До самого родника Норн докатились судороги Змея и трепет
Земли, и три Девы вышли взглянуть, в чём дело. Вот рассеялся над священным
источником клубившийся пар, и отразился в бегучей воде смертный поединок Тора
со Змеем. Но бесстрастными остались лица древних сестёр. Знали вещие Норны:
даже Богам не под силу вмешиваться в дело Судьбы, произносящей их устами свой
приговор…
– Они уже виделись прежде, – припомнила старшая,
Урд-Прошлое.
– Сегодня Змей не умрёт, – сказал
Верданди-Настоящее.
– Они ещё встретятся, – предрекла Скульд-Будущее.
И будто подслушав, вконец перетрусивший Хюмир схватил нож и
полоснул по натянутой, как струна, лесе Тора, там, где она лежала на борту. С
шумом и грохотом сомкнулись волны над головой нырнувшего Змея, и, говорят,
молот Мьйолльнир настиг его ещё раз, уже под водой, и вода ослабила удар, не то
быть бы ему для чудовища роковым.
– Заступился за родича?.. – отдышавшись, сказал
Хюмиру Тор. – А сколько раз он хотел тебя проглотить, и, надеюсь,
когда-нибудь ещё проглотит?
С этими словами разъярённый Бог Грома так дал Хюмиру по уху,
что Великан полетел за борт кувырком – только пятки мелькнули. Еле выкарабкался
он назад, пока Тор затыкал пробоины в днище. Молча сели они на вёсла и погребли
назад к берегу, очень недовольные друг другом.
Но когда засинели вдали знакомые скалы и Хюмир почувствовал
себя в безопасности, тотчас возвратились к нему и самоуверенность, и наглость.
Он сказал Тору:
– Эй, коротышка! Невелик твой улов, да и лодка из-за
тебя едва не погибла. За это придётся тебе ещё поработать, если хочешь, чтобы я
отдал котёл. Привяжешь лодку и вычерпаешь воду досуха – или, может, дотащишь до
дому хоть одного из китов?
Тор взял лодку за носовое кольцо и одной рукой выволок
далеко на сушу – не снимая вёсел, не выливая воды. Бросил в неё обоих китов и
понёс к дому Великана, зашагал лесистыми склонами через долину. Еле поспевал за
ним Хюмир. Уже понял Турс, что с котлом придётся расстаться, но сдаваться всё
ещё не спешил:
– Для такого малявки ты впрямь неплохо гребёшь. Но вот
тебе последнее испытание. Видишь тот кубок? Сумеешь разбить его – и котёл твой.
Мне ведь ни к чему кубок, если не будет котла. А не осилишь – останутся у меня
и котёл, и звонкая чаша!
Тор взял хрупкий с виду кубок, подержал, дивясь про себя, на
широченной ладони – и с размаху хватил о ближайший столб из тех, что подпиради
крышу. Откуда мог знать Хозяин Козлов, что кубок Хюмира был совсем не простой!
Содрогнулось жилище, в мелкую пыль разлетелся прочный каменный столб – а тонкий
сосуд отскочил, зазвенев, прямо в руки Великану.
– Полегче, недомерок! – захохотал исполин. –
Никак захотел сокрушить весь мой дом и засыпать меня обломками по колено!
Тору, следует молвить, как раз того и хотелось, и, верно,
пустил бы он всё-таки в ход молнию-Мьйолльнир… но тут пленённая Асинья, идя
мимо с тяжёлым грязным ведром, сумела незаметно шепнуть ему:
– Кидай кубок прямо в лоб людоеду, иначе не разобьёшь!
Владетель Колесницы так и поступил. Надобно было видеть, как
он полусогнул ноги и призвал всю свою силу Аса на помощь! Со свистом полетел
кубок и угодил Хюмиру как раз между заиндевелых бровей – только осколки
брызнули в стороны!
