– От меня вы что хотите? – посмотрела я вначале на Ивана Ивановича, потом на Сергея Михайловича.
– Наша пресс-служба предлагает поместить официальное объявление на нашем сайте. Они сформулируют, как надо. Секретарши всем журналистам будут отвечать соответствующим образом. Но тебя точно будут поджидать у офиса и у дома. Надо подготовиться, Кира.
– Я найду, что ответить.
– А у Шуры на самом деле такое хорошее тело? – поинтересовался Сергей Михайлович и в очередной раз взял журнал в руки.
– Серега! – рявкнул Иван Иванович.
– Мне просто интересно, это фотошоп или нет? Если баба в тридцать два года так хороша, то, конечно, можно сниматься.
Я не могла ответить на вопрос. Я давно не видела Шуру живьем. Вообще-то, сейчас косметология и пластическая хирургия сделали огромные шаги вперед. Я точно знала, что моя сестра Ольга вживляла в попу какие-то нити, а одна ее коллега вставляла имплантаты с каким-то особым плотным силиконовым наполнителем, разработанным специально для этой зоны. Шура тоже могла что-то с собой делать, причем и с лицом, и с телом.
– Кира, съезди к ней в гости, – хитро посмотрел на меня Сергей Михайлович.
– Оценить, насколько оригинал соответствует фотографиям?
Он кивнул.
– Кира, как ты считаешь, подобная съемка на фоне наших объектов увеличит продажи или нет? – серьезно спросил Сергей Михайлович.
– Съемка моей сестры? Или двух – Шуры и Ольги?
– Нет, такого не надо, – кивнул Иван Иванович на журнал и скривился. – Но мы никогда не использовали в рекламе моделей. А если пригласить красивых молоденьких девочек, без «сердец», со своими волосами на голове… Пристойно их одеть…
– Лучше непристойно, – вставил Сергей Михайлович.
– Замолчи, озабоченный! – рявкнул Иван Иванович. – Кира?
Я предложила провести опрос на нашем сайте.
Наши старые покупатели и потенциальные клиенты высказались почти единогласно: не надо. Их интересуют квартиры. Пусть лучше будет больше фотографий того, что мы предлагаем. Мы же не предлагаем девушек, не правда ли?
Вечером перед офисом меня ждали журналисты. Я твердо и уверенно отвечала, что не собираюсь участвовать ни в каких эротических съемках.
– А что вы думаете о съемке вашей сестры Шуры для эротического журнала и съемках вашей сестры Ольги в порно?
– Это их личное дело. Они – взрослые совершеннолетние женщины и могут делать все, что хотят.
Глава 14
Вечером в среду, когда я уже поужинала и собиралась поработать за компьютером, мне позвонил Леонид, третий муж Шуры. Или бывший муж Шуры?
– Насколько я понимаю, ты про фотографии знаешь, – начал он без каких-либо вступлений и перейдя на «ты». – В Интернете уже есть сообщения, что ты наотрез отказалась сниматься.
– Считаешь, что следовало?
– Это твое личное дело, Кира. Но я звоню по другому поводу. Шура и твой отец в больнице.
– Что случилось?!
– Они подрались.
– Как?!
– Вероятно, серьезно, раз оба в больнице. Я сейчас еду туда. Меня Шура вызвала. Она всегда меня вызывает, когда у нее начинаются неприятности.
Отец с Шурой находились в хорошо известной мне клинике Рубена Саркисовича Авакяна.
Я сказала Леониду, что тоже приеду. Если честно, я не испытывала ни жалости, ни сочувствия ни к отцу, ни к Шуре, но должна была быть в курсе происходящего в нашей семье. Выходки моих родственников влияют и на мою жизнь. Шура, с которой я много времени не общалась, сфотографировалась голой для эротического издания – и меня преследуют журналисты. Папаша устроил аукцион, о котором я ничего не знала, – и ко мне обращаются участники аукциона, не получившие заветный приз. Я должна быть готова заранее! Я не люблю неожиданностей. Поэтому мне требовалось выслушать своих родственников.
Может, каким-то образом удастся выведать у отца или Шуры, что было выставлено на аукцион? И еще надо выяснить, в каких отношениях находятся мой отец и Леонид… Много чего требовалось выяснить.
Во дворе клиники толпились журналисты. Вот ведь проныры! Уже пронюхали! Интересно, каким образом? Сотрудники клиники доктора Авакяна не имеют дурной привычки общаться с журналистами. Там за раскрытие информации, которая потом попадет в эфир или на страницы газет, увольняют сразу же, причем с волчьим билетом. Не устроиться будет ни в одно приличное место в медицине! Только если санитаркой полы мыть за нищенскую зарплату или гардеробщицей… Уже были прецеденты, и очень хорошо подействовали на оставшихся и желающих получать высокое жалованье.
Всем журналистам, задающим мне самые разнообразные вопросы и подсовывающим под нос микрофоны и диктофоны, я отвечала одинаково:
– Никаких комментариев!
Я прошла в уютный холл клиники, куда журналистов не пускали. Но дежурившие у входа с другой стороны охранники меня знали в лицо и были предупреждены о моем приезде, так что дверь сразу же раскрыли, я заскочила внутрь, и дверь за моей спиной захлопнулась.
– Откуда их столько набежало? – мотнула я головой назад, потом меня осенила мысль: – Или это Шура постаралась?
– Вообще-то, ваших родственников привезли на обычной «Скорой», – пожал плечами один из охранников. – Тут возможны варианты.
Варианты на самом деле были возможны. Заплатить врачу обычной «Скорой» и попросить везти сюда. Бригада с радостью повезет, так как за это им еще и в клинике приплатят. Или бригада (зная о гонораре от клиники) может предложить пациенту сразу же везти сюда, а потом позвонить еще и знакомым журналистам и получить дополнительный гонорар за информацию.
Но и моя сестра Шура могла серьезно взяться за раскручивание своего имени. И вообще у нее уже может быть личный пиар-менеджер. И именно он мог организовать (или просто предложить) драку с папой. Если уж кампания началась, то должна набирать обороты!
В холл спустилась медсестра и повела меня к палатам. Я в очередной раз подумала, что эта клиника совсем не напоминает традиционные больницы. Здесь уютно, везде живые цветы, стоят светлые кожаные диванчики и кресла. Вообще вся клиника была оформлена в светлых тонах, но они не смотрелись, как стерильность операционной.
– Вам к кому вначале? – спросила медсестра. – Ваши родственники попросили разместить их подальше друг от друга. Их даже на разных каретах «Скорой помощи» привезли. Пришлось вторую машину вызывать, так как в одной везти было невозможно. Они были готовы убить друг друга. И у нас, пока их не развезли по палатам, истошно орали и тянули друг к другу руки.
– В чем они обвиняли друг друга?
– Вы лучше спросите, в чем НЕ обвиняли. Во всем. Потом ваш отец потерял сознание. Так к кому идем?
– К Шуре. Кстати, муж ее приехал?
