Тимофей обнял меня, погладил по волосам, я уткнулась ему в плечо. Но нашу идиллию тут же нарушил Глазков.
– Простите, господа, но тебе пора, Тима.
Как мне хотелось наорать на Глазкова! Тимофей крепко прижал меня к себе, затем кивнул Илье Михайловичу и вышел из джипа. Но ко мне на заднее сиденье тут же перебрался Игорюня и занял место предпоследнего. Так же обнял меня, стал гладить волосы, утирать рукой слезы, целовать в голову, потом щеку… Глазков молчал.
А я решилась на мучивший меня вопрос:
– На кого вы с Тимофеем работаете? – подняла я глаза на Игоря.
Илья Михайлович на переднем сиденье хмыкнул.
– Ты что, до сих пор не поняла? – мягко спросил Казанский.
– Она поняла, просто никак не может поверить, – ответил вместо меня Илья Михайлович. – Так, Екатерина Константиновна?
– Неужели… Но как же ты?.. – заплаканными глазами я смотрела на Игоря.
– Я специально внедрился в преступную среду, Катя, – сказал Казанский, – и, кстати, намерен продолжать эту работу.
– Перевожу на русский язык, – вставил Илья Михайлович, – вы, Екатерина Константиновна, должны, соответственно, держать ротик на замочке и…
– Можете не продолжать, – оборвала я его. – Это мне и так ясно.
– Ну и слава богу! – воскликнул Илья Михайлович, а Игорь продолжил свой рассказ.
Благодаря стараниям Игоря (и Тимофея, кстати, что удивило меня не меньше) наши органы смогли отправить за решетку немало мрази, некоторым, можно сказать, позволили отстрелять друг друга. Кроме того, удалось предотвратить несколько преступлений и вообще быть в курсе того, что творится в городе. Игорь видел все как бы изнутри… Ну и, конечно, когда была возможность, собирал необходимые доказательства. В его положении он действовал методами, которые не могут себе позволить штатные сотрудники в погонах. Он был (и остается) агентом, о существовании и деятельности которого знают лишь очень немногие. И с него не спрашивают подробных отчетов об использованных средствах, и ему не требуется отписываться и оправдываться. Его как бы не существует, но он есть. Есть и будет, как надеются те, кто его тщательно подготовил и внедрил.
Отсидка в «Крестах» тоже стала частью легенды, теперь-то уж никто не сомневается в том, кто такой Игорь Казанский, да, в общем-то, и раньше сомнений не было. А после того как Игоря «закрыли», началась грызня. Передел сфер влияния никогда не проходит мирно. Вот и на этот раз кого-то пристрелили, кого-то посадили, город в общем и целом подчистили.
Я оказалась вовлеченной лишь в одно из дел, которое вели люди полковника Глазкова. Просто получилось так, что я знаю всех или почти всех участников событий.
Банду, созданную и возглавляемую Андреем Савушкиным, он же – Савва, Игорь с друзьями разрабатывали почти год, даже больше. Преступники были неуловимы и очень мобильны. У Савушкина имелась большая группа боевиков в России, а потом он стал сотрудничать и с террористической группировкой арабов, часть которых в свое время училась в России. Организация в основном специализировалась на наших соотечественниках и уже «достала» правоохранительные органы и нашей страны, и ряда европейских стран, куда они выезжали на «гастроли».
Тут я сказала мужчинам, что года полтора назад Андрей обращался ко мне за консультацией относительно банковских процедур в Европе. Очень подробно все выспрашивал. Один раз я даже сопровождала его в поездке в Цюрих. Кажется, даже в банк, возглавляемый Руди Тумом. Только сейчас я не могла этого вспомнить. Ведь столько клиентов через меня прошло.
– В тот банк, – кивнул Глазков.
И именно тогда они снова встретились с Тамаркой после десятилетнего перерыва… Я организовала им встречу на своей квартире, в чем теперь призналась Казанскому.
– Да знаю я все, – махнул рукой Игорь. – Можешь не рассказывать. И не переживай. В принципе, тебя можно понять. Ты помогала подружке. Да и меня ты ведь никогда особо не любила, ведь так? Мы же всегда были с тобой, как кошка с собакой.
Я деликатно промолчала.
– Андрей, можно сказать, завербовал Тамару, – продолжал Игорь. – Хотя это слово в данном случае не очень применимо… Он использовал ее, быстро разобравшись в ситуации. Когда она все-таки поняла, как глубоко увязла, ей было уже не выкрутиться. Она любила его и была готова ради него на все, только бы он ее не бросил. Кроме этого, и боялась. Все вместе. В общем, она продолжала делать то, что он ей скажет. И не могла решиться пойти к тебе и честно во всем признаться, потому что боялась потерять и тебя, единственную подругу.
«А ведь жизнь Тамарки превратилась в ад», – подумала я, не понимавшая истинной причины ее плохого настроения в последнее время, ее срывов и истерик (которые раньше были Тамарке совсем несвойственны), списывая все на беременность. А она действительно беременна? А вдруг она в самом деле бесплодна после первого аборта, как говорил мне Вова перед отлетом в Австрию? И Тамарка врала мне? Ведь тогда она только что снова встретила Андрея. И еще не разобралась, что он собой представляет. Ее целью было уйти от Игоря. Кстати, а что она говорила Андрею? Может, она и ему врала? Может, она таким образом пыталась выкрутиться, думая, что он оставит ее в покое, ради того чтобы его ребенок нормально развивался? Правда, такого благородства от Андрея, который в свое время исчез, узнав про Тамаркину беременность, ожидать не приходилось.
Поскольку я часто рассказывала Тамарке про своих клиентов, конечно, не углубляясь в детали, ей было что передавать Андрею. А уж он на основании даже той скудной информации, что шла от меня, делал соответствующие выводы. В принципе, я могла оказаться в полном дерьме. Ведь все можно было, в случае необходимости, представить так, что сведения о клиентах шли от меня преднамеренно, что я являлась информатором преступной группы. И это привело к разорению, ограблению, да просто к крупным неприятностям у доверившихся мне людей. Но разве я могла предположить подобное?
Андрюша, проанализировав обстановку после ареста Игоря (в то время Глазковым и его людьми была запущена утка о рублевых и, главное, валютных средствах Казанского и о том, что он кого-то там здорово кинул), быстренько подвалил к Тимофею. Тут и я постаралась (неосознанно), бахвалясь перед Тамаркой, что я-то оказалась права, а Тимофей играл в игры, вот и поплатился, и ему еще крупно повезло, что Игорь находится в «Крестах», иначе бы не сносить головы.
Тимофей тоже оказался человеком Глазкова, пристроенным в банк из вполне определенных соображений. Но Илья Михайлович даже предположить не мог, что на Тимофея клюнет такая рыбина, как Андрюша. Изначально планировалось ловить других рыбешек, а тут приплыла сама щука. Андрюша завел дружеские контакты с Тимофеем, потом стал потихоньку выспрашивать про Игорюнины дела, затем пришел к выводу, что в Тамаркиной квартире где-то должен находиться тайник.
К вскрытию тайника он привлек Леню Большакова. Что там наплела Тамарка Леониду, неизвестно – это следует выяснять у нее, – но явно что-то на тему, что нужны деньги, чтобы нанять адвоката, подкупить судью и все в таком роде. Вот на это Игорь не рассчитывал – в смысле на то, что Тамарка (или Андрей) додумается до факта существования тайника и сможет добраться до его содержимого. Так в руках Андрея оказался ключ от ячейки в депозитарии цюрихского банка.