Делать нечего, пришлось Хюмиру расставаться с сокровищем,
которое он столько веков сохранял для своих друзей-Великанов:
– Вон он, котёл, забирайте… если сумеете.
Он надеялся – братья-Асы попросту не поднимут котла, до того
был тот вместителен и тяжёл. И решил уже, что не ошибся: два раза пытался Тюр
сдвинуть котёл с места, но всё без толку. Тут подошёл Тор и с лёгкостью поднял
посудину Великана. Перевернул, подлез – и пошёл себе в дверь, только бренчали
кольца в ушках котла, задевая его по пяткам!
…Хюмир с матерью были так опечалены потерей котла, что не
сразу хватились Асиньи, светлобровой рабыни. Но всё же, не дозвавшись,
хватились.
– Сбежала! – заревел Хюмир. – То-то мне
показалось, что однорукий похож на неё, верно, она ему мать!..
– И всё время шушукался с нею, пока ты был в
море, – поддакнула старая ведьма.
Затопал ногами Хюмир, придя в великанскую ярость… Выбежал
скорее во двор и закричал на весь Утгард, созывая родню – двухголовую,
трёхголовую, многоголовую… Без промедления собрались исполины и поспешили в
погоню.
…Тор глядел только под ноги, покрытый огромным котлом, но
зоркий Тюр приметил погоню и постучал по кованому боку:
– Выручай, брат!
Бог Грозы сбросил котёл и увидел войско Турсов, перелезавшее
через далёкие каменные горы. Что долго рассказывать? Загремел безжалостный
молот, сыпанул горячими искрами – и покатились с плеч головы Великанов, у кого
одна, у кого две, у кого целая сотня… Рушились хладнорёбрые Турсы и
превращались в мёртвые горы, в россыпи безжизненных скал. Иные стоят в том
месте и по сей день.
– Скверно вышло, – сказал Тюр, когда Таннгниостр и
Таннгриснир уже мчали в Асгард их колесницу. – Хюмир ведь угощал нас за
столом…
– Мало ли, что угощал, – хмуро ответил Бог
Грома. – Он начал с того, что похитил твою мать!
Но и у Тора на душе было неладно. Ведь угощение – та же
клятва о мире. Где поел, там становишься за своего и не то что разбойничать –
не должен даже мстить за обиду. Горе всякому, кто нарушает этот закон…
Наследник
Привезя в Асгард котёл, Тор не стал больше медлить со
священным пиром для сына:
– Будешь носить такую же обувь, как все в нашем роду, в
славном племени Асов!
Так водилось в древности и у Людей – каждый род обувался и
одевался на свой, особенный лад, украшал одежду узорами, каких другие не
вышивали. Ибо многие возводили свой род к зверю-женщине, вышедшей замуж за
человека, или к зверю-мужчине, взявшему жену из Людей. Был род Тюленя, род
Зубатки и Волка, род Лося… все и не перечесть. Предок-зверь только внукам давал
носить свою шкуру или хоть её часть. Например, кожу с задних ног, переделанную
в башмаки. Вот почему было достаточно поглядеть на обувь человека, чтобы сразу
понять, какого он рода.
У племени Богов, конечно, не было предков-зверей. Зато Боги
чтили корову Аудумлу: ведь это она своим ласковым языком целых три дня и три
ночи вылизывала самого первого Аса из солёного камня, а когда он родился – не
пожалела для него молока. В память об Аудумле Тор сам отобрал в своём стаде
трёхлетку-бычка, длиннорогого, солнечно-рыжего… заколол и содрал шкурку с
задней правой ноги, сделал башмак. Станет Магни своим среди могучих Богов,
потомков пращура Бури!
А пока разделывали бычка, Бог Грозы взял глубокое решето и
трижды наполнил его солодовым зерном – сварить пива на всех, вот почему у
первых Людей число «три» значило попросту «много». Эгир, новый хозяин котла,
сразу взялся за дело. Забурлило хмельное светлое пиво, наполнило глубокий чан
до самого края…
