Я решила позвонить по мобильному девочкам в турфирму и узнать, как идут дела. Они шли хорошо, я успокоилась и даже порадовалась: сегодня продали больше туров, чем обычно. Затем я связалась с Костей, безвылазно сидящим дома, и предупредила: мы скоро будем, пусть разогревает еду.
Отключив связь, подумала, что Верки что-то очень долго нет. Не может здесь быть очереди в обменку. У нас же вроде сегодня с утра никакого обвала не было? Если бы что-то случилось с долларом, мне бы братец тут же позвонил в истерике. До сих пор помню «черный вторник» у нас дома и обмен денег… Как я отпаивала братца валерьянкой. И чего мне в свое время стоило удержать его от вложения денег во всякие «МММ», «Хопры» и прочие подобные шарашкины конторы. А он был совершенно спокоен. Трубка моя не раскалилась от его звонков, и сейчас он мне ничего не сказал. Значит, с долларом пока ничего не происходит.
У меня все похолодело внутри.
Я быстро запустила руку под сиденье, извлекла оттуда пистолет и переложила в сумочку: на свидание с Ольгой мы, естественно, ходили безоружные. Одну из любимых «ручек» и «пачку сигарет» достала из бардачка. «Пачку сигарет» кинула в сумочку к пистолету, «ручку» убрала в карман летнего пиджака. Вышла из машины, щелкнула пультом сигнализации и на деревянных ногах отправилась ко входу в магазин. К счастью, там было довольно много народу, причем в основном – мужчины. Где же Верка?
Я осмотрелась. Пункт обмена валюты находился в центре зала, но был закрыт. Тем не менее я тронулась к нему. «Закрыто по техническим причинам» – висело на окошке. Никакого охранника поблизости не наблюдалось. И, главное, Верки.
Неужели?.. Я могла предложить только одну альтернативу: Верка нашла себе клиента. Но почему не предупредила меня? И куда она могла с ним пойти? Если бы в машину – я бы увидела: вход тут один, все машины припаркованы перед магазином, а я стояла чуть ли не напротив входа. Могла, конечно, удалиться куда-то в подсобку, или в директорский кабинет, или… Но какого черта? Неужели нельзя было позвонить мне на трубку? Хотя ведь я все время по ней говорила…
– Что-нибудь желаете? – подошел ко мне вежливый молодой человек с зачесанными назад волосами. На белой рубашке справа у него висела карточка с именем.
– Найти подругу, – улыбнулась я юноше. – Надеюсь на вашу помощь.
Я, как могла, описала Верку, подчеркнув те части ее фигуры, которые обычно привлекают мужское внимание. По всей вероятности, они привлекли и внимание молодого продавца Юры. На его лице промелькнули разные эмоции – и часть из них меня насторожила.
– Что случилось? – прошептала я. – Она жива?
Юра дернулся от моего вопроса. Я же быстро оглядела зал. Судя по нетронутым стеллажам, тут не стреляли и не дрались (по крайней мере, в последние полчаса).
– Д-д-да, – пролепетал Юра.
– Ранена?!
– Н-н-нет.
– С ней все в порядке?
Юра просто покачал головой. Я была готова дать ему хорошую оплеуху: чтобы привести парня в чувство.
– Вы можете сказать, что с ней и где она? – прошипела я.
– В кабинете директора, – выпалил Юра. – Пишет объяснительную.
«Верка что, думала здесь что-то украсть? – пронеслась мысль. – Клептоманией вроде бы она никогда не страдала. Или захотелось самой провести пару-тройку годков в том заведении, где мы сегодня побывали? Хотя, по-моему, должно было быть как раз наоборот».
– Проведите меня к директору, – сказала я твердым голосом.
Юра судорожно закивал и пошел вперед. Я последовала за ним.
В кабинете директора (мужчины лет пятидесяти), кроме него самого и Верки, находились двое парней крепкого телосложения в одинаковых серых костюмах, женщина лет сорока и двое милиционеров в форме.
– В чем дело? – резко спросил директор при виде нас с Юрой.
Юра тут же попятился назад, пролепетав что-то невразумительное.
– Спасибо, – повернулась я к нему с благодарной улыбкой, затем посмотрела на директора и заметила, что это я хотела бы узнать, в чем дело.
– Какая-то сволочь расплатилась со мной поддельными баксами, – процедила Верка вместо директора. – И если бы я помнила, какая. Вот сижу, вспоминаю всех возможных кандидатов.
– Адвоката вызвать? – спросила я, глядя на Верку.
– Гражданочка, – откашлялся один из милиционеров, – мы вот сейчас вас обыщем…
– Господа, – обворожительно улыбнулась я, – обыскивать меня вы не имеете права. Вы даже не имеете права раскрывать мою сумочку. Вам разрешается проводить досмотр, при котором гражданин сам предъявляет содержимое своих карманов, а значит, вы можете только попросить меня это сделать.
Ляпнув про сумочку, я вспомнила, что у меня там пистолет и «пачка сигарет», которой тоже можно убить человека. Поэтому тут же добавила с еще более обворожительной улыбкой:
– Но вначале представить мне убедительные объяснения, почему вы хотите, чтобы я, например, раскрыла сумочку. Если вы их не представите, я вполне могу отказаться. И вообще могу отказаться.
– Мы тебя сейчас доставим в отделение и… – открыл рот один, но второй положил руку ему на плечо.
– Пожалуйста, предъявите документы, – вежливо попросил второй. – Для установления вашей личности, – добавил с подленькой улыбочкой.
– Прошу, – протянула водительское удостоверение. Я не стала спорить, зачем им устанавливать мою личность. Мне требовалось отвлечь их внимание от раскрывания моей сумки. – Могу назвать адрес турфирмы, где директорствую. Могу брату позвонить. Еще десятку знакомых, чтоб подтвердили мою личность, – я хитро посмотрела на мента, держа руку на нужной клавише трубки (чтобы запустить набор домашнего номера, введенного в память). – И вообще вы должны вначале сами представиться.
– Да мы вас… – опять рявкнул первый.
– Не запугаешь: пуганая, – ответила я твердым голосом, глядя прямо в глаза первому менту. С этой категорией людей только так и нужно. Если они почувствуют слабину, мгновенно начнут давить еще сильнее. Если же поймут, что перед ними никто не намерен прогибаться, да еще и знает свои права, успокаиваются, а то и резко сдают назад. Тем более я чувствовала поддержку директора и охранников, рассматривавших меня с интересом и явно не очень радовавшихся появлению милиции в магазине и сложившейся ситуации в целом.
Все получилось, как я и предполагала. В особенности после того, как я сообщила во всеуслышанье, что мне известно о моих гражданских правах. Как оказалось, мне о них известно гораздо больше, чем всем присутствующим (включая родную милицию, которая почему-то не удосужилась ознакомиться с правами граждан – или не желала их все признавать. Или у нас признаются права выборочных граждан?). Более того, охранники даже задали мне пару вопросов про досмотр и обыск. Я дала мальчикам бесплатную юридическую консультацию (насчет доставки в отделение), но, главное: добилась цели. Менты решили со мной не связываться, а изучив права, вернули. Я же не забывала: мне ведь никак нельзя показывать им содержимое сумочки – ведь там оружие…
