– Да. Потому что мой муж знал про клад, хотя его и не видел.
– В квартиру к вам никто не пытался забраться?
– Нет. Да и из клада-то у нас только эти серьги! К тому же у меня сигнализация хорошая, и дома постоянно или я – я в основном дома работаю, хотя теперь придется чаще в магазинах мужа бывать, – или мама с сыном моим сидит.
– Я должна вас предупредить, что клад вы скорее всего не получите, – посмотрела я Веронике прямо в глаза. – Девяносто девять процентов.
– Я хочу наказать убийц мужа. Скажите вашим… знакомым. Пусть делают все по понятиям, а не по дурацким законам этой страны. А в награду возьмут все найденные сокровища. Мне они не нужны. Мне Коля мой нужен. Был. Зачем мне золотые тарелки? Я с них есть не собираюсь, на стену вешать тоже не собираюсь.
– И еще нужно найти Романа, – вставил Николай Николаевич. – Я тоже хочу наказать убийц старшего сына, но еще больше я хочу найти живого младшего. Если это возможно…
Он очень тяжело вздохнул.
– Так, давайте теперь про его исчезновение.
Николай Николаевич с Вероникой повторили, что во второй раз компания из пяти человек отправилась в экспедицию уже в этом году, хорошо к ней подготовившись. Они надеялись отыскать что-то в окрестностях. Ведь раз нашелся один клад, могли найтись и другие. Для этого и было закуплено специальное оборудование в Германии, которое «ловит» металл на глубине и выводит на специальный экранчик вид лежащего в земле предмета.
Ребята осмотрели территорию монастыря, остров, где стояла часть ПВО, пару соседних островов, но больше ничего не успели. Они услышали вертолетный гул – и быстро снялись с лагеря.
– Они жили в домах, оставшихся от воинской части?
– Да. Хотя палатка у них с собой имелась, даже две. Но они не ожидали прибытия никаких «гостей». На крайний случай – какой и произошел – они знали, что успеют сняться с места за несколько минут. Вертолетный гул там слышен на очень большое расстояние. Они переправились на один остров, потом на другой и стали наблюдать за прибывшими. Им было просто интересно, кого еще принесло.
Оказалось – привезли группу зэков под охраной.
– И что? Они землю копать стали?
Вероника кивнула.
– Клады искать?! – воскликнули мы хором с Пашкой, который, как я видела, уже помирал без пива.
– Ребята не поняли, – сказала вдова Николая. – И копали не на том острове, где казарма, а на соседнем. Они разместились в казарме, а на соседний их перевозили на лодке по группам. Да и было всего восемь человек. Зэков восемь – судя по робам. Охраны человек десять, причем половина явно зоновская, а половина, как Генрих выразился, – «частная». Генрих же сидел, как мы вам уже говорили.
Я задумалась. Какой-то заказ какого-то частного лица? Способного договориться с начальником колонии о выделении бесплатной рабочей силы? Или государственный заказ, для выполнения которого используется труд зэков? У нас в стране в этом плане имеются давние традиции. Решили, что лучше зэков, чем солдатиков. Ведь с зэками – если что – «разобраться» потом проще… На побег списать можно. А у солдатиков из этой части за всю историю ни одного побега не было. И все про нее только положительно отзывались. Я сама читала отзывы в Интернете в связи со случившимся в прошлом году. Служившие там вспоминали службу добрым словом. И прапорщика Гену тоже вспоминали добрым словом.
Может, расформирование части – это тоже чей-то заказ? Но что там можно строить?! В таких местах?
– О чем вы думаете? – спросил Николай Николаевич.
– Можно ли в тех местах построить какой-нибудь элитный охотничий домик? Имеет ли смысл?
– Это была версия Степана, сержанта, – сказала Вероника. – Места в самом деле хорошие для охоты и рыбной ловли. И никакого тебе Рыбнадзора, лесничих. Стреляй, кого хочешь и сколько хочешь.
– Как я понимаю, ребята не дождались, пока что-то начнут строить? – уточнила я.
– Конечно, нет. Они, в общем-то, испугались. Генрих вообще хотел мгновенно оттуда драпать. Остальные уговорили немного подзадержаться, хоть что-то выяснить.
– Туда строительные материалы какие-то привезли?
– Трудно сказать. Прилетели два вертолета, потом улетели. Возвращения наши не дождались. Что сгрузили, ребята из своего укрытия не видели. Но выгружались долго.
Я знала, что есть вертолеты, в которые и танк загружается, то есть вес загружаемого имущества может быть вполне приличный. Конечно, привезли продукты питания, орудия труда… Материалы? Так леса кругом полно. Вали и строй.
То есть строительство охотничьих домиков вполне возможно.
Я опять посмотрела на Николая Николаевича.
– Как пропал ваш младший сын?
– Никто из других участников не знает. Они легли спать. Утром проснулись – его нет. Искали, долго искали. Не нашли.
– Они спали в палатке?
– Да. У них было две палатки, как вам уже сказали. В одной спали братья из Смоленска, в другой – мои сыновья и Генрих. Роман вроде вышел среди ночи – в кустики. Генрих с Николаем вспоминали, но точно сказать не могли. Они так уставали, что спали очень крепко.
– Но ведь какие-то следы должны были остаться!
– Никакой подсказки они не нашли. То есть никаких явных следов, что за ними кто-то шел, не было. После этого они стали оставлять дежурного на ночь. Все остальные дошли. Они никого не встретили и никого не видели. Даже следов других людей не видели. Правда, в лесу было сухо.
– Он мог уйти один?
– Куда? И без вещей? Без всего?
– Реки там рядом никакой не было?
– Была. Но он бы не пошел купаться среди ночи! И даже если бы ему в голову взбрело посидеть на бережку, он бы не свалился в воду! Там некрутые берега, нескользко, у берега мелко. К тому же Роман прекрасно плавал. Плавает! – тут же исправился отец.
– Никаких требований к вам не поступало? – я посмотрела на Николая Николаевича и Веронику.
Оба покачали головами.
– Но примерно за неделю до гибели Коля сказал мне, что за ним следят, – сообщила Вероника. – То есть он сказал, что ему кажется, что за ним следят. Он даже предположить не мог, кто это.
Я попросила адреса и телефоны сержанта Степана с братом под Смоленском, квартиры погибшего вместе с Николаем бизнесмена (хотя считала, что дело в кладе или острове, но надо проверять все версии) и Генриха. Вероника мне все написала.
Я обещала сообщить, как только что-то узнаю. Потом мы быстренько записали рассказ вдовы и отца о погибшем бизнесмене и спортсмене Николае в эфир. Хотя бы дам бесплатную рекламу его спортивных магазинов.
XVII век
Над усопшим отроком Алексием читали псалтырь, день и ночь. Члены семьи, слуги, приживалки прощались с милым мальчиком, целуя его в уста и руки. Не потребовалось нанимать женщин-плакух, было кому в доме поплакать над телом того, кого любили и надеялись в будущем увидеть хозяином дома. Ведь многие помнили и Алексия-старшего. Курили ладаном, молились о спасении души отрока Алексия и принятии ее в рай.
