— Прости меня, прости, я сам не знаю, что говорю, я с
ума схожу от страха, что потеряю тебя. Лиечка, ты же знаешь, мне недолго
осталось… — В этом месте он как всегда зарыдал, за три года я видела этот номер
раз пятьдесят. — Потерпи, а потом я избавлю тебя от своего присутствия и ты
устроишь свою судьбу как захочешь, я не буду мешать, я только надеюсь, что
оставшееся мне время… — Он не мог говорить, уткнулся в мой подол и громко
всхлипнул. А у меня вновь возникло чувство, что меня водят за нос. Я вздохнула,
рука невольно потянулась к его голове, я гладила его волосы и думала, что он в
очередной раз меня облапошил.
Наконец Виктор поднялся с колен и заключил меня в объятия.
— Я хочу, чтобы ты в самом деле переписал
завещание, — сказала я, когда он немного успокоился. — Твои обвинения
действуют мне на нервы.
— Ты с ума сошла? — нахмурился он. — Кому я
должен оставить деньги, как не любимой жене? — Он деловито поставил столик
на место, достал непочатую бутылку коньяка, две рюмки. Нет, непохоже, что его
здоровью что-то угрожает.
— Оставь все любимым братьям.
Он скривился.
— Ну уж нет… Хочешь кофе?
— Тебе нельзя кофе, — устало напомнила я, вновь
устраиваясь в кресле.
— Ерунда, — отмахнулся он и прошел в кухню, откуда
вернулся с подносом, на нем две чашки кофе, апельсиновый сок и печенье в
вазочке, печенье мое любимое.
— Пить кофе в час ночи, — покачала я головой.
— Завтра отоспимся, у меня выходной, — сообщил он
весело, затем лицо его приобрело серьезное выражение. — У тебя в самом
деле никого нет? — Настойчивость вопроса меня беспокоила.
Обычно ему хватало единичного ответа, но это было раньше,
когда я не знала Сережу и при всем своем рвении Виктор не мог отыскать повода
для ревности, неужели теперь что-то пронюхал?
— Пожалуйста, не начинай все сначала, — попросила
я.
— Да-да, конечно… — Он выпил коньяк, запил его кофе и
прошел к камину. Только тут я обратила внимание на конверт, который лежал на
каминной полке. Виктор повертел его в руках и протянул мне с видом
фокусника. — Тут фотография. Не хочешь взглянуть?
— Нет, — покачала я головой.
— Почему?
— Я не интересуюсь фотографиями.
— И все же, — с улыбкой змея-искусителя заявил
муж. — Я бы хотел, чтоб ты взглянула на это.
Я открыла конверт и вытряхнула фотографию себе на колени.
Сердце мучительно сжалось. Так и есть. Я и Сергей. Мы сидим
за столиком, кажется в теннисном клубе. Спокойно, все не так уж и скверно.
Разумеется, если у этого мерзавца нет еще фотографий.
— И что? — спросила я, поднимая глаза, муж застыл
напротив в позе напряженного ожидания.
— Кто этот молодой человек?
— Понятия не имею, мы не знакомились. Должно быть он
член клуба или чей-то приятель и мы оказались за одним столом.
— Ты уверена? — с издевкой спросил муж.
— Надо поклясться на библии?
— У тебя руки дрожат. Слышишь, милая, у тебя дрожат
руки. Так это твой любовник? Из-за него ты хочешь развестись со мной?
Отвечай, ну? — Он встряхнул меня за плечи, но я
сбросила его руки.
— Убирайся к дьяволу, ты просто психопат. Тебе очень
хочется застать меня с кем-нибудь в постели? Чертов извращенец. Я доставлю тебе
это удовольствие.
— Я все вытрясу из этого типа, — перешел муженек
на зловещий шепот. — И если окажется, если окажется… Ты очень пожалеешь, я
твоего щенка…
— Замолчи, — вскакивая, заорала я. — Замолчи,
что ты болтаешь?
Ты спятил…
Он сделал шаг ко мне, а я сама не помню как его толкнула. Он
налетел на столик, не удержался на ногах и упал, ударившись головой об угол
камина глухо простонал и, кажется, потерял сознание.
Я бросилась к нему и испуганно вскрикнула, заметив кровь на
мраморе камина.
— Виктор, — позвала я, опустившись перед ним на
колени. — Виктор, ради Бога…
Он схватил меня за руку, а я опять вскрикнула, на этот раз
от боли.
— Если ты с ним спишь, я его убью, — заявил он, а
я попятилась.
— Ты сумасшедший, ты… ненавижу тебя… — Я бросилась вон
из комнаты, с трудом соображая, что делаю, споткнулась на лестнице и едва не
упала, схватила шубу и выбежала на улицу, и только оказавшись за воротами,
понемногу пришла в себя и направилась к перекрестку.
Бродить ночью да еще в такой холод по улицам — чистое
безумие, я с тоской посмотрела на окна своего дома, возвращаться мгновенно
расхотелось. На камине была кровь, что, если Виктор… Чепуха, судя по всему этот
мерзавец прекрасно себя чувствовал. Я поежилась, поплотнее запахнула шубу и
направилась в сторону реки. Немного постояла на мосту, опершись на перила. Ни
машин, ни прохожих. Я подумала позвонить Сереже, но тут же отбросила эту мысль,
еще одного выяснения отношений я не переживу.
Было ветрено, стоять на мосту вскоре сделалось невозможным и
я, смирившись, побрела к дому. Чем ближе я к нему подходила, тем медленнее
передвигала ноги. Что, если уехать к родителям?
Первый автобус в 6.20, до этого времени можно посидеть на
вокзале, там тепло… Завтра к вечеру явится Виктор и все вернется на круги своя,
а до этого момента мне предстоят ненужные объяснения с мамой, укоризненные
взгляды отчима… Я вздохнула и решительно зашагала к калитке.
Дверь в дом оказалась не запертой, это меня удивило,
впрочем, возможно я сама забыла ее закрыть, а Виктор не удосужился проверить.
Я вошла в холл, сняла шубу, все время прислушиваясь. В доме
стояла тишина, ни шагов, ни шороха, вообще ни звука. С большой неохотой я
поднялась на второй этаж, свет горел только в гостиной, дверь слегка
приоткрыта. Заглянув в гостиную, мужа я там не обнаружила и прошла к себе.
Разделась, набросила халат, все еще прислушиваясь. За стеной, в спальной мужа,
тишина.
Я вышла в коридор и громко позвала:
— Виктор.
Он не ответил. Я направилась в ванную, но в последний момент
передумала и спустилась в гараж. Машина Виктора стояла там.
Что за чертовщина происходит? Если он в доме, почему не
отвечает? Поднимаясь по лестнице, я позвала еще раз:
