Вы хотите сказать что-то на предмет эпизодического «полотенца»?.. Автор ни в коем разе. Просто полотенце висело на крючке, и, соответственно, им необходимо было утереться. Вот мы и утёрлись... по законам жанра.
Через пятнадцать минут чая (точнее – кофе, принесённого Соней) девушки подружились. Тина даже немного взревновала. Что знают мужчины о ревности? Ничего! Если вы что-то хотите узнать о ревности, обзаведитесь лучшей подругой, а потом попробуйте подружиться ещё хоть с кем-нибудь. Мужчины хотя бы иногда прощают нам самые настоящие измены. Светочка умела быть мила, а уж когда собеседник привыкал к её выдающейся черте лица и птичьему голосу и переставал их замечать, то эффект и вовсе был сногсшибателен. Она обладала особенной способностью: медленно, но верно и упорно вдалбливать папе, маме, подруге, соседке (а позже и коллегам) всё что угодно. Но в тот памятный вечер знакомства Софьи со Светланой перед последней никаких особенных целей не стояло, кроме как наладить лояльные добрососедские отношения. Выяснить, что за птица, чем дышит и, главное, как это можно использовать.
– Так это твоя квартира? – спросила Светочка Соню. Разумеется, они перешли на «ты». Почти одногодки, почти коллеги. Одна alma mater. Надо же, ни разу не пересеклись!
– Да нет, снимаю. Хозяйка не против со временем продать. Да только где же деньги взять? И так кручусь-выкручиваюсь, руки уже как у Шварценеггера от этих массажей. Зарплата интерна сама скоро узнаешь какая. В фармацевтической фирме могло бы быть густо, если уйти туда насовсем. И машину бы дали, и зарплата, и командировки туда-сюда с весьма щедрым люфтом на утаивание представительских нужд. А там уж как потопаешь, так и полопаешь. Да только мне бог особенного коммивояжерского таланта не выдал. Может, и к лучшему. Потому что насовсем в «продавцы таблеток» мне не хочется. Я же рыцарь зелёной пижамы! – Соня улыбнулась. – А сколько ты, если не секрет, конечно, Павлику заплатила?
Софью вовсе не беспокоило, насколько прогадал или угадал Павлик, не будем идеализировать её образ. Она всего лишь человек, и, как любого нормального человека, её прежде судеб всего человечества или отдельно взятых униженных и оскорблённых интересовала собственная судьба. А именно, не слишком ли много, например, озвучивает её квартирная хозяйка в те редкие моменты, когда у них заходит разговор о гипотетической покупке Соней чистенькой бедной однушки в собственность. К тому же любому трезвомыслящему индивидууму ясно, что семейная пара с ребёнком – куда лучшее соседство, чем наркоман Павлик. Пусть он сто раз милый и тысячу раз несчастный, но иди-знай, что и когда он выкинет, когда всё продаст? Кража – самое милое, что можно себе представить.
– Да не секрет никакой! – махнула Светочка рукой. – Какие-то там тысячи. Я не знаю. Мне квартиру папа покупал.
– А мне папа не может квартиру купить, у меня самый обыкновенный папа, – немного завистливо вздохнула Соня. (А кто ни разу никому и никогда не завидовал хоть крошечку – срочно обязан самопричислиться к лику святых!)
