Теперь я не знала, играла Соня роль или не играла. Я не знала, почему именно она собиралась уезжать. Но она фактически подарила мне, чужому, малознакомому человеку, большую квартиру в старой части Петербурга. Из жалости, желания помочь ближнему? В свое время радость и чувство благодарности затуманили мне мозг.
– О чем задумались, Марина Владиславовна? – спросил следователь.
– О том, какая я доверчивая дура.
– То есть согласны, что вас хотели подставить?
Я кивнула.
– А про коробочку что думаете? – Следователь кивнул на фотографии.
– Ничего не думаю. А что я должна о ней думать?
– Материал огнеупорный. Даже если бы упала в костер – или камин – не расплавилась бы.
– А на даче у Сони есть камин?
– Есть, – кивнул следователь. – Ой, а ведь мы там тайники не искали. Придется снова ехать…
– Камни какие-нибудь нашли?
Следователь покачал головой.
– Деньги?
Он опять покачал головой.
– Но хоть что-нибудь?
Мужчина еще порылся в фотографиях и протянул мне очередной снимок. На нем была изображена одна монета. Вроде старинная и сильно потертая.
– Под столом валялась. Вероятно, закатилась.
– А она ценная?
– В монетах совсем не разбираетесь?
– Совсем. И в драгоценных камнях тоже. И в долларах. Я ведь даже не знала, что они теперь цветные. То есть не цветные, конечно, но вы меня, думаю, поняли. Я в глинах разбираюсь, в массах и пастах, с которыми работаю. Оторвана я от жизни.
– Может, это и хорошо? – улыбнулся следователь. – Зато вы великолепные щи варите. И борщ у вас замечательный. Я так вкусно давно не ел.
«Может, он ко мне еще и посватается? А вообще правильно говорят: или ни одного мужика, или толпой».
– А Соня могла здесь найти монеты? – вдруг осенило меня.
– Могла, – кивнул следователь. – Могли быть совсем не драгоценные камни, а именно монеты. Они ведь разные бывают.
– Но Николай Соколов вроде бы считает…
– Кто знает, что он на самом деле считает? И знал ли он точно, что осталось от вора Синицы? Могли камни, могли монеты, могло и то, и другое. И это все до сих пор может здесь находиться! И именно Соня могла установить в этой квартире прослушку. Чтобы слушать вас, Марина Владиславовна. Мало ли что обнаружите…
– Но она же должна была понимать, что мне просто некогда заниматься кладоискательством! У меня еще даже руки не дошли старую ломаную мебель выбросить из кладовки! Правда, моя родственница считает, что ее нужно оставить на дрова. – Я улыбнулась. – Уже договорилась, что Петя приедет с топором и пилой и сделает из хлама дрова. А то у меня своих нет.
«Надо купить топор и пилу, – подумала я. – А лучше, конечно, завести мужика, который переедет со своим инструментом. Теперь его есть где хранить».
– А мне можно вашу кладовку посмотреть?
– Да на здоровье. Правда, это не будет на здоровье. Там пыльно, грязно и воняет. Мы с Ларисой начали убираться, я кое-что даже на помойку вынесла, ну а потом другие дела навалились. Дети там копались. Вы можете забирать все, что пожелаете. Когда руки дойдут, я с химией все вымою и ароматизатор повешу.
Следователь улыбнулся и отправился в кладовку. Я вдогонку посоветовала снять пиджак. Сама стала мыть посуду. Интересно, когда он уйдет?
А Соню все равно было жалко… Может, я зря так плохо о ней думала? О мертвой-то… Нельзя о мертвой плохо думать. Я все-таки получила эту квартиру!
И бриллианты, пусть и в количестве четырех штук. Но, значит, и монеты были? Интересно, от кого они остались? От вора по кличке Синица? От Олега Галушко? Нет, навряд ли. От него деньги должны были остаться. От предыдущего жильца, который то ли погиб, то ли не погиб и смотался за границу? Но тогда он забрал бы монеты с собой. Или продал. Уж точно не оставил бы в квартире. А если он все-таки погиб, а родственники про монеты не знали?
Или монеты лежали тут с дореволюционных времен? Вроде здесь какой-то купец жил, которого советская власть (или отдельные ее представители) сослала в места не столь отдаленные, где он и скончался. Родственников заставили уплотниться. И монеты могли остаться в другой комнате! И родственники могли о них не знать.
Я взяла фотографию в руку и принялась рассматривать монету. Я совершенно не представляла, как выглядели старые русские монеты. Вроде выпускали в царской России и золотые. Но эта точно была не золотой. Похоже, серебряной. Да мало ли откуда у Сони на даче взялась монета!
Кстати, а отпечатки пальцев? В Сонином доме, на монете, на коробочке…
На коробочке! Ведь там могут быть и мои, и сына, и дочери, и Ларисы… Если это, конечно, та коробочка. Может, на самом деле разобрать камин? Или уже поздно? Все до меня достали?
В кухню заглянул следователь и попросил полотенце. Я предложила почистить его щеткой. Потом он съел еще одну тарелку щей. Я спросила про Николая Соколова и Зиновия Степановича. Удалось ли что-то по ним выяснить?
– Не успел я! Собирался завтра. Надеюсь, что что-то найду. Если другие дела не засосут.
Следователь печально вздохнул и наконец стал собираться.
Глава 27
После его ухода я тут же позвонила Ларисе и пересказала новости.
– Молчи как рыба. И с детьми работу проведи. И я сегодня проведу. Святославу еще не звонила?
Я не знала, стоит ли снова звонить ему самой. Я считала, что следует подождать его звонка.
– В общем, я сегодня приеду, – объявила родственница. – Если приедет хахаль, заночую у тебя в мастерской. И вообще нужно обследовать камин у тебя в мастерской! Иди дай детям задание. Или я сейчас им на мобильные позвоню, скажу, чтобы к моему приезду камин был обследован!
Я рассмеялась. Но дети на самом деле бросили свои занятия (по-моему, бесцельное пребывание в Интернете) и отправились к камину. Лучше кладоискательство, чем Интернет. По-моему, для здоровья полезнее. Или я ошибаюсь? За часы в Интернете не убивают, а вот за найденные (и даже не найденные) клады вполне могут.
На пару с сыном мы отодвинули тяжелые мешки, закрывавшие подход к камину. Дочь прыгала вокруг. Потом я держала инструменты, которые мне вручил сын. Сам он с фонариком полез внутрь.
После часа поисков, которые ничего не дали, ребенок вылез очень недовольным. Мы подвинули мешки на те места, где они стояли, чтобы ни у кого не возникло никаких лишних вопросов.
– Где бы еще поискать? – задумчиво произнес старший ребенок и почесал покрытую пылью голову. Я отправила его в ванную.
Что еще может быть спрятано в этой квартире? И где?!
Лариса приехала как обещала (в воскресенье лавка закрывалась на час раньше), за ужином внимательно меня выслушала.
