Тор погладил рукоять верного молота:
– А не мог бы ты показать, где живёт этот Утгардалоки?
– Отчего же, – сказал изгнанный Ас. – Покажу!
На другое утро они двинулись в путь и шагали весь день, пока
не забрались в самую глухомань. Там застала их новая ночь, такая же холодная и
непогожая, как и минувшая. На счастье, уже впотьмах они вышли к какому-то
заброшенному дому, на удивление просторному и с таким широким входом, что
сперва он им показался проломом в стене. Обрадованные путники забрались под
крышу и устроились на ночлег. Но едва они успели заснуть, как началось сильное
землетрясение: застонали деревья, ходуном заходили надёжные стены, послышался
отовсюду грохот и шум, как будто вокруг топтались чудовища. Напуганные
путешественники попятились внутрь дома и обнаружили там, как раз посередине,
небольшую пристройку. Туда они и забились, а Тор встал у входа, сжимая рукоять
молота и готовясь к отпору. Шум возле дома не затихал до рассвета, но никто не
пытался напасть на прятавшихся внутри.
Когда же наступил день, Тор вышел наружу и сразу увидел
поблизости на поляне спящего Великана. Тот громко храпел, раскинувшись на
траве, и Бог Грозы тотчас понял, что за шум они слышали в ночной темноте. А дом
при солнечном свете оказался вовсе не домом – всего лишь брошенной рукавицей.
И, говорят, Тор впервые в жизни покраснел от стыда,
предвидя, что ещё не раз и не два припомнят ему ту рукавицу на пирах в Асгарде,
в дружеской перепалке… Поглядел он на спящего Великана и – тоже впервые в жизни
– спросил себя, по силам ли ему подобный соперник.
– Стар становлюсь, видно, – сказал сам себе Тор.
Опоясался Мегингьярдиром – добрым Поясом Силы – и тогда только подошёл к
незнакомцу, держа молот наготове. А проснувшийся Великан протёр глаза и
посмотрел на него совсем не враждебно:
– Славься, Аса-Top! Что ты делаешь в этом лесу? Уж не
Утгардалоки ли ищешь?
– Истинно так, – ответствовал Тор. – А ты,
случаем, не..?
– Куда мне, – захохотал молодой Турс, и с дубов
посыпались жёлуди от этого хохота. – Да против Утгардалоки я сущий
цыплёнок!.. Но я как раз направляюсь в ту сторону, ибо думаю вступить в его
войско. Пойдём вместе, если хочешь!
– Ни разу ещё у меня не бывало в попутчиках
Великанов, – сказал задумчиво Тор. – Однако отказываться не буду,
пойдём, коли не шутишь! Как звать-то тебя?
– Зови меня Скрюмиром, – ответил тот.
Скрюмир означало Хвастун, но Тору вовсе не показалось, чтобы
исполин бахвалился зря. Тор со спутниками едва поспевали за ним, идя через лес.
На диво широк был шаг незнакомца, а ведь он ещё вызвался нести все пожитки и до
вечера шагал, убрав котомку Тора в свою!
К закату дня Скрюмир подыскал место для ночлега и отказался
от ужина, заявив, что ляжет сразу же спать:
– А вы развязывайте котомку и ешьте, если
проголодались.
Улёгся под деревом и тотчас захрапел. Тогда Тьяльви
попробовал распутать ремень, которым был затянут мешок Великана, – и не
совладал. Тут уже Тор отстранил его и сам взялся за дело. Но сколько ни бился –
ни единого узла не сумел ослабить, ни одного ремешка так и не развязал…
– Видишь, какие рождаются ныне в Утгарде
Великаны? – сказал ему Локи. – Угости-ка его своим Мьйолльниром, Тор,
пока он не наделал всем нам беды!
