Алла теперь посмотрела на мою соседку тем же взглядом, что и на Андрея. Наверное, думала, что мы все нуждаемся в срочном лечении. Или компанией недавно совершили побег из какого-нибудь спецучреждения. Мужчина на свободе подался в органы, женщины – в лесбиянки.
И вдруг Андрюху осенило…
– Юлька, значит, ты решила, что те два мужика… И клуб…
– Без комментариев, – сказала я нейтральным тоном и, повернувшись чуть боком, чтобы меня не видела Алла, сделала большие глаза.
Андрюха сразу же врубился в ситуацию, снял с пояса трубку и стал отдавать приказы, потом решил: в квартире ему больше делать нечего, тут все-таки ни одного трупа, правда, оставил двух своих людей – на всякий случай записал Аллины координаты и пообещал с ней связаться. Алла не выразила ни бурной радости, ни недовольства, она вообще оставалась бесстрастной. Аллу Андрюха отпустил, нас же забрал с собой, заявив, что наше присутствие в клубе необходимо.
– Мне парик снять? – уточнила я.
Андрей задумался, потом покачал головой. Пока мы ехали в машине вместе с двумя коллегами Андрея, поступил сигнал по рации: кто-то из собачников, выгуливающих питомца, у которого ночью заболел живот, увидел крышу автомобиля, плавающего в Мойке. Или же стоящего на дне – владелец собаки точно сказать не мог. Поскольку машина плавала по пути к клубу, приятель велел водителю проследовать по набережной.
– Когда тебе утром звонили доброжелатели, про труп сказали или про машину? – уточнил Андрей. – Кого топили?
– Труп.
– И бабки говорили: труп, – задумчиво проговорил Андрей. – Вообще они сообщали про три трупа, а выловили мы только два.
– Ты думаешь, они могли перепутать труп с машиной? – хмыкнула я. – Только не эти бабки. Кстати, а их телефоны у тебя есть? Позвони. Может, и сегодня вечером что-то видели.
Вместо этого Андрюша перезвонил на пульт и получил радостное известие. Старые знакомые опять маялись бессонницей…
По пути Андрей с коллегами вздыхали, вспоминая выловленного депутата, – но не из-за того, что жалели слугу народа. Наоборот. Их, как и нас с Татьяной, возмущало, что убийство какого-нибудь простого рабочего дяди Пети – за пятьдесят рублей – или уборщицы тети Маши – за старое пальтишко – никого не волнует, как и убийство в Чечне классных русских мужиков – милиционеров, фээсбэшников, ребят из внутренних войск. А стоит пристрелить слугу народа или чиновника, в СМИ поднимается дружный вой. Караул, замахнулись на демократию! Политическое убийство! Начальство несчастных ментов поедом ест. Но на него тоже давят с самых верхов, «берут под личный контроль», заявляя: не дадим остановить ход реформ! Накажем покусившихся на неподкупного политика! А у убиенного было, например, с десяток левых фирм, или контролировал он поток денег, отправляющихся на личные зарубежные счета, или вез в чемоданчике миллион долларов – как раз тогда, когда прихлопнули. При чем тут политика?
Дело же об убийстве дяди Пети или тети Маши никто не возьмет ни под личный, ни под особый контроль и подчиненных трясти не будет. Потому что начальственным персонам до них – как до сбора урожая кокосов в Бразилии.
Когда мы прибыли на набережную, бабки уже бегали там большими кругами, давая ЦУ, как вытаскивать машину из воды. Правда, пока техники не было и, как я подозревала, до утра ее точно не будет, а если учесть, что завтра воскресенье… Все равно ведь все, кто был в салоне, мертвы.
– Почему мертвы? – в один голос удивились бабки. – Двое выплыли. Гоняют тут на бешеной скорости, пьяные, небось, потом машины топят, реки загрязняют, с экологией невесть что творится, а самим хоть бы хны. Протрезвели, небось, только в холодной водичке.
Несчастные менты, собравшиеся на набережной, аж поперхнулись. Веселая выдалась ночка. Андрюша после получения этой информации принял решение незамедлительно ехать в клуб. Услышав его, бабки заявили: желаем составить компанию. Как оказалось, в их районе про клуб ходят всякие-разные слухи, но побывать там пока не удалось ни одному человеку. Бабки хотят воспользоваться возможностью, чтобы потом оповестить товарок о происходящем в этом рассаднике разврата. Вызвались быть понятыми.
Часть бригады осталась бурно дискутировать у затонувшей машины. Наши мужики, независимо от сферы приложения своих талантов, обожают потрепаться на тему «Что делать?». Однако большая часть, как и бабки, одолеваемая любопытством, отправилась вместе с нами в клуб. К моему удивлению, бабки меня признали, хотя видели сегодня днем и много раз по ящику в несколько другом обличье. Это послужило еще одним убедительным аргументом для Андрея: сообщаемой ими информации можно верить. Их не проведешь. Мне было объявлено мнение района и лично бабок о моем творчестве. Порадовало, что мои передачи и статьи в общем и целом «одобрям и принимам». Однако народу хотелось побольше обличений. По пути к клубу (мы шли пешком, так как в машины все не помещались) мне пожаловались на собес и районную поликлинику, которым я почему-то свои передачи и статьи не посвящаю. Просили пропечатать в прессе. А уж бабки потом с печатным словом в руках остальную работу проведут сами. Главное – чтобы было куда мерзавцев носом ткнуть. Наш еженедельник для этой цели подходил великолепно.
Творчество Димона Петроградского, разделывающего звезд шоу-бизнеса, вызывало не меньший интерес, чем мое собственное. Об их постельной жизни хотелось знать побольше.
Даваемые нами сведения об инопланетянах и других паранормальных явлениях вызывали самый большой интерес. Оказалось, НЛО периодически видят, правда, почему-то только мужское население окрестных домов, квартиры в которых не привлекли «современную буржуазию». Мужское население рассказывает о своих видениях женскому, ломающему голову над тем, как победить в неравной борьбе с зеленым змием. Женское население НЛО ни разу не видело, но хотело получить ответ через наши издания: летают они тут или как? Зелененькие человечки и космические разведчики тоже почему-то встречаются на пути лишь отцам, мужьям и братьям. Именно этими встречами они объясняют позднее возвращение домой. Беседовали об устройстве Вселенной с пришельцами, оправдываются они перед членами семьи, ждущими их со скалками в руках. Я обещала передать эти пожелания спецу по всяким-разным видениям Леньке.
В клуб ворвались большой толпой. Сегодня там так и не было большого скопления посетителей. Или вчера случились и другие происшествия? Не только те, свидетельницей которых я стала? Я, правда, не была непосредственной свидетельницей, тут же добавила про себя, но находилась поблизости.
При виде нас с Татьяной парень из туалета, как я называла его про себя, не узнавший меня, вчерашнюю, но запомнивший сегодняшнюю, ткнул в нас пальцем и заорал:
– Вот эти две лесбиянки нас сегодня утопили!
– В каком смысле? – вежливо уточнил Андрюша.
Но получить ответ не успел: влезли бабки, высказавшие парню мнение о депутатах, собесе, районной поликлинике и их развратном клубе. Произнося эмоциональную речь, бабки зыркали по сторонам, не забывая, зачем сюда пожаловали. Разврата, правда, в эти минуты в пределах видимости не наблюдалось. Депутатов, представителей собеса и районной поликлиники тоже.