– У меня тоже обыкновенный! – на всякий случай сказала Светочка. Потому что её обыкновенный папа регулярно советовал ей о его должности без дела не поминать, а о квартире говорить: «Купила, и баста! А за сколько – не скажу! Тайна сделки!» К тому же Степан Степанович и так потратился, вы бы знали какие налоги на дарственные нынче! Да и нотариуса надо было задобрить. Хотя он свой, проверенный, давний товарищ. Но свои остаются своими ровно до тех пор, пока вы в одной связке, поэтому дополнительное крепление в виде купюр, убаюкивающих своим уютным шуршанием волны в солнечном сплетении, не помешает. С переписанными номерами, ага. Эти-то «свои», блин, ушлые. Они, если что, от «показаний под давлением» враз открестятся, не то что эти павлики-равлики. Да и ещё зятёк любимый порадовал. Ах, папочка купил квартиру! Целуем ручки, премного благодарны! Да-да-да, конечно, на Светочку, а как иначе?! Что? Вы её сами купили, а ей подарили? (Ну, достаточно было того, что дочь краем сознания в курсе, а этому и вовсе не надо знать, что квартирка-то дважды даренная, потому что так надёжнее. Потому что дареное – это уже неотчуждаемое, неделимое, непилимое и не растаскиваемое по частям ни при каких Светочкиных жизненных обстоятельствах! А то зятьёв тех может много быть, а миокард у него не казённый, такие комбинации раз за разом проворачивать. Да и когда ещё так удачно звёзды над погонами станут?) В общем, раз вы ей подарили, продемонстрировав таким образом недоверие ко мне и прочие обидные подозрения, не говоря уже о неблагодарности, то и вам кукиш, сами платите свои налоги и мебель своей дочурке-стерве покупайте. Мало я на неё потратил? Чем это я такое отношение заслужил?! И Степан заплатил «подарочные» налоги два раза, а куда деваться? В чём-то и парня можно понять, чего уж там! С мебелью торопиться не стал, поскольку психологический портрет своего родственника изучил от и до. Остынет. Серёга уехал в свой очередной рейс. Вернулся через две недели с новой машиной приличной немецкой марки. Цвета «дипломат». Питал он к нему невероятное пристрастие. Ну и плиту Светке купил немецкую, ладно. Жена, в конце концов.
Соня была рассеяна, Тина – насторожена, Светочка – хитра. Так вот они и пили тогда свой чай. Вернее – Сонин кофе. И установились у Заруцкой и Шевченко добрососедские отношения.
Коими Светочка начала понемногу и ненавязчиво злоупотреблять.
Ну, ответьте, как на духу, разве хоть у одного/одной из вас хватит мужества отказать соседке, заносящейся к вам в растрёпанных чувствах с просьбой присмотреть пару часиков за хнычущим двухлеткой, потому что маме на другом конце города плохо, а ребёнка ну совершенно не с кем оставить? И даже если вы в первый же раз узнаете, что карапуз неуправляем, и ни поспать, ни позаниматься вам не удастся, то разве вы откажете в другой такой же экстренный раз? Например, если младшая сестра просителя попала в какую-то малоприятную ситуацию, а выручить её ну совершенно некому?
Откажете?
Соня была не так жестокосердна и отказать не могла. К тому же она привыкла верить людям на слово, а врала Светочка или нет, ни Соне, ни автору неизвестно. Так что и читатель, если удержится от огульных обвинений и вспомнит о презумпции невиновности, то поймёт, что и он бы не отказал в помощи ближнему своему и тем паче коллеге, в такой малости, как присмотреть за ребёнком, если маме или сестре того самого ближнего плохо.
В общем, слово за слово, чашка за чашкой, сигаретка за сигареткой – стали Соня и Светочка приятельствовать. На работе вроде всё чаще вместе стали их видеть на перекурах и в буфете. Вроде всё естественным образом произошло. К кому обратится интерн первого года за помощью, если её собственная соседка-подруга – интерн второго года? Ага. Как написать, куда пойти, по какому телефону звонить, дай ушить и так далее и тому подобное. Человеческая жизнь – нескончаемая череда мелочей, и да хранит вас господь от бытовых манипуляторов! Ибо по сравнению с ними все казни египетские – пфуй! Детский аттракцион.
Именины, крестины, праздники, день парижской коммуны, вечер пятницы – и так далее, и так далее, и так далее... Общие пироги, общий лак для ногтей (всё больше Сонин, зачем тратиться, если врачи так редко могут позволить себе накрасить ногти?). А давай на выходные с нами за город?.. Я его выгнала! Я его приняла, всё-таки отец ребёнка! Серёга – гад! Серёга – прелесть! Серёга пришёл. Серёга ушёл. Я – врач, а он – несчастный шофёр! Тамарка – дрянь, Алка – сука, мама-папа, свекровь-морковь... Бабам всегда есть о чём поговорить, даже если одна из них не замужем.
