей умная и красивая – только у Степана, да. И только она же – работает постоянно, всю жизнь, отсюда и до заката, несмотря на то, что исправно рожает ему детей. А у остальных – занудные высокомерные пустые чучела вроде твоей, так?
– Ну, так…
– Вот в том-то и дело, что умнице и красавице не нужен «лишь бы был». Умнице и красавице, да ещё к тому же деятельной умнице и красавице, нужен такой же. Деятель. Любовь предпочитает равных, как сказал в старом добром кино д’Артаньян – Боярский, исполняющий обязанности секретаря при богатой бабе, про свои чувства к лупоглазой Тереховой в высоком испанском воротнике. Понял?
– Угу! – приятель мотнул головой и возразил: – Но вот я же – деятель? Чего меня не нашла умница-красавица? Деятельная?
– Потому что ты сам её не искал – раз. Потому что тебе такая не нужна – два. И три…
– Чего это не нужна?! – возмущённо перебил тот.
– Потому что ты своей обезьяне можешь зубом цыкнуть. А деятельной умнице-красавице зубом не цыкнешь. Она тебя так отфитбэчит, что только в кресле у стоматолога и очнёшься.
– Что значит «равных»? – приятелю, в силу состояния, требовалось некоторое время на обработку поступающей информации. – Так я что? Тоже ленивая обезьяна, если у меня жена – ленивая обезьяна?
– Нет! Кто его знает, насколько я прав? Я же тебе лишь гипотезы свои излагаю. Возможно, дело только в химии… Или в физике… Объёмы всего слишком велики, слишком расширяются, и выдержать расширяющиеся объёмы всего может лишь…
Приятель скривился, пожевал губами, собрал волю в кулак и, перебив слишком увлёкшегося непонятными рассуждениями собеседника, спросил:
– Так что «три»?
– Три – мужики боятся красивых, умных, деятельных баб. Боятся мужики состоявшихся баб. Потому красивая, умная, деятельная и состоявшаяся баба обречена на одиночество. Мужику легче подобрать шлюху с панели, потому как что?
– Потому что мужики любят шлюх?
– Ну, не все, не все, не горячись… Потому что у любого мужика – «синдром спасителя». У любого нормального мужика. А красивую, умную и прочее – спасать не надо. И никогда ты не будешь для неё героем, понял? Максимум – равным.
– Ничего не понял. Так в чём твоя теория-гипотеза?
– Так вот в этом самом. В третьем, в основном! Отвергают красивые-умные-деятельные бабы спасителя. Не готовы всю жизнь быть благодарными. Играть в благодарность… Помнишь мою столичную управляющую? Ну, Женьку Румянцеву?
– Помню. Умная баба. И красивая.
– Да. Было у неё в жизни… Давно, короче, было кое-что. Так я ей помощь предложил. Чисто по-мужски. Отказалась, падла. От помощи. От мужской. Работать согласилась. А от помощи – отказалась. Я тогда как раз с первой женой развёлся. И решил, что больше никогда. А тут у Женьки… Ну, не важно. Давно было. Беда у Женьки. Если бы она тогда мне всё разрешила – я бы на ней женился, а не на своей теперешней обезьяне ленивой и жирной. Когда я женился, она была симпатичной стройной мартышкой. А теперь – страшная жирная обезьяна в роскошной клетке вместо джунглей. Тяжело красивым-умным-деятельным бабам, короче. Такая тебе моя теория. Ну, и ещё любовь… Любовь – вообще редкая штука. Половая ебля – дело частое. А любовь – редкое.