– Негоже нападать на спящего, – свёл густые брови
Хозяин Козлов. – Мой брат Тюр пошёл на обман, думая избежать великого зла,
но оно оттого лишь стало неотвратимее. Не пришлось бы и мне пожалеть, если
сделаю, как ты предлагаешь!
Локи ответил:
– Подумай лучше, что будет, когда такие, как этот
Скрюмир, вторгнутся в Мидгард, пойдут походом на Асгард!
– Всё равно, не поступаться же честью, – сказал
Тор. – Я воин, а не убийца!
– О какой чести речь, когда борешься с
Великаном? – возмутился хитрейший из Асов. – Сколько раз ты сам едва
уносил ноги из-за их вероломства!
– Я воин, а не убийца, – упрямо повторил Тор.
– Стало быть, ты хочешь услышать, как твоя Сив плачет в
объятиях многоголового Хримтурса? – спросил язвительный Локи. – А
дочь проклинает день, когда родилась?
Опутал он Повелителя Молний своими речами, как паутиной. И
наконец Тор поднялся и, вытащив молот, подошёл к спящему Скрюмиру. Тот храпел
на весь лес, не чуя беды. Взвился Мьйолльнир и обрушился на голову Великана…
Даже Мидгардсорму – Мировому Змею – несладко пришлось бы от такого удара, но на
чистом лбу Скрюмира не осталось даже царапины.
– Не листок ли с дуба свалился?.. – зевая, спросил
проснувшийся исполин. – Ну как, Тор, поужинали?..
– Поужинали, – пробормотал Хозяин Козлов, отходя
прочь в великом смущении. Улеглись они четверо подальше от Турса, но, правду
молвить, было им, как и в прошлую ночь, совсем не до сна. И вот в самую полночь
Тор вновь поднялся и, подкравшись, с маху опустил молот Скрюмиру на самое темя.
Удар мог раздробить гору, но у Великана даже волосы на темени не шелохнулись.
Он лишь открыл глаза и спокойно сказал:
– То листья падали, а теперь, кажется, жёлудь!.. А что
ты всё бродишь, Тор? Ложись, завтра долго идти!
Перевернулся на другой бок и вновь захрапел во всю
великанскую мощь.
Перед самым рассветом Бог Грома решил попытать счастья в
последний раз. Неслышно подойдя, ударил он Скрюмира в обращённый кверху висок и
мог бы поклясться, что молот вошёл в тело по рукоять… каменная скала, пожалуй,
разлетелась бы в мелкую пыль, а Скрюмир приподнялся и сел, сладко потягиваясь:
– Вот уже и птицы проснулись, ишь, роняют на меня сучки
и травинки… Славься, Тор! Пора нам позавтракать да и двигаться дальше!
Легко развязал котомку и вынул припасы, но Тору со
спутниками кусок в горло почему-то не лез.
Состязание
Ближе к полудню путешественники действительно увидели
впереди крепость. Да такую, что Тору пришлось запрокинуть голову, оглядывая её.
Когда они вошли внутрь, Скрюмир сразу смешался с толпой
молодых Великанов, и больше они его не видали. Воины стали спрашивать Тора, кто
он да откуда родом. Он назвался, и его провели к конунгу крепости – самому
Утгардалоки.
– Это ты, что ли, и есть Тор-Метатель, Торс-Колесницей,
Хозяин Громов, Тор из племени Асов?.. – спросил конунг, наклонясь с
хозяйского места и разглядывая пришлецов, и вид у него был
разочарованный. – Я-то, наслушавшись про тебя, думал, ты и ростом повыше,
и в плечах покрепче… ладно, будь гостем и не обижайся! Но надобно тебе знать,
каков у нас здесь обычай: каждый должен чем-нибудь отличиться. Есть ли у вас
искусство, которому бы мы удивились?
– Есть, – сказал Локи и вышел из-за широкой спины
Тора, где прятался всё это время. – Я ем так быстро, что никому за мной не
угнаться, ни Асу, ни Великану!
